Николай Леонов - Похищенному верить [сборник]

– Куда уж больше, – сочувственно отозвалась Ирина. – За решетку упечь. Такого врагу не пожелаешь.

– Вот именно. А между тем Арутюнов предпочел сам совершить жестокий суд и, в общем-то, себе же добавить проблем. Ведь после этого он сам вынужден был покрывать того же Виктора, чтобы мы ненароком не обнаружили связь между его участием в этих поджогах и последующим таинственным исчезновением.

– Исчезновение в небытие, – уточнила Ирина.

– Да, именно так. Для чего ему нужны были все эти сложности, когда можно было решить вопрос гораздо проще и почти с тем же результатом? Ведь тюремный срок – это, по сути, то же небытие. Отправив Виктора на нары, Арутюнов совершенно точно мог не опасаться финансовых вымогательств еще несколько лет. Тем не менее он предпочел совершить более тяжкое преступление, взять на душу такой грех, как убийство. Несоответствие проступка и наказания долго не давало мне покоя, пока на одном из допросов недоумение мое не разрешил сам Арутюнов.

– Правда? И что же он сказал?

– Оказывается, Виктор не собирался довольствоваться мелкими подачками и имел в виду более глобальные цели. Он познакомился с дочерью Арутюнова, и, если я правильно понял, у них даже начинался роман.

– Вот это да! – всплеснула руками Ирина. – Ай да Витек!

– Да, насколько я понял из рассказов «очевидцев», Виктор пользовался успехом у женского пола. Вот и дочь бизнесмена не устояла перед его обаянием. Почти одновременно несчастный отец узнал две новости, одна другой неприятнее. Во-первых, что Виктор Седов имеет в отношении его дочери «серьезные намерения» и не сегодня завтра может и впрямь с ним породниться. А во-вторых, что, регулярно посещая ночные клубы, Виктор пристрастился к наркотикам и у него возникла довольно стойкая зависимость от определенных препаратов.

– Да вы что?! – Ирина была по-настоящему удивлена. – Наш Витек? Просто ушам не верю! В жизни бы не подумала.

– По внешнему виду это не всегда можно определить, тем более что болезнь у Виктора, видимо, была еще в начальной стадии. Но Арутюнов, как человек опытный, понимал, что, если начало положено, предвидеть конец несложно.

– И решил его немного ускорить? – горько усмехнулась Ирина. – Да кто ему право такое дал?

– Он пытался защитить себя. Как мог.

– Только не особенно-то у него получилось, – с некоторым злорадством произнесла Ирина. – И парня угробил, да и сам недолго попраздновал.

– Такова жизнь, – философски заметил Лев. – Все тайное со временем становится явным.

– Да, только не само собой. Если бы не вы, Лев Иванович, я, наверное, и до сих пор бы еще искала Витю. Как хорошо, что у Люси оказались такие ценные знакомые!

– Ну, здесь услуга взаимная, – улыбнулся Лев. – Ведь если бы не вы, Ирина, то я и сам до сих пор тщетно искал бы загадочных поджигателей рынков «Арута». А дело это не из тех, которые могут «полежать». Дело, как говорит мой начальник, резонансное, и ответы на все вопросы в подобных случаях должны быть очень четкими. И быстрыми. Иначе те же журналисты заклюют. Во всех новостях ославят, по всем каналам разнесут, как у нас полиция бездействует.

– Нет, уж кто-кто, а вы точно не бездействуете, это я кому угодно готова подтвердить. Любому журналисту. Не знаю, как только вам удается всех их заставить все это рассказывать. И Георгия, и картежника этого. Ведь, как ни крути, а всю подноготную они вам выложили. Слово, что ли, вы такое знаете? Волшебное.

– Ну, с картежником проще было, – усмехнулся Гуров. – Он ведь мне, можно сказать, жизнью обязан. Так что в «молчанку» играть ему вроде и неудобно. Вот и раскрыл он мне ее, эту «подноготную» свою. Кроме того, выходило, что Арутюнов его предал. Сначала с его помощью устранил Виктора, а потом и его самого попытался устранить. Вот и вышло, что на Георгия он был обижен, а мне, наоборот, обязан. Тут уж сама судьба велит раскрывать карты.

– Интересная ситуация, – заметила Ирина. – Отношение к полицейскому у преступника лучше, чем к подельнику.

– Согласен, вышло занятно. Но в итоге это помогло мне получить нужные показания, а это главное. Имея в руках признание Косого, заставить говорить Арутюнова было не так уж сложно. А что до исполнителей этих со странными именами, так они, когда узнали, что босс раскололся, как на пионерской линейке на все вопросы отвечать начали. Четко, быстро и, главное, правдиво.

– Все равно, без вас ничего этого бы не состоялось. Думаю, раскрытие преступлений – ваше призвание. Вам, наверное, поощрения или грамоты за каждое дело выписывают. Такой сложный клубок распутать – это еще не у каждого получится. Далеко не у каждого.

– Да уж, поощрения, – усмехнулся Гуров. – Про поощрения могу вам привести свежий пример. Конкретно за это дело, то есть за расследование по факту исчезновения Виктора Седова, меня «поощрили» лишением надбавок. Спасибо, хоть не навсегда.

– Как?! За блестяще проведенное расследование вас же еще и наказали?! Немыслимо!

– Нет, наказали, собственно, не за само расследование, – объяснил Лев. – Расследование-то как раз пришлось очень кстати. А то наше уважаемое руководство все переживало, что не может с журналистами аргументированно общаться. А тут аргументы у него появились.

– Ну вот. Это же, наоборот, надо поощрять.

– Наверное. Только никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. При повторном задержании Косачева ситуация была, мягко говоря, критическая. Когда я понял, что этот, как вы его называете, «картежник» сейчас на прицеле у снайпера, и тот уже готов на курок нажать, я просто всякие ориентиры потерял. Что делать? Косой – единственный свидетель причастности Арутюнова. Без его показаний дело не раскрыть никогда. То есть понятно-то оно будет: и кто убил, и почему, но суду не понимание, суду доказательства нужны. А мое главное доказательство через пару секунд может на тот свет отправиться. Как тут быть?

– И как же вы поступили?

– Решил выбить подобное подобным, – улыбнулся Гуров. – Достал пистолет и первым открыл стрельбу.

– Да вы что?!

– А что оставалось делать? Добежать я уже не успевал.

– Но как же… как же он жив-то остался?

– Я ведь не в него целил. Я хотел, чтобы он понял, что его ждет в ближайшие две секунды, и заранее принял меры. Он и принял. Вжался в пол так, что потом еле отодрали.

– Шутник вы, – кокетливо проговорила Ирина. – Как же можно в городе стрелять? А если бы прохожих поранили?

– Там не было прохожих. Да и я не впервые в жизни пистолет увидел. Все-таки за несколько десятков лет работы в полиции некоторый навык появился. Надеюсь.

– Так, значит, никто не пострадал?

– Абсолютно. Даже снайпер целехонек остался. Его потом по показаниям Арутюнова вычислили и к этой «теплой компании» присоединили. Все живы, все здоровы, преступники в тюрьме, законопослушные граждане в шоколаде, а мне в виде награды – лишение надбавок и строгий выговор за превышение полномочий.