Питер Чейни - Вечер вне дома [сборник]

Что ж, может, ей показалось проще убрать меня вообще. Значит, это Джуанелла болталась за этими деревьями. Ей пришлось идти пешком, потому что у нее нет машины. Мне в голову пришла блестящая мысль… Я нажал на акселератор, пока стрелка спидометра не остановилась на ста километрах, миновал Доркинг и свернул на боковую дорогу. Вот я уже в Южном Хельмвуде и близ церкви начал разыскивать коттедж «Мейфил».

Домиков было не так много, и очень скоро я его нашел — беленький коттедж с левой стороны на полпути к холму. На воротах написано название.

Я отворил калитку, прошел по тропинке и постучал в дверь. Никакого толка. Я подождал две-три минуты, потом обошел кругом и нашел кухонное окно. Без всякого труда я открыл его и влез в кухню. Закрыв за собой окно, я щелкнул зажигалкой и нашел выключатель. Потом на минуту зажег свет.

Из кухни я прошел в узенький коридор, в нем две двери шли направо и налево. Справа оказалось нечто вроде гостиной, а слева — спальня. Кроме этого была только ванная.

Я вошел в спальню, задернул занавеску и включил свет. Это была спальня Джуанеллы, можно не сомневаться!

Тут пахло ее духами. Да, малютка подобрала себе духи по вкусу и по нраву. Вот уж кого можно поистине назвать «дерзкой девчонкой».

Я осмотрел спальню, выдвинул ящики комода. Они забиты всякими трусиками, бюстгальтерами, комбинашками. Я всегда думал, что у Джуанеллы хорошее белье. Я все просмотрел, сам не знаю, чего хотел найти. Выключил свет и перешел в гостиную. Там в углу стоял маленький письменный стол. На нем несколько счетов и чеков от местных торговцев. Я вытащил верхний лист из-под пресс-папье У нее привычна прятать записки, словно никому в голову не может прийти туда заглянуть.

Я оказался прав и нашел листок бумаги, который был похож на окончание письма, адресованного кем-то Джуанелле.

Там было написано:

«…И еще один момент: если вы согласны сотрудничать со мной по известному вам федеральному делу, у вас не будет никаких оснований беспокоиться.

Прошу вас поверить мне.

Вы спрашивали, почему я так уверен, что сумею добиться сокращения срока заключения Ларви. Что ж, Джуанелла, вы имеете основание этим интересоваться, и я вам отвечу. Когда Ларви похитил бумаги для Варлея, он даже не знал, что брал. Варлей заверил его, что это обычные ценные бумаги, которые он сам положил в банк. Варлей объяснил, что они поддельные и он опасается, что обман будет раскрыт и он получит за них срок. Поэтому бумаги надо изъять. Так что Ларви считал, что он вообще охотится за пустяком — пачкой поддельных акций. Ему и в голову не приходило, что это секретные военные бумаги.

Когда его схватили, он не выдал Варлея; поэтому обвинение против него было очень серьезным. За шпионскую деятельность он получил пятнадцать лет тюрьмы.

Но я сумею доказать, что Ларви был введен в заблуждение. А так как до этого он не был судим, он отделается самое большее двумя годами заключения.

Есть еще один момент. Схватив Варлея, я заявлю властям, что смог это сделать лишь с вашей помощью. Вы — жена Ларви, и это непременно будет учтено. И если после того, как все станет известно, его не отпустят на поруки, значит, я законченный идиот.

Так что делайте так, как я вам говорил: ведите себя тихо и помалкивайте. Когда потребуется его опознать, я сообщу, и вы увидите Варлея. Вы его знаете, вы присягнете, кто он такой. Это все, что я от вас прошу.

С наилучшими пожеланиями, крошка.

Ваш Джимми Клив.

P. S. Я свяжусь с вами через день-два».

Я стоял посреди гостиной с листком в руке. Похоже, я был прав. Джуанелла наговорила мне порядочной ерунды. Она охотно согласилась со мной, что не знает Варлея, что никогда его не видела. Но в письме черным по белому написано, что она его знает.

Клив писал, что она может опознать Варлея, а это немыслимо, если она его не видела.

Я подсунул записку обратно под пресс-папье, выключил свет, вернулся в кухню и вылез из окна. В машине я стал думать о Джуанелле и Джимми.

Почти под утро я остановился перед своим жилищем на Джермин-стрит. Ночной портье предупредил, что меня дожидается какой-то джентльмен.

Я поднялся к себе. В гостиной в большом кресле у камина сидел парень и курил сигарету. Около него стоял бокал виски.

— Доброе утро, — приветствовал его я. — Рад с вами познакомиться, Сэмми.

Он встал.

— Я еще больше рад, мистер Кошен. Честно говоря, я здорово беспокоился.

— Да? Садитесь. Может быть, у вас нет оснований для беспокойства.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Вы не знаете и половины дела, — заявил он.

Я бросил шляпу на диван, подошел к буфету и налил себе виски. Мейнз мне явно нравился. Невысокий, широкоплечий, с насмешливым выражением худощавого лица. У него красивые глаза и каштановые волосы. Руки крупные и, видимо, сильные. Возле глаз собрались веселые морщинки, а кончики губ чуть подняты вверх, будто он постоянно улыбается. Думаю, что этого парня не так-то легко вывести из равновесия.

Я взял свой бокал и сел в кресло напротив Мейнза.

— Знаете, Сэмми, — сказал я, — мне ни разу не приходилось заниматься таким странным делом. Почти все время я гоняюсь сам за собой по замкнутому кругу. Не люблю медленно назревающих событий. Никто ничего не делает, все только говорят, а истинное значение их слов для меня скрыто.

— Могу я себе еще налить? — спросил он.

— Конечно. Одна бутылка на буфете, а вторая в нем. Пейте сколько угодно.

Мейнз налил себе бокал, подошел к камину и остановился возле него, глядя на меня.

— Мистер Кошен, я многое слышал о вас. Еще когда я был маленьким детективом и получил работу в Союзном агентстве. Я считаю вас умопомрачительным парнем. .

Я подмигнул.

— Это очень мило, Сэмми. Возможно, вы считаете, что теперь я несколько остыл?

— Послушайте, в таких делах самое важное — быть хорошим следователем. Вы не всегда используете благоприятные возможности. А если еще приходится работать с парнями, которые вставляют палки в колеса, то, будь ты семи пядей во лбу, ничего хорошего не добиться.

— Кого и что вы имеете в виду?

— Джимми Клива. Вы же и сами догадались?

— Не отрицаю. Кое-какие мыслишки у меня имеются. Но почему вы не начнете с самого начала? Садитесь. В ногах правды нет. Закуривайте и говорите. Как я полагаю, вы не для того пожелали встретиться со мной, чтобы обсуждать прогноз погоды?

Он засмеялся и показал красивые крупные зубы.

Я думаю, что он один из самых симпатичных парней, каких мне доводилось когда-либо видеть.

— Ладно. Нам надо потолковать о трех лицах. Один из них — Варлей, тот тип, которого вы стремитесь сцапать. Поверьте, это не человек, а отрава. Второй — Джимми Клив, а третий — красотка по имени Джуанелла. Симпатичное трио!