Питер Чейни - Вечер вне дома [сборник]

Хаген решил, что настало время получить дальнейшую информацию. Доктор Хобб уже уехал на своей машине, Хаген это слышал, и теперь Вэйн Висарт, вероятно, снова обрел способность говорить. Хаген считал, что своему новому клиенту следует задать массу вопросов.

Направляясь к дому, он увидел свет в гараже и заглянул туда через окно. Эвис Гил с карманным фонарем в руке обыскивала там машину. Хаген не стал терять времени, зашел в дом и направился в спальню Висарта.

Вэйн сидел на кровати. Он был бледен, имел довольно усталый вид, и его бледность подчеркивалась рыжими волосами. Появление Хагена не развеселило его, да и миссис Висарт казалась далеко не счастливой, но это была не вина Хагена.

Он полагал, что старая дама четко и определенно высказала сыну свое мнение о его поступке. Конечно, можно было бы утешить Вэйна дружескими словами, но Хаген считал старую даму не способной на это.

Теперь она начала командовать и Хагеном:

— Хаген, уходите! — Я полагаю, что вам пора уходить. Доктор Хобб запретил моему сыну принимать посетителей.

— Он прав, — ответил Хаген. — К счастью, я только служащий, и поэтому меня запрещение не касается.

— Что это значит? — спросил Висарт хриплым голосом. — О чем он говорит?

— А разве ваша матушка вам не рассказала? Я теперь работаю у вас по своей специальности.

— Так лучше, Вэйн, — пояснила старая дама. — Это единственная возможность застраховать нас от того… чтобы он молчал о случившемся.

Висарт пожал плечами.

— Мне совершенно безразлично, что он будет говорить. Хаген, вы можете повсюду болтать о том, что Вэйн Висарт пытался покончить с собой. Вас будут считать героем, и ваше имя появится в газетах.

— Спасибо, я уже видел в газетах свое имя.

— Ну, а меня это совсем не интересует, — равнодушно заметил Висарт. — Немного больше, немного меньше — не все ли равно?

— Вэйн, не говори так, — сказала ему мать. — Это на тебя не похоже. Где твое мужество?

Хаген сомневался, что у Висарта было мужество. Вряд ли оно сохранится у человека, имеющего такую мать, как Розмари Висарт.

Хаген успокоил его:

— Нет смысла видеть все в черном свете. Что касается меня, то, по-моему, сегодня вечером ничего не случилось, кроме того, что вы наняли меня расследовать убийство Хильды. Забудем обо всем остальном и давайте поговорим о деле.

— Я вообще не хочу с вами разговаривать, — возразил Висарт. — Прошу вас, уходите!

— Это не так просто. У нас ведь есть кое-что общее.

Он положил на колени Висарта дневник.

— Вы читали эту книгу?!

Хаген не думал, что Висарт может еще сильнее побледнеть, однако это произошло. Его мать вскрикнула.

— Значит, она была у вас? — тихо спросил Висарт.

— Как видите, — подтвердил Хаген.

Он присел на кровать, достал сигареты и предложил окружающим. Никто не взял, и он закурил один.

— А чтобы зря не терять время, я вам скажу, что прочел дневник от начала до конца, пропустив некоторые скучные места. Полагаю, что и вы так сделали.

— Да, — ответил Висарт и устремил взор на книгу. — Мы с матерью прочли его.

— Ну, это, конечно, не бестселлер, но он единственный в своем роде, — заметил Хаген, выпуская кольца дыма и с удовольствием глядя на него. — Когда вы нашли этот дневник?

— Сегодня, когда я… когда я просматривал вещи Хильды.

Вдруг Висарт обратился к матери:

— Принеси мне, пожалуйста, выпить. Я совершенно разбит.

— Я бы тебе не советовала, — возразила его мать. — Вероятно… доктор Хобб…

— Ну дайте ему выпить, миссис Висарт, — попросил Хаген. — Это ему необходимо. Наверно, нам всем это нужно.

Когда старая дама вышла из комнаты, Хаген спросил:

— Итак, что вы хотели мне сказать?

— Мне не хотелось, чтобы она слышала, — наивно объяснил Висарт. — Я обещал ей не рассказывать этого. Дневник нашла сегодня моя мать. Она осматривала, комнату Хильды и не желала, чтобы я об этом говорил. Ей не хотелось, чтобы ее считали старой ищейкой.

— Но кто бы мог о ней так думать? — спросил Хаген.

Висарт покачал головой, казалось, что она у него болела.

— Не знаю. Боже мой, я не мог этому поверить. Хильда не была… Мне безразлично, что написано в дневнике. Должно быть, у Хильды было странное понятие о шутках.

— Она была полна юмора! — заметил Хаген. — Вопрос только в том, кто должен смеяться. Думаю, что не Брук.

Розмари Висарт вернулась с двумя бокалами, дно которых было едва покрыто спиртным. Хаген бросил на свой бокал косой взгляд, но промолчал, так как был на работе. Старая дама стояла, пока мужчины пили.

— Если вы хотите знать, что я об этом думаю, — сказала она, — то это меня не удивило. Я и без того недолюбливала эту женщину.

— Успокойся, — сказал ей сын. — Думай, о чем говоришь.

— Это не имеет смысла, это не тайна. Я ей не доверяла и не буду этого скрывать. Я не хочу утверждать, будто подозревала, что она убийца, но доверия к ней не имела.

— Я считаю, что это непорядочно, поскольку Хильда уже не может защищаться.

— Мы должны радоваться этому. Ты мог быть следующей жертвой.

Слушая эту обычную перепалку, Хаген ощутил легкое сочувствие к Хильде. Неуравновешенный муж, недоброжелательная свекровь… Несмотря на то, что рассказывала Хильда, ее жизнь в этом доме не была усыпана розами. Эти мысли он, конечно, держал при себе.

Наконец он взял дневник и перебил их, спросив:

— Куда вы хотели отвезти его сегодня?

Висарт сразу же ответил:

— В полицию. Мы с матерью поговорили немного и пришли к выводу, что он слишком важен и нельзя утаить его от полиции.

— Но вы не поехали в полицию, а вместо этого надышались выхлопными газами. Почему?

— Не знаю, могу ли я вообще ответить на этот вопрос, — устало сказал Висарт.

Он устремил свой взор куда-то вдаль, в сторону от Хагена и своей матери, которые напряженно ожидали его ответа.

— Я действительно намеревался поехать в полицию, пока не сел в машину. У меня в гараже электронное устройство, позволяющее мне, сидя в машине, открывать и закрывать двери гаража. Помню, что я завел мотор, а затем хотел включить устройство, открывающее двери гаража, и… вдруг мне в голову пришла мысль не делать этого. Что, если я буду просто сидеть в машине, пока не засну? Знаю, что это была чепуха, но это казалось мне таким простым и легким.

Висарт говорил таким унылым тоном, что Хаген строго сказал ему:

— Послушайте, Висарт, я буду с вами откровенен. То, что вы сегодня пытались сделать, не очень умно и не так просто, как вы думали. Все, что вы хотели, — это устраниться от неприятностей и предоставить другим расхлебывать их. Я знаю по опыту, что человека, который всерьез решил покончить с собой, не удержишь. Я видел людей, которые вешались на шнурках от ботинок или перерезали себе вены разбитым часовым стеклом, хотя за ними наблюдали 24 часа в Сутки. Вас тоже никто не сможет удержать: ни я, ни кто-либо другой, кроме вас самого. Надеюсь, что теперь вы будете благоразумны.