Песах Амнуэль - Расследования Берковича 12 [сборник]

— Жду вас завтра в управлении, — повторил Беркович, провожая гостя.

Но события повернулись иначе. В ту же ночь Света Сухоцкая умерла — инспектор узнал об этом, когда приехал на работу: позвонила Наташа, а затем и в оперативной сводке было сообщено о самоубийстве молодой женщины. Наташа кричала в трубку, что Свету довели до самоубийства, и это так нельзя оставить…

— Да-да, — повторял Беркович, но, прежде чем ехать на квартиру к Сухоцким, потратил около трех часов, делая звонки в разные инстанции — в основном, это были страховые компании, и с владельцами большинства из них инспектору пришлось говорить суровым тоном, угрожая санкциями, если они откажутся отвечать на его единственный вопрос. Получив, наконец, удовлетворившую его информацию, Беркович отправился к Сухоцким, где уже готовились к похоронам и квартира была полна родственников и знакомых. Безутешный Андрей стоял у окна, прислонившись лбом к стеклу и, казалось, отсутствовал в этом мире.

Беркович подошел к стоявшему в сторонке коллеге — инспектору Певзнеру, который вел дело о самоубийстве.

— Случай ясный, — сказал тот, пожимая плечами. — В прошлый раз она наглоталась таблеток, и ее спасли. На этот раз она выпила соляной кислоты, и все кончилось очень быстро. Муж не успел даже вырвать бутылку из ее рук. Следы на кухне совершенно явственны: была борьба, разбитая бутылка на полу…

— Действительно, — пробормотал Беркович, — все совершенно очевидно. Если только поменять знак…

— О чем ты? — удивленно спросил инспектор Певзнер, но Беркович уже подошел к Андрею, взял его за плечо и сказал:

— Где мы с вами можем поговорить без свидетелей?

Андрей посмотрел на Берковича пустым взглядом и молча направился в спальню. Здесь он присел на край двуспальной кровати, не предложив инспектору сесть рядом. Впрочем, Беркович и не собирался садиться.

— Я слышал, — сказал он, — что дела в вашем магазине идут не слишком хорошо.

Андрей, ожидавший от Берковича совсем других слов — слов утешения, — удивленно поднял голову.

— Да, — сказал он, помедлив. — А у кого они сейчас хороши? Кризис…

— Вы задолжали банкам и частным кредиторам около трехсот тысяч, — продолжал Беркович. — И если бы дело пришлось закрыть…

— Только не это! — воскликнул Андрей с неожиданной страстью. — Только не это!

— Я понимаю, — кивнул Беркович. — Вы ведь всегда мечтали заниматься именно этим видом бизнеса и были так счастливы, пока дела шли хорошо… А потом все покатилось под откос. И начались проблемы примерно полгода назад, верно?

Андрей молчал, думая о своем.

— Именно в то время ваша жена — полагаю, под вашим влиянием, — оформила страхование жизни на сумму в полмиллиона шекелей. Месячные выплаты довольно большие, но вы пошли на это… Почему?

— Так хотела Света, — вяло сказал Андрей. — Мало ли что случается. Я тоже оформил страховку.

— Да, — кивнул Беркович. — Но сами вы уходить из жизни не собирались.

— Света тоже!

— Конечно, — согласился инспектор. — Но вам нужны были деньги, чтобы спасти магазин, и вы начали терроризировать жену, доводя ее до самоубийства.

— Как вы смеете! — вскочил Андрей.

— Не надо кричать, — спокойно сказал Беркович. — Почему все звонки были в ваше отсутствие? Потому что это вы и звонили. Как могла попасть на стол вашей жены коробка конфет? Вы ее там и оставили — вы же часто приходили к жене на работу. И голос по телефону, заставивший Свету принять снотворное, — это был ваш голос, вот почему она подчинилась…

— Но я же ее тогда еле спас! — воскликнул Андрей. — Я спас ее!

— А вы могли оставить все как есть и получить страховку месяцем раньше? — сказал Беркович и сам себе ответил: — Нет, не могли. Потому и вынуждены были в тот раз сделать все, чтобы Света не умерла. Дело в том — я знаю условия Светиной страховки, — что получить деньги по этому полису можно не раньше, чем через полгода после заключения договора. Полгода истекли вчера. Деньги вам нужны срочно, и вы не стали больше ждать. Заставили жену выпить соляную кислоту…

— Я увидел, как она пьет эту дрянь, и хотел отнять бутылку!

— Так интерпретировал ваши действия инспектор Певзнер — с вашей подачи. На самом деле все было наоборот, верно? Самоубийство упомянуто в числе страховых случаев, и теперь вы сможете спасти магазин. Терроризируя жену, вы создавали специфический фон, полагая, что, когда дело дойдет до убийства, то в полиции вспомнят все прежние случаи и будут искать неизвестного, который не давал вашей жене жить. Так можно было искать до бесконечности…

— Чего вы от меня хотите? — устало спросил Андрей.

— Ничего, — жестко сказал Беркович. — Мне даже ваше признание не нужно. Улик более чем достаточно. Вы хотели спасти магазин, принеся в жертву собственную жену. А не хотите ли теперь принести в жертву кого-нибудь еще?

Он повернулся и вышел. Он шел домой, злясь на себя за то решение, которое принял, и совсем не был уверен в том, что Андрей примет то решение, которое было в данном случае единственно оправданным.

— Боря! — воскликнула Наташа, когда Беркович вошел в квартиру. — Какой кошмар! Только что звонил сержант Бродский, сказал, что Андрей повесился, представляешь? Не выдержал смерти Светы!

— Ты так думаешь? — пожал плечами Беркович и направился в ванную. Ему хотелось срочно смыть с себя грязь.

— Боря, — сказала Наташа, открыв газету на странице, где была помещена фотография Орны Амихай, с гордым видом шествовавшей между двумя полицейскими, в одном из которых нетрудно было узнать инспектора Берковича, — Боря, она действительно застрелила своего мужа?

Беркович с трудом отвлекся от телевизора — шла прямая трансляция баскетбольного матча европейской Супралиги, до финального свистка оставались считанные секунды, а тель-авивский «Маккаби» все еще вел с минимальным отрывом.

— Да, — сказал Беркович рассеянно. — Во всяком случае, она в этом призналась.

— Не понимаю, Боря, — с досадой сказала Наташа. — Что значит «призналась»? Я не первый год за тобой замужем — что-то не помню, чтобы ты арестовывал людей только по их собственному признанию.

Финальный свисток возвестил победу «Маккаби», и Беркович наконец пропустил в сознание слова, сказанные женой.

— Улик, к сожалению, тоже достаточно, — сказал он. — Следы пальцев Орны на пистолете, кровь на платье…

— А мотив? — продолжала настаивать Наташа. — Тут написано, что Орна обожала своего мужа! Он ей ни разу не изменил за двадцать лет брака!

— Ну, за двадцать лет никто ручаться не может, — возразил Беркович, — а в последнее время Симха действительно с другими женщинами не общался.

— Вот видишь!

— Деньги — гораздо более существенный мотив, чем ревность, — объяснил Беркович.