Олег Забокрицкий - Волчья стая [СИ]

— В субботу, с друзьями хотим день рождения отметить. Кабинку можно заранее заказать?

— В любой другой день пожалуйста, но только не в субботу. На субботу весь ресторан откуплен.

— И кто гуляет. Если не секрет?

— Теймураз. Слышали о таком? — с гордостью ответил администратор.

— Слышал.

Бор вышел на улицу. То что ему было нужно, он уже посмотрел. Рядом с рестораном был киоск, из которого продавали шаурму и несколько столиков. Купив шаурмы и пива, Бор сел за столик. От соседнего столика, за которым сидела группа молодых девушек, одна отделилась и села напротив Бора. Радостно улыбаясь обратилась к нему.

— Здравствуйте. Я, сегодня о вас вспоминала.

Бор равнодушно посмотрел на нее и ответил.

— Что-то я тебя не помню.

— Я, Ольга, из «Кавказкой кухни».

Бор улыбнулся.

— Как дела? Больше не пристают?

— Я, там, больше не появлялась. Спасибо вам огромное. Если бы не вы, то не знаю, чем бы все окончилось.

— Ольга, если вы не заняты, может погуляем. Меня вы можете не бояться.

— А я, вас и не боюсь.

— Давай на ты. Меня зовут Тимофей. Для друзей Тимка.

Ольга и сама не могла понять, почему она сразу прониклась симпатией к этому суровому, высокому, стройному парню. Когда ее окликнули подруги, она сказала, что бы ее не ждали.

— Ольга, куда пойдем?

— Не знаю.

— Тогда я вам покажу мой старый город, вернее, то что от него осталось. Ты же, наверняка его не знаешь. А потом сходим в театр. Сегодня московская труппа выступает. Кабаки и ночные клубы не для меня.

— Пойдемте.

— Пойдемте, или пойдем?

Ольга рассмеялась.

— Пойдем.

По дороге, Бор рассказывал Ольге о старых зданиях, кто построил и когда. Чем знамениты эти люди. По пути посетили краеведческий музей и картинную галерею. Бор обо всем рассказывал увлекательно. Он давно не был в таком ударе. Казалось. Картинки из старой жизни возникают перед глазами Ольги.

— Тима, откуда ты все это знаешь?

— До войны, я занимался в археологическом кружке, при краеведческом музее.

— Про какую войну ты говоришь? Она ведь давно закончилась.

— У каждого своя война. Моя еще продолжается.

Бор помрачнел и задумался. Даже загорелое лицо, с ямочками на щеках, посерело. Какое-то время они шли молча. Ольга боялась потревожить вопросом этого странного парня. Но тот начал разговор первым.

— Оля, к черту этот театр. В малом зале «Юбилейного» сегодня просмотр фильма «Девятая рота». Я, покажу тебе свою войну.

Возле кинотеатра, чуть в стороне от толпы, стояла группа парней. Человек пятнадцать. От них исходила волна неприятья окружающих, и те чувствовали это на каком-то животном уровне. Бор с Ольгой подошли к ним. Парни, увидев Бора, начали обниматься, здороваться.

— Жив курилка. Все еще воюешь. — Сказал один из парней, сидящий в инвалидном кресле.

— Дед. Такое и при даме. Мужики. Билеты в кассе еще есть?

— Сейчас, Мамонтенок организует. У него в кассе знакомая работает. Мамонтенок, нарисуй два билета, видишь, люди ждут. — распорядился Дед. Парень под два метра ростом и в плечах чуть поуже, взял деньги у Бора и зашел в кассы. Бору маякнул парень, стоящий в группе и отозвал его в сторону. На левом глазе у него была черная повязка.

— Бор, я сегодня Игоря видел. Он сказал, что ты помог ему вернуть отца и квартиру.

— Не совсем. Я только с генацвале разобрался.

— Игорь сказал, что ты в клубе «Один» инструктором работаешь. У вас там, все такие крутые?

— Каждой твари по паре.

— Вот бы мне к вам попасть. Надоело уже все. А на войну не берут, в военкомате говорят, что одноглазый.

— Ты же, на войне снайпером был?

— Да.

— Приходи завтра в клуб. Будешь стрелковое дело преподавать.

— А меня возьмут?

— Возьмут. Я, там, не на последних ролях. Приходи, я буду ждать.

— Договорились. Пошли к братве. Тебя вон, какая симпатичная девчушка ждет, да и Мамонтенок с билетами идет. Зря ты только ее сюда привел. Зачем ей эту кровь видеть.

— Филин, не зря. У нас у всех на генетическом уровне должно закрепиться, что русские никогда не были предателями и подлецами. Мы были кем угодно, но Родину не предавали. Это нас продают, те за кого еще вчера мы жизни отдавали. Быть Иванами родства не помнящих, это не про нас с тобой сказано.

— Согласен, пошли к парням.

Когда Бор подошел к Ольге, Мамонтенок уже передал ей билеты. Через пятнадцать минут начинался сеанс и все потянулись к входу в кинотеатр. Бор взял Ольгу под руку и они зашли в зал вместе. Вскоре начался фильм и в зале наступила напряженная тишина. После фильма, когда Бор с Ольгой вышли на улицу, было уже темно. На улице парило, природа ждала спасительного дождя.

— Оля, я тебя провожу.

— Я не против. Тима, это действительно было так страшно?

— Бывало и страшней.

— Но такого не должно быть.

— Не знаю. У нас вся история из одних войн. Все кого-то спасали. Взять тот же Кавказ. Да лучше бы их турки вырезали. Сколько нас не пытались сломать, ни у кого не получилось. И не получится.

До микрорайона, где проживала Ольга, было далековато, да и она уже устала. Бор вышел на дорогу и остановил частника. Возле подъезда, где проживала Ольга, маячили три темные фигуры, а рядом стоял черный джип. Бор попросил таксерика притормозить у соседнего подъезда.

— Оля, посиди в автомашине, я посмотрю, что за черти.

— Наша шпана, дворовая.

— Сиди.

Врага Бор чувствовал на расстоянии, что его уже не раз спасало. Он взглянул на водителя.

— Приятель, монтажка есть?

— Зачем?

— Понимаешь, звери девушке прохода не дают. Нужно разобраться с ними раз и навсегда.

— Это дело святое. Монтажка в багажнике, а стальная телескопическая дубинка под моим сиденьем. Ее возьми.

— Бор достал из под сидения дубинку и вышел из автомашины. Водитель двигатель не глушил. Вдруг удирать придется. Ладно девушка, но ведь и у самого семья, двое детушек. Бор засунул дубинку сзади. За пояс брюк. И пошел к подъеду. Они узнали друг друга одновременно, Бор и тот парень, кого макали в дерьмо. Что-то взвизгнув, парень бросился первым. В руке у него хищно сверкнул нож. Бор выхватил дубинку и ударил по ключице. Противно захрустели перемалываемые кости. Парень выронил нож и завалился набок. Две темные фигуры приближались к Бору не спеша. С двух сторон. По тому, как они себя вели, чувствовалось, что в спортзале они провели не один год. Это только раззадорило Бора. Он почувствовал мощный выброс адреналина. Как перед тем, настоящим боем, когда идешь в рукопашную и противника готов загрызть зубами. Тимофей улыбался, но тот кто знал его эту улыбку, слегка с хищным оскалом, в такие моменты обходил его стороной. Он остановился и смотрел на приближающихся врагов. На уровне подсознания Бор уловил тот момент, когда они бросятся на него. Ближайший проскочил мимо его, получив удар дубинкой по черепу. Бор бил в полсилы, убивать не хотел. Нападавший по инерции пробежал несколько метров и упал. Третий отскочил в сторону. В его руке матово блестел пистолет. Как бы он не был хорошо подготовлен, но он пропустил момент, когда у Бора в руке появился метательный нож, применяемый в спецназе, пробивший ему легкое. Опустившись на колени, захлебываясь кровавой пеной, парень трясущейся рукой попытался поднять пистолет, в мгновении ока ставшего тяжелее двухпудовой гири. Бор подошел и выбил пистолет из руки. Он размахнулся дубинкой и хотел ударить противника в висок. Но кто-то оттолкнул его в сторону. Удар не получился и он промахнулся. За его спиной стояла заплаканная Ольга.