Стюарт Макбрайд - Ледяной дождь

Вокруг него вырос лес микрофонов.

Логан вышел под дождь, нездоровое любопытство толкало его все дальше, пока он не начал различать слова адвоката.

– Леди и джентльмены, – сказал Моир-Факерсон, доставая из кармана сложенные листки бумаги, – к сожалению, мой клиент не может сейчас ответить на ваши вопросы, но он попросил меня зачитать следующее заявление. – Он прокашлялся и выпятил грудь. – Я хочу поблагодарить всех за слова поддержки в этом суровом жизненном испытании. Я всегда заявлял о своей невиновности, и сегодня народ Абердина оправдал меня.

После этих слов раздались сердитые выкрики.

– О господи, – пробормотал стоявший рядом с Логаном полицейский в форме, – они что, не могли заставить его заткнуться?

– И теперь… – Змеюка Сэнди повысил голос, чтобы его услышали. – И теперь, после того как мое имя осталось незапятнанным, я хочу…

Дальше он не продолжил.

Рослый, неряшливо одетый парень выскочил из толпы, проложил себе дорогу через круг репортеров и засветил адвокату. Прямо в нос. Змеюка Сэнди пошатнулся, колени его подогнулись, и он упал навзничь. Толпа одобрительно заголосила.

Тут же подбежали люди в черной униформе и скрутили парня, прежде чем тот успел пнуть адвоката ногой в громадном ботинке. Истекающему кровью Сэнди Моир-Факерсону помогли встать и войти внутрь здания, туда же, взяв за руки и за ноги, как распластанную лягушку, отнесли его обидчика.

В следующие полчаса ничего больше не произошло. Разве что продолжал лить ледяной дождь. Большинство протестующих разошлись по домам и барам, у суда осталась стоять небольшая группа. Мимо нее и проехал к центру города микроавтобус без отличительных знаков с затемненными стеклами.

Джеральд Кливер вышел на свободу.

Вернувшись в штаб-квартиру, Логан встал в очередь чихающих и шмыгающих носом полицейских. В начале очереди повара из столовой разливали в глубокие тарелки шотландскую мясную похлебку. Стоявший рядом с ними начальник полиции жал каждому подходившему руку и говорил, что тот выполнил замечательную работу и предотвратил страшную беду.

Логан принял похлебку и ответил на рукопожатие с одинаковой долей признательности и расположился за столом под запотевшим окном. Похлебка была горячая и вкусная, и пользы от нее было гораздо больше, чем от рукопожатия. К тому же угощали бесплатно.

Напротив Логана уселся очень довольный детектив-инспектор Инш, втиснувшись между двумя вымокшими констеблями. Он счастливо улыбался всем вокруг.

– Прямо в нос! – произнес он наконец. – Бац! И прямо в нос. – Он ухмыльнулся и погрузил ложку в суп. – Шлеп! – Он вынул ложку. – Вы видели? Этот склизкий подонок стоит там, пускает слюни и разглагольствует, и тут кто-то подходит и хорошенько дает ему в морду. Бац!

Громадный кулак с громким звуком врезался в такую же громадную ладонь, сидевший рядом с Иншем полицейский от неожиданности подпрыгнул, и на его рубашку и галстук пролился суп из ложки, которую он подносил ко рту.

– Прости, сынок. – Инш протянул облившему себя супом полицейскому салфетку. – Прямо в его проклятый нос! – Он замолчал на миг, и его улыбка стала еще шире. – Сегодня это будет во всех новостях! Я обязательно это запишу, и когда мне захочется хорошенько посмеяться… – Он изобразил, как нажимает на невидимую кнопку невидимого пульта в его руке. – БАЦ! И прямо в нос. – Он удовлетворенно вздохнул. – Именно в такие дни я вспоминаю, зачем пришел служить в полицию.

– А как инспектор Стил все это восприняла? – спросил Логан.

– Кхм? Да… – Радостная улыбка погасла. – Что касается того, что кое-кто получил в нос, ей это нравится, но ее крепко подставили, когда отпустили этого тощего извращенца. – Инш покачал головой. – Она столько времени потратила, убеждая его жертв дать показания в суде. Эти несчастные должны были там стоять у всех на виду, рассказывать, что этот извращенец с ними делал. А Змеюка Сэнди их унижал. Кливера выпустили, и вся работа насмарку.

За столом воцарилось молчание, все уставились в свои тарелки.

– Хочешь на него взглянуть? – спросил Инш, после того как Логан разделался с супом.

– На кого, на Кливера?

– Нет, на нашего героя дня! – Он поднял руки, прижав одну к другой так, словно они были скованы наручниками. – На того, кто порхает, как бабочка, и жалит кулаком в нос.

Логан улыбнулся:

– Почему нет?

Возле камер собралась небольшая толпа. Все были в хорошем настроении и весело переговаривались. С хриплым ворчанием Инш всех разогнал. Разве не понятно, что это в высшей степени непрофессионально? Вам что, хочется, чтобы обыватели подумали, будто нападать на людей – это нормально? Смутившись, зеваки в униформе растворились в глубине коридора, и у выкрашенных синей краской дверей остались Инш, Логан и дежурный сержант. Сержант принялся писать на доске рядом с дверью имя задержанного драчуна, Логан нахмурился. Имя показалось знакомым, но он никак не мог вспомнить, где оно ему встречалось.

– Ты не будешь возражать, если мы навестим твоего парня? – спросил Инш, после того как сержант закончил.

– Что? Нет, сэр. Вы что, будете вести расследование?

– Я очень на это надеюсь! – ответил инспектор, широко улыбаясь.

Сержант отпер дверь, они вошли в камеру.

Комната была небольшая и не очень уютная. Коричневый линолеум на полу, стены кремового цвета, вдоль стен деревянные скамьи. Дневной свет проникал внутрь через два маленьких окна с непробиваемыми стеклами под потолком. И ощущался запах потных подмышек.

Обитатель камеры лежал, свернувшись калачиком, на деревянной скамье и тихо стонал.

– Спасибо, сержант, – сказал Инш. – Мы с ним немного побеседуем.

– О'кей. – Сержант попятился из камеры, мигнул Логану. – Дайте мне знать, если этот Мухаммед Али будет доставлять вам неприятности.

Дверь камеры захлопнулась с тяжелым стуком, Инш опустился на скамью рядом со скрючившейся фигурой.

– Мистер Стрикен? Или вас можно называть Мартин?

Фигура задвигалась.

– Мартин? Вы знаете, почему вы здесь? – Голос Инша был мягким и дружелюбным, совсем не похожим на его обычный тон, каким Инш разговаривал с другими подследственными.

Мартин Стрикен медленно поднялся и сел на скамье, спустив ноги. Носки оставили на линолеуме влажные следы. У него отняли шнурки, брючный ремень, все, что могло быть опасным. Он был громадный – не жирный, просто очень крупный: большие руки, ноги, ладони, челюсть… Логан замер, взглянув на покрытое оспинами лицо. Теперь он вспомнил, почему ему было знакомо имя Мартин Стрикен: это был тот самый дрочила из женской раздевалки, которого констебль Ватсон сопровождала на судебные заседания и которого он подвозил до тюрьмы Крейгинчиз. Стрикен также давал показания по делу Джеральда Кливера.