Максим Бондарчук - Меж Сциллой и Харибдой [СИ]

Скинув сумку на заднее сидение и приказав девушке сесть рядом со мной спереди, я сел в машину и завел мотор. Теперь нужно было решить, куда ее отвезти. Но как назло, в голову не лезло и малейшей идеи, единственное место, где она могла чувствовать себя в безопасности, была моя собственная квартира. Выбирать не было из чего, поэтому я молча нажал на педаль газа. Я до сих пор не мог поверить, что взял ее с собой. Раньше со мной такого бы не произошло, и я бы без зазрения совести оставил ее на произвол судьбы. Наверное, старею. Электронные часы в машине показывали уже глубокую ночь. Как быстро пролетело время, не удивительно, что люди состариваются, они не могут понять, как оно так быстро прошло.

— Куда вы меня везете? — слегка побаиваясь, она заговорила.

— Мы едем ко мне домой. Там безопасно. Отдохнешь, помоешься, выспишься. Забудешь весь этот кошмар.

— А потом?

— А потом я не знаю. Никогда не беги впереди своего времени, оно может свернуть в сторону, а ты этого не заметишь. Эта ночь еще не закончилась, чтобы говорить о том, что будет после. Ты хорошо знала того человека в комнате, Люка?

Услышав опять его имя, девушка немного склонила голову. Ей было страшно вспоминать об этом.

— Он брал меня с собой каждый раз, когда приходил к нам.

— Часто это было?

Она положительно покачала головой.

— Каким ты его знала?

— Он был плохой человек. Когда мы оставались одни, в нем просыпался дьявол. Он делал со мной все, что только приходило в голову. Мне страшно говорить об этом.

Она замолкла и, наклонив голову на стекло, закрыла глаза.

Продолжать не было смысла. Люка был ничтожеством — это знали все, кто хоть раз с ним встречались или имели сомнительную честь разговаривать. Он любил самоутверждаться за счет унижения более слабых — это и составило ему его подлую репутацию.

Вдалеке замелькали знакомые улицы. Это было словно бальзам на душу. Ничто так не радовало меня, как вид знакомых мест, где можно было хорошо поспать и поесть. Несколько осторожных маневров и вот моя машина уже стоит на привычном парковочном месте, напротив входа. Свет был везде потушен. Это было хорошо. По крайней мере, я смогу избежать ненужных расспросов о моем столь позднем визите домой. Заглушив мотор и забрав сумку с заднего сидения, мы одновременно вышли из салона и зашагали в мою квартиру. Шли быстро, но аккуратно, каждый шорох мог показаться подозрительным соседям чем угодно, а полиция была тут более чем лишней. Я распахнул незакрытую дверь и мы молча вошли внутрь. Такой знакомый запах дома. Боже мой! Как же я соскучился по тебе. Но стоило пройти несколько шагов дальше, как радость возвращения в родные пенаты сменилась грустью и смущенностью перед спасенной девушкой. Увы, за время моего отсутствия не нашлось добрых людей, которые могли бы прибрать весь этот бардак. Бутылки все также валялись во всему дому, это и раньше создавало много неудобств, но теперь это было сравнимо с минным полем. Один неверный шаг и, поскользнувшись на стеклотаре, можно было свернуть себе шею.

— Прости за этот бардак. Я только сегодня хотел убраться тут.

Зря врал. Я бы не сделал этого, даже если бы сюда ехал президент, настолько плохое у меня было состояние.

— Ничего, я привыкла. Где у тебя ванная?

Я молча указал ей путь. Пусть побудет одна, ей, наверное, это необходимо… Прибравшись на скорую руку, я сложил все бутылки, какие смог найти, в один угол, и сам того не ожидая, удивился их количеству. Столько мне раньше приходилось видеть только в магазине на прилавке. Это было страшно и наводило на размышления. Сколько здоровья было оставлено там, на дне и в унитазе, я уже не говорю про деньги. Удивительно, я никогда об этом не думал, но сегодняшняя ситуация заставила сделать это.

Включив маленькую настольную лампу, я пошел переодеваться. Эта одежда мне сегодня уже не нужна, слишком много воспоминаний и крови в ней осталось. В шкафу висело несколько чистых рубашек и одна пара брюк. Скинув старую и одев новую одежку, я снова отправился в гостиную. Девушка сидела там. Она смыла весь макияж, прибрала свои черные волосы в конский хвост и тихо сидела на том самом диване, где сегодня утром, в полупьяном угаре, валялся я сам. Удивительно, но отсутствие косметики только сыграло ей на пользу, она стала более естественной и совсем не вызывала отвращения.

— Ты очень красивый.

— Хм, давно мне этого не говорили, — я слегка занервничал, — точнее говоря — никогда.

Она удивленно раскрыла глаза и посмотрела на меня. Эти чистые, не испещренные красными капиллярами, белки, были просто прекрасны. И хоть во всей гостиной горела только настольная лампа, я прекрасно мог рассмотреть их.

— Но это правда. Ты красивее всех тех, с кем мне доводилось встречаться.

— Столько лет живу, а такого не слышал.

— Может не было кому говорить.

Это был тот разговор, который мне не хотелось заводить. Это было давно и от того, что я начну ворошить прошлое, легче мне не станет.

— Я не хочу говорить об этом. Просто есть вещи, которые мне не хочется вспоминать. Это как застрявшая пуля в голове — пока она там, она не приносит вреда, но стоит предпринять попытку достать ее, и она тут же убьет своего владельца.

Я закурил. Этот вкус, этот запах, проникающий в самые глубокие уголки моих легких, дурманил и кружил меня. Я затягивался снова и снова, пока остатки пепла не упали на пол и не были раздавлены моим ботинком. Это была дурацкая привычка — прекрасно осознавая всю опасность и абсурдность происходящего, я все так же продолжал курить. Эти сигареты, они были как моя жизнь — поначалу мне нравилось то, что я делаю, даже гордился этим. Затем мне стало это надоедать, но остановиться и начать все заново уже не мог. А потом настал момент, когда я ненавидел все то, что я делаю, но настолько привыкнув ко всему этому, останавливать уже просто не было смысла. И вот сейчас, глядя на желтый окурок, я понимал, что и моя жизнь тоже подходит к концу, я чувствовал это. Но мне нужно довершить начатое и смерть это прекрасно знает, иначе я бы уже был мертв и валялся в заброшенном цеху на окраине города.

— Почему ты его убил?

— Потому что он заслужил этого. Есть люди, которые оступаются, наша жизнь такая, что нет идеальных людей. Люди обманывают, воруют, угоняют, убивают, все когда-то совершают что-нибудь из этого списка. Но для того и существует человеческая совесть, чтобы дать человеку понять о неправильности сделанных им действий. Люди каются, просят прощения и делают выводы. А есть отдельный контингент хомо сапиенс, которые плюют на все законы: человеческие, моральные, духовные. Они ставят себя выше всех, но как известно, чем выше взлетаешь, тем больнее падать. Люка был ярким представителем таких людей. Я лишь сделал то, о чем мечтали очень многие в этом городе. Он словно пиявка, высасывал жизнь из него, при этом не принося никакой пользы. Разве тебе не хотелось сделать с ним тоже, что и он с тобой?