Александр Аввакумов - Кара

— Короче, холуй. Если они очень хотят нарваться на маленький скандальчик, то мы с ребятами можем отоварить их прямо здесь, в баре.

Прохоров отпустил галстук официанта и дружески похлопал его по плечу.

— Давай, холуй, шевели ножками, пока мы их тебе не поломали.

Официант поправил свой галстук и медленно направился к столику. Он нагнулся к пославшему его пареньку и, извиняясь перед ним, произнес:

— Приношу свои извинения. Вы, наверное, уже слышали, что вам передали эти молодые люди. Я достаточно хорошо знаю их и порекомендовал бы вам уйти отсюда без скандала и милиции. Это будет, наверное, лучший выход для вас всех.

Все сидящие за столом молодые люди, с интересом повернули свои лица в сторону этого белобрысого паренька, желая увидеть его реакцию на слова официанта.

— Что будем делать Вадим? Может действительно будет лучше, если мы все уйдем отсюда? — спросил один из сидевших за столом молодой человек и вопросительно посмотрел на того, которого назвал Вадимом.

— Ты, что мелешь Терехин? Чтобы я ушел отсюда, испугавшись этих гоблинов? Ты сам-то понимаешь, что ты мне предлагаешь сделать? Все кто напугался этих гоблинов, пусть уходят отсюда. Я назло им буду сидеть в баре, пить пиво и наслаждаться жизнью.

Еще минуту назад, готовые покинуть бар молодые люди, вновь уселись за свой стол и стали заказывать пиво и креветки.

Прохоров внимательно посмотрел на соседний столик, словно взвешивая силы и повернувшись к ребятам лицом, тихо произнес:

— Вот что? Сами в драку не впрягаемся, лучше, если начнут они. Я больше не хочу объясняться в милиции на тему драки. А, здесь, если что скажем, что пришлось защищаться от этой «золотой» молодежи.

Все четверо закивали своими стрижеными, чуть ли не наголо головами, давая понять, что они полностью согласны с Прохоровым.

Ребята, словно ничего не произошло, вновь заказали себе по кружке пива и вернулись к прерванному официантом разговору.

Время, пролетело довольно быстро. Ребята из охраны заведения прошли по бару и предупредили посетителей об окончании работы заведения. Часть посетителей потянулась к выходу и стала спешно покидать заведение, стараясь успеть на последний троллейбус, идущий в Ленинский район Казани.

За пять минут до закрытия заведения, в помещении бара оставалось лишь два стола, за которым, по-прежнему, сидели клиенты. Это был стол Прохорова и стол этого худенького белобрысого паренька.

Обе компании не скрывали своего желания подраться и воинственно поглядывали друг на друга, стараясь заранее напугать своих противников. В полутемном баре висела тяжелая, но вполне предсказуемая атмосфера, назревшего скандала между этими двумя компаниями.

Первыми не выдержали представители «золотой» молодежи. Из-за стола поднялся их лидер и, пошатываясь, направился к столу Прохорова.

— Вы что, гоблины, не видите на кого прыгаете? Вы знаете, кто у меня отец? Если я попрошу его, то вы просто исчезните с этого белого света!

Прохор медленно поднялся из-за стола и, отодвинув в сторону пустые пивные кружки, громко и вызывающе произнес:

— Ты, упырь, мне глубоко наплевать, кто у тебя отец. Ты, знаешь, он у меня просто на хрену не умещается. Ты лучше на себя в зеркало посмотри, что ты собой представляешь на самом деле, прежде чем сунуться с нами в конфликт?

От этих слов худенький паренек, как-то опешил. Сейчас он был уже не рад, что связался с этими ребятами, однако, показать, что он струсил и испугался, он уже не мог. Подавив в себе страх, он схватил Прохорова за рукав спортивной куртки и потащил его на выход из бара.

Прохоров, не стал сопротивляться этому и, вырвав рукав своей куртки из рук этого парня, направился вместе с ним на выход. Вслед за ним потянулись и все их друзья.

Выйдя из бара, Прохоров, как опытный уличный боец, первым ударил паренька, который, крякнув словно утка, свалился на землю, словно, подкошенный. Прохоров хорошо усвоил науку уличной драки и отлично владел всеми ее навыками. Одно из правил улицы гласило: если хочешь победить своего врага, то ударь его первым, что он и сделал.

Прохоров нагнулся над поверженным им парнем и, схватив его за грудки костюма, поднял с земли. Он посмотрел в глаза парня, в которых была не прикрытая ненависть, и резко ударил его головой в лицо. Лицо парня, прямо на глазах присутствующих его друзей, покрылось кровью. Из сломанного носа ручьями потекла кровь.

— Вот, тебе, упырь, это за гоблинов. Если не можешь драться, то сиди в своей фанзе и кури бамбук, — произнес Прохоров, услышанную недавно им фразу по телевизору.

Прохоров окинул победным взглядом своих друзей, произнес:

— Ну, что, ребята, погнали по домам, пока еще нет милиции?

Они, чуть ли не бегом, поднялись на улицу Ленина и свернули за угол дома. Мимо их, сверкая, проблесковыми маячками, пронеслось несколько милицейских автомашин.

— Вовремя, пацаны, мы сделали ноги? — произнес Цаплин. А, то пришлось бы снова ночевать в камере.

Хорошо зная центральную часть города, они нырнули в ближайший проходной двор. Пройдя через него, они уже через несколько минут, оказались в районе Ленинского садика. Убедившись в отсутствии милиции, они перешли на другую сторону улицы Пушкина, где сели в троллейбус седьмого маршрута, направляющийся к компрессорному заводу. За разговорами они не заметили, что доехали до своей остановки. Только когда троллейбус тронулся, они закричали, что бы водитель остановился и выпустил их.

Водитель, матерясь про себя, остановил троллейбус и высадил опасных пассажиров. Постояв на остановке троллейбуса «Парк имени Горького» еще минут десять, они разошлись в разные стороны.

Прохоров Игорь и Цаплин шли по улице Вишневского, наслаждаясь хорошей погодой. Накануне, весь день в городе шел снег, и в эти вечерние часы, город показался имкаким-то совершенно иным. Деревья, стоящие вдоль улицы, были сказочными, усыпанными белым и пушистым снегом.

По улице, опасаясь возможного гололеда, медленно ехали автомашины. Игорь с завистью провожал их взглядом, мечтая про себя, что и он когда-то будет также медленно проезжать по этой улице на своей автомашине, в салоне которой, рядом с ним, будет сидеть красивая девушка.

За этими мечтами и разговорами о красивой жизни, они не заметил, как подошли к улице Достоевского. Проводив Цаплина, Прохоров медленно направился к своему дому.

Прохоров уже дошел до дома, вдруг его внимание привлекла неизвестная легковая автомашина, которая стояла около его подъезда. Двое, незнакомых ему молодых людей, одетых в черные демисезонные пальто, курили около автомашины, словно поджидая кого-то.

— Неужели, милиция? — первым делом подумал Игорь и, спрятавшись за угол соседнего дома, стал внимательно наблюдать за этими молодыми ребятами. Однако, на сотрудников милиции они явно не походили. Через минуту, другую, из машины показался уже знакомый Прохорову паренек. На разбитом лице, белым пятном выделялся пластырь, наклеенный на сломанный и опухший нос.