Николай Леонов - Отель с темными окнами (сборник)

– То есть вам, собственно, и не очень-то жалко? – с неподдельным интересом глядя на бойкую девушку, спросил Лев.

– Почему не жалко? – немного опешила она, по-видимому, поняв, что и правда слишком уж разошлась. – Жалко. Сначала очень жалко было. Ревела даже. А потом… потом ничего, прошло. Что ж, всю жизнь, что ли, горевать?

– Действительно. Всю жизнь незачем. Так, значит, Сергей был человеком мягким?

– Еще каким, мягче просто некуда. Я думаю, поэтому и… случилось так. Не смог отпор дать там, где надо было. А таких, знаете… таких не щадят. Вы не думайте, это не я одна, это все знали. У кого угодно можете спросить. Хоть у друзей его, у Витька, у Кольки, все вам скажут. Он с детства такой. Пришибленный малость.

– Спасибо, думаю, в дополнительных свидетельствах необходимости нет, – ответил Гуров. – Вы меня вполне убедили.

Выходя от Лизы, он посмотрел на часы, чтобы определить, стоит ли ему дожидаться матери Сергея, которая еще не пришла с работы. Что это был за человек, Гурову в целом уже было понятно со слов подруги, и в дополнительных свидетельствах действительно не было особой необходимости. С другой стороны, стрелка уже подходила к семи часам, а опоздать на встречу на Рижском вокзале, назначенную на восемь, он ни в коем случае не хотел.

«Ладно, мамашу, пожалуй, беспокоить не будем, – определился с решением полковник. – И без нее ясно – первая жертва в общую схему не вписывается. Отличник, «ботаник» – все это явно из другой оперы. Кроме того – никаких коммуналок, оба адреса из многоквартирных домов. Да и девочка с виду вполне приличная, хоть и резковатая. На «синюху» из подвала никак не похожа. Значит, и насчет мальчика не врет. Видимо, действительно «ботаник» и размазня. Такие в маргинальных средах не водятся. Не выживают просто. Как вид».

Эти размышления наводили на довольно неожиданные выводы. Выходило, что в отличие от остальных трех первое убийство не было ничем спровоцировано извне. Бесхарактерный «ботаник» просто по определению не мог вызвать у кого-то агрессию. Воспитанных и деликатных мальчиков в общественных местах просто не замечают. А если и замечают, то только лишь для того, чтобы попросить уступить место или пропустить вперед в очереди. И они, конечно же, пропускают и уступают, следовательно, поводов для раздражения снова не дают.

Значит, первое убийство явилось исключительно следствием личных «тараканов» преступника. И только потом, почувствовав безнаказанность, он разошелся и обнаглел.

Подъезжая к Рижскому вокзалу, Лев очень надеялся, что предстоящий разговор даст какую-то ниточку, которая в итоге сможет вывести на этого самого преступника. Поэтому, завидев выходящего из машины Стаса, он радостно помахал ему рукой и, полный оптимизма, пошел навстречу, еще не подозревая, что предстоящая беседа с Кириллом Барышевым станет самым большим разочарованием сегодняшнего дня.

Кирилл оказался крепко сбитым, упитанным парнем с румяным лицом и веселым взглядом. Однако, приглядевшись, можно было заметить, что бесшабашность и легкомыслие, сквозившие в этом взгляде, иногда на несколько секунд сменяются выражением пытливой внимательности, от которой не ускользает ни одна, даже самая незначительная деталь. Опытный и наблюдательный, полковник быстро заметил эту особенность и уже не сомневался, что, если среди персонала имеется кто-то «подозрительный», такой человек, как Кирилл, его не пропустит.

Довольный, что обратился по адресу и что рекомендация Стаса оказалась такой подходящей, он вкратце изложил дело и объяснил, что ему нужно.

– Хм, не знаю, не знаю, – задумчиво проговорил Барышев. – У нас вроде все нормальные, и из обслуги, и вообще. Чудаков среди прибывающих много, их сразу видно, но вот из наших…

– А ты подумай хорошенько, припомни, – настаивал Гуров. – Речь ведь не про кассиров или директора. Наш парень – из тех, кто попроще. Уборщики, озеленители, или кто тут у вас благоустройством занимается.

– Благоустройством у нас Ашот занимается, и все дворники у него надежные и проверенные, хоть сейчас на дипломатическую службу посылай. Они и живут все в кучке, неподалеку здесь, так что им ездить никуда не надо, до работы пешком можно дойти. Вы ведь говорили, что этот чудак на метро ездит?

– Да.

– Ну вот. Значит, узбеки не подходят. А те, кто внутри вокзала убирается, они тоже… они, может быть, и издалека ездят, может, даже на электричке, но там уже возрастной ценз не проходит. Уборщицы у нас – в основном бабушки престарелые. Они устраиваются к нам, чтобы к пенсии подработать. Работка-то, сами понимаете, не слишком престижная. Но, с другой стороны, и не слишком утомительная. Труд сейчас во многом механизирован, знай себе, на машинке катайся, она сама все делает, и моет, и подметает. Нет, у нас, наверное, парень ваш не числится. У нас вообще персонал в основном женский. И кассиры, и руководители даже. Вот охрана, это да. Охрана, дежурные, тут, конечно, ба… в смысле, дамам делать нечего. Ну и дворники у Ашота, там тоже мужской контингент. Только они в метро не катаются, я вам уже говорил. Так что придется вам преступника вашего в другом месте искать. Или уж тогда среди нас, – усмехнувшись, добавил Кирилл. – А что, «серийный убийца – полицейский» – это звучит. Журналюги заплачут от восторга.

Но Гуров совсем не разделял его веселого настроения. Поняв, что предположения его насчет вокзала оказались ошибочными, он испытывал глубочайшее разочарование.

– Послушай, Кирилл, – сказал он. – Я тебя понял. Среди персонала, работающего на Рижском вокзале, этого человека, скорее всего, нет. Но ты, пожалуйста, сосредоточься и подумай еще раз. Перебери мысленно всех, кто здесь работает, с кем ты регулярно встречаешься. Независимо от того, ездят они на метро или нет. Просто подумай, есть ли среди этих людей те, кто хотя бы гипотетически мог бы подходить на роль преступника. Кто-то угрюмый, нелюдимый, необщительный. Такой, кто предпочитает быть один, а не в компании, кого все считают странным. Подумай, постарайся вспомнить, – внушал Гуров, пристально глядя в глаза Барышеву, будто хотел загипнотизировать его.

Тот честно наморщил лоб и на минуту «завис», по-видимому, старательно выполняя инструкцию и перебирая в памяти сотрудников, но все равно выдал отрицательный результат:

– Нет. Хоть убейте, а такого кадра я среди наших не нахожу. Я ведь говорил вам, у нас в основном ба… в смысле, женщины работают. И угрюмых среди них нет. Все веселые. Да и мужики у нас тоже нормальные. А уж про узбеков этих и говорить нечего. Какое там необщительные! Как заведут это свое «кырлы-мырлы», так им хоть скотчем пасть заклеивай, необщительным этим. Нет, у нас вашего психа нет, можете даже не сомневаться. Я даже на спор готов что хотите поставить. Если найдете его среди наших, тогда с меня…