Рудольф Ложнов - Записки следователя. Седой

Перед тем как постучать в калитку, мы все трое увидели невдалеке чистую лужу. Помыли руки, чуточку хоть привели себя в порядок и только тогда вернулись ко двору.

На наш неоднократный, довольно-таки долгий стук, наконец-то, на крыльцо дома вышла, на ходу застёгивая махровый халат и с неприбранными после ночного отдыха волосами рыжего цвета, женщина, среднего роста, не по возрасту полная, и тут же послышался недовольный, недружелюбный, грубый голос:

— Что вам нужно?

Мы не успели даже рты раскрыть, тут же прозвучал тот же, недружелюбный, как мне показалось, ещё грубее голос:

— Если вы к хозяину, то его нет дома! Сказала и как будто отрубила. Женщина тут же повернулась и демонстративно, слегка покачиваясь, направилась в дом.

«Какая недружелюбная, злая, грубая женщина! — отметил я про себя. — Вероятно, с мужем не совсем ладит. А, может, муж доводит её до такого состояния? Всё может быть!»

— Будьте добры! — крикнул я поспешно, чтобы женщина остановилась. На мой голос женщина, не дойдя с метр до двери, обернулась. — Будьте добры, не скажете, где его можно найти? Пожалуйста, он нам очень нужен!

— Зачем он вам нужен? — уже более мягким, но всё же строгим голосом спросила женщина. — Дело у вас какое к нему или…

«Ого! Значит, муж виной тому, что она недружелюбная. Вероятно, она нас приняла за друзей мужа по Бахусу».

— Мы из милиции! — крикнул я, поняв, на что хотела намекнуть женщина. Вид наш соответствовал такому случаю. — Мы хотим задать вашему мужу несколько вопросов.

Женщина, видимо, была не из трусливых и робких. Услышав, что мы из милиции, она смело спустилась с крыльца и подошла к калитке. Калитку не открыла, но поверх калитки и уже требовательным голосом, спросила:

— Покажите ваши удостоверения?

Первым удостоверение показал Макаров. Женщина внимательно прочитала удостоверение Макарова, после взялась изучать моё. Прочитав, она открыла калитку и тут же заговорила:

— Когда вы сказали, что из милиции, я засомневалась. Я, простите, своих милиционеров всех знаю в лицо и даже пофамильно. У нас посёлок небольшой и поэтому милиционеров многие хорошо знают в лицо. Милиционеров-то, раз-два и обчёлся.

— А что, наша внешность вызывала у вас подозрение? — спросил я, сделав нарочито удивлённое лицо. — Наш вид, видимо, дал вам повод так думать, не так ли?

Женщина слегка смутилась, даже легкий румянец появился на лице.

— Вид ваш действительно слегка смутил меня. Это правда. Но, знаете, осторожность никогда не помешает, — уже более серьёзно проговорила женщина.

— Теперь, когда вы убедились, что мы настоящие милиционеры, мы можем поговорить с вами? — спросил Макаров, пряча своё удостоверение в карман брюк.

— Что конкретно хотите узнать от меня?

— Где сейчас ваш муж? Вы сказали, что его нет дома. Это правда?

— Да. Его сейчас нет дома, — твёрдо, без колебаний, произнесла она. — Он очень рано ушёл на рыбалку. Как только дождь перестал, так и ушёл. Он у меня заядлый рыбак. Если бывает время, то он днями может находиться на рыбалке. Тогда он забывает про дом, про семью. Рыбалка для него всё. Сейчас самое время рыбной ловли…

— Простите, — вмешался я, так как времени на болтовню у нас совсем не было, — скажите, когда он вернётся с рыбалки?

— Когда он вернётся? Женщина подняла на меня свои, как мне показалось, зелёные глаза и, не задумываясь, сказала: — Этого я сказать не могу. Всё зависит от клёва. Он говорил, что после дождя всегда бывает хороший клёв. Рыбалка для него всё. Он может долго быть на рыбалке. Если клёва не будет, то вероятно, к обеду будет дома.

Я взглянул на часы. До обеда целых три часа. «Это долго, не годится! — отметил я про себя. — Надо его найти. Иначе проторчим тут сколько, неизвестно? Вчера потеряли день. Сегодня…».

— Скажите, — обратился к женщине Макаров, — где он ловит рыбу: на реке, на пруду и далеко ли отсюда?

— Простите, я не знаю место, где он ловит, но знаю точно, что ловит на реке. Река у нас большая, называется Северский Донец. Так что, его нужно искать там.

— Может, проедете с нами на реку, покажете хоть примерное место? — спросил Макаров. — Мы привезём вас назад, после, как поговорим с вашим мужем. Согласны?

— Я бы не отказалась, но говорю же вам, что не знаю, на каком месте он ловит рыбу. Толку всё равно никакого от меня, если даже я поеду с вами. Иногда он рассказывал, что если на одном месте не ловится, то он уходит на другое место. Так что, не могу вам помочь. Извините! Женщина направилась было к дому, но неожиданно остановилась.

— Да, вы сами его можете найти по одёжке. Он сегодня пошёл на рыбалку в старой железнодорожной форме. Женщина, примерно, рассказала, как проехать к реке.

Мы поблагодарили её и поехали к реке, искать рыболова.

* * *

Путь к реке по сложности и по неудобству был не лучше того, что мы преодолели к дому проводника. Та же грязь, те же лужи, те же ямы. Да и дороги-то толком не было. К нашему счастью, толкать машину больше не пришлось. Бог, видимо, сжалился над нами. Улица дальше имела небольшой уклон и потому вода не собиралась в большие и глубокие лужи, стекала по склону. Такое положение спасло нас от толкания. Машина тяжело, с надрывом, используя всю свою мощь, с трудом, но всё же преодолела трудности сама. Мы выехали на пустырь. Пустырь был с небольшим уклоном. Вода успела уйти. Через него проходила просёлочная дорога, которая уже успела слегка высохнуть. Мы по ней доехали до леса и остановились. Дальше пути не было. Только от этого места разбегались в разные стороны тропинки. Пришлось оставить машину. Водитель остался, а мы по протоптанной тропинке пешком направились к реке.

Солнце уже почти доходило до своего зенита. Щедро отдавало своё тепло людям и природе. В лесу пахло прелостью и сыростью. Ветра не было, и потому стояла влажная духота. Ближе к берегу, воздух стал свежее и легче стало дышать.

Тропинка, по которой мы шли к берегу, вывела нас на небольшую полянку. И тут перед нами открылся великолепный пейзаж. Впереди нас, метрах в пяти-шести раскинулась мощная, широкая река, название которой — Северский Донец. Она несла свои мутноватые воды после дождя к своему старшему брату — Тихому Дону, чтобы слиться с ним и дальше продолжить путь вместе на юг, давая жизнь многим городам, станицам и хуторам. Далее к морю — Азовскому.

Левый, пологий, равнинный берег этой реки, сколько можно было охватить взглядом, был покрыт тёмным густым, высоким, просыпающимся от зимней спячки, одетым сверху зелёным ковром лесом.

Зелёный ковёр тянулся по всей равнине и далеко за горизонт. Над зелёным ковром голубело чистое, безоблачное небо.

Правый берег — более крутой и холмистый. Холмы необычайно живописны. У их подножия и вдоль крутого берега раскинулись рощи, дубравы. Склоны холмов также были покрыты зелёным ковром. Заросли кустарников: терновника, шиповника и боярышника покрыты цветущими куполами.