Аркадий Адамов - Час ночи. Повести

- Именно. Хотя и не в том смысле. Впрочем, не имеет значения. Вы здесь какими судьбами?

- В командировке. На завод телефонного оборудования, - беспечным тоном сообщил Виталий. - Да вот, любуйтесь, если хотите.

Он вытащил из кармана пиджака бумажник и достал из него сложенный вдвое бланк. Михаил Прокофьевич внимательно его изучил, не найдя нужным как-то оправдать своё очевидное недоверие, даже как бы подчёркивая его.

- Понятно, - произнёс он, возвращая командировочное удостоверение. - И каким же путём, интересно знать, вы меня отыскали? Дядюшка подсказал?

Но гость легко обошёл незамысловатую ловушку, а возможно, даже не заметил её.

- Дядюшка - человек пожилой, - строго сказал он. - Ему это не под силу. Сам я кое-что сопоставил, с вашего разрешения.

- Что же именно?

- А я вам всё по порядку доложу. У меня от вас, Михаил Прокофьевич, никаких секретов нет и быть не может. Дядя ведь у вас помощи просит.

- Тэк-с, - кивнул Михаил Прокофьевич. - Ну ладно. Давайте по порядку. Согласен.

- Значит, познакомился я у дяди с одним парнем, - повествовательным тоном начал Виталий. - Звали его Николаем. Ну, выпили мы в тот вечер, надо сказать, солидно. Уж что было, то было, чего там!

- Слышал, что Борис Иванович этим делом злоупотребляет, - осуждающе вставил Михаил Прокофьевич, несколько встревоженный началом разговора.

Виталий сердито ответил:

- Давайте я вам сначала ногу отрежу, а потом вы будете других осуждать. А то легко, знаете…

- Ладно, ладно, - движением руки пригасил его вспышку Михаил Прокофьевич. - Вы ближе к делу.

- Ну так вот. До этого мы, значит, встретили Николая на вокзале. Я помог товар в камеры хранения убрать.

Михаил Прокофьевич досадливо поморщился, но ничего, однако, не сказал.

- На другой день, - продолжал, как ни в чём не бывало, Виталий, - мы, значит, с Николаем тоже свиделись, посидели на прощание. Проводить я его хотел в аэропорт, да развезло меня крепко. Вот чего простить себе не могу. Уж при мне бы никто Николая пальцем не тронул. А тут вот, как вышел, так и убили, прямо во дворе - надо же!

- И кто - не слышали?

Виталий отметил про себя, что его собеседник не считает нужным отрицать своё знакомство ни с Владимиром Сергеевичем, ни с Николаем. Значит, подозрения Виталий у него пока, очевидно, не вызвал.

- Кто убил? - переспросил ом. - Вот тут и закавыка. Мы уж с дядей Борей всё обсосали. У Николая большие деньги в портфеле были, так ведь?

- Ну допустим.

- Чего уж тут допускать, когда он сам сказал, - ухмыльнулся Виталий. - Так вот. Спрашивается, кто про это знал? Отвечаю: мы с дядей Борей и Владимир Сергеевич. Так?

На этот раз Михаил Прокофьевич лишь напряжённо кивнул головой.

- Теперь глядите, - продолжал Виталий. - Случайная драка отпадает. Мы бы услышали. Окна были раскрыты. Жара. А кухонное как раз во двор выходит. Значит, что? Значит, ждали его там, Николая, вот что. И тихо сзади хлопнули.

- Это вы сами додумались? - подозрительно осведомился Михаил Прокофьевич. - Или милиция?

Виталий самодовольно усмехнулся:

- Милиция сама по себе, а мы сами по себе. Тоже не чурки, если хотите знать. Так вот, спрашивается: кто мог Николая ждать во дворе? А тот, я вам скажу, кто знал про деньги. Больше некому. Николай первый раз в Москве, никто его не знает, никого он не знает.

«А ведь логично, прохвост, рассуждает, - подумал Михаил Прокофьевич. - Но с другой стороны, Вова не мог на это пойти, ему связь со мной дороже. А копейку он считает получше меня». Но тут Михаил Прокофьевич вдруг вспомнил странный разговор свой с Владимиром Сергеевичем, когда тот последний раз приезжал к нему. Он сообщил, будто что-то придумал, и Миша скоро это увидит. Да, Вова выдумщик, и выдумщик… опасный. Но подозрительнее всего была его уступка пяти процентов от своей доли. Пять процентов! Неслыханно! Очень тогда удивился Михаил Прокофьевич. Может быть, ему попался необычайно выгодный покупатель? Но Вова имеет дело только с посредниками. Тогда посредник? На всю партию? Нет, тут что-то не то…

- Я был дома у Владимира Сергеевича, - беспечно продолжал Виталий. - Дядя посылал…

«Тоже странно», - подумал в этот момент Михаил Прокофьевич.

- С супругой знаком, Софьей Георгиевной, с Гошей. Он при мне у Владимира Сергеевича деньги выцыганивал. - Виталий рассмеялся. - Потеха! Дай, и всё! Прямо с ножом к горлу. Ну а тот - пожалуйста, мол, бери, гуляй. Надо же!

- Дал ему деньги?! - не смог сдержать изумление Михаил Прокофьевич. - Этому бандиту?

«Нет, - подумал он, - решительно Вова ведёт себя странно. Впрочем, это даже не то слово. Он ведёт себя подозрительно».

- Так-так, - задумчиво произнёс Михаил Прокофьевич и неожиданно спросил: - А как вы, собственно, попали домой к Владимиру Сергеевичу?

- Вот! - запальчиво воскликнул Виталий. - О том и речь. О том и письмо дяди Бори. Через этого Владимира Сергеевича дяде Боре теперь судебное дело грозит. Или огромный штраф.

И Виталий рассказал слегка изменённый применительно к данному случаю вариант истории с незаконным телефоном.

- Это как называется? - грозно спросил он.

- Это ерундой называется. - И Михаил Прокофьевич рассеянно махнул рукой.

Вдруг у него в голове мелькнула неожиданная мысль, от которой даже испарина выступила на лбу. «Но если это так, - подумал он, - пусть пеняет на себя. Я церемониться не стану! Ай-ай-ай! Какого маху я в тот раз, оказывается, дал! Но как можно было предположить? Всё надо обдумать. Всё взвесить. И этот парень может пригодиться».

Михаил Прокофьевич испытующе посмотрел на Виталия:

- Сколько вы тут ещё пробудете?

- Дня два, я полагаю.

- Где остановились?

- В «Центральной», - секунду помедлив, ответил Виталий.

- Приехали один?

- Конечно, один.

- Прекрасно. Завтра в это время я вас снова жду здесь, - непререкаемым тоном распорядился Михаил Прокофьевич и с ударением прибавил: - Кое-что попрошу передать Борису Ивановичу, а кое-что, наверное, попрошу сделать вас. Не возражаете?

Виталий хитро поглядел на него через стол:

- Расходы, надеюсь, оплатите?

- Не беспокойтесь. Будете довольны.

- Всё! Я уже доволен.

Виталий даже не подозревал, какой неожиданный и опасный оборот приняла вдруг вся ситуация, пока его не было в Москве. Не подозревал об этом, конечно, и Михаил Прокофьевич.

Под вечер в квартире стариков Губиных зазвонил телефон. Трубку сняла Евдокия Петровна.

- Кто звонит? - строго спросила она.

- Это уважаемая Евдокия Петровна? - откликнулся вкрадчивый мужской голос.

- Она самая.

- А это Владимир Сергеевич. Надеюсь, вы с Борисом Ивановичем в добром здравии?

- Слава богу, - сухо ответила старуха, поджав губы.

Она всё ещё не могла простить подлости, которую учинил с ними этот человек. И звонит себе, главное, как ни в чём не бывало, злодей этакий!