Аркадий Адамов - …Со многими неизвестными. Повести

- Кто его знает. Обещал.

- Где же он остановился?

- Признаться, не спросил, - ответил Федоров.

Положение осложнилось. Прохоров все знает. Так он и, придет к Сергею, как же! И к Федорову тоже, конечно, не придет. Это ясно. Но главное… существует ли он вообще, этот Прохоров?

- А подружка Марины не появлялась? - на всякий случай спросил Сергей.

- Тамарочка? Нет, не заходила. Вот этот газетчик, тот уже телефон оборвал. - Федоров с горечью усмехнулся. - Ничего парень, кажись, очень ему понравилась наша голубка.

И это последнее, такое нежное слово показалось вдруг Сергею самым точным по отношению к пропавшей Нине Горлиной. Голубка… Он вспомнил свой разговор с ней вчера вечером, ее тревожный, какой-то беззащитный, полный скрытой муки взгляд, ее слезы. И вдруг убежденно подумал: «Не могла она совершить кражу. Не могла. Что-то тут не то…»

Сергей торопливо простился с Федоровым, заверил его, что Марину найдут, что о его деле он помнит и непременно доведет его до конца, как обещал. Просил передать привет Галине Захаровне.

Новая мысль теперь не давала ему покоя: «Она не могла совершить это, не могла…»

Вернувшись в управление, Сергей немедленно заказал, у дежурного разговор по спецсвязи с Москвой, с замнач МУРа полковником Гараниным.

Пришел и Лобанов.

Разговор на этот раз дали почти мгновенно.

- Костя! - закричал в трубку Сергей. - Ну, еще раз здравствуй.

- Ну, здравствуй, здравствуй, - прогудел в ответ Гаранин. - Что у тебя там стряслось? Утром же говорили.

- Я снова по делу Горлиной. Понимаешь, такое ощущение, что не могла она эту кражу совершить.

- Вот, вот. В один голос все говорят: хорошая девушка. Проверили все ее связи. Ничего! Подруги одна лучше другой.

- Ищите Прохорова. Сегодня он появился у нас, но…

Сергей перехватил удивленный взгляд Лобанова. В переговорную неожиданно заглянул запыхавшийся Жаткин и свистящим шепотом сообщил Сергею:

- Вас к телефону. Там, в кабинете.

Прикрыв ладонью трубку, Сергей сердито ответил:

- Я же с Москвой говорю. Пусть позвонят позже.

- Девушка, Сергей Павлович, - возразил Жаткин. - Я боюсь, вдруг еще раз не позвонит.

- Девушка?… - насторожился Сергей. - Молодец. Сейчас… - И крикнул в трубку: - Костя! С тобой сейчас Саша говорить будет…

Он передал трубку Лобанову.

«Неужели, Марина?… То есть Нина? Больше некому», - думал Сергей, торопясь по коридору вслед за Жаткиным, Он еле сдерживался, чтобы не бежать, и так уже встречные сотрудники с недоумением поглядывали ему вслед.

Наконец Сергей достиг кабинета, стремительно подскочил к столу и схватил лежавшую около аппарата трубку, больше всего опасаясь услышать короткие гудки отбоя. Но трубка молчала.

- Слушаю! Коршунов говорит! - крикнул Сергей.

- Сергей Павлович?… - раздался в трубке неуверенный девичий голос.

- Да, да. Марина?

- Это не Марина. Вы меня не знаете. Меня зовут Тамара. Я подруга Марины.

У Сергея забилось сердце, он с трудом заставил себя говорить спокойно.

- Слушаю вас.

- Я… я хочу вам рассказать… - как будто через силу произнесла девушка, - про одного человека…

- Пожалуйста. Приходите хоть сейчас.

- Нет, нет. Сейчас я на работе. Я вечером могу.

- Где вы работаете? Я сам могу приехать, - не удержавшись, предложил Сергей, потом прикрыл ладонью трубку и шепнул Жаткину: - Быстро. Узнайте, из какого телефона она говорит.

И тот, не переспрашивая, стремглав выбежал из комнаты.

- Что вы! На работу нельзя, - испуганно возразила девушка. - Я же говорю вам - вечером.

- Как хотите. Пусть вечером. В котором часу вы придете?

- К вам я боюсь. Давайте встретимся.

- Ну, чего же вы боитесь? - улыбнулся Сергей, стараясь затянуть разговор.

- Боюсь, и все. Давайте так. Приходите в девять часов к кино «Победа». Знаете? Только один, а то я не подойду.

- Но вы же меня не узнаете.

- Узнаю. Вы тоже в пыжиковой шапке. Ну, все. Бежать надо. Так приходите. Только один. Я сначала посмотрю, учтите.

И в трубке зазвучали короткие гудки отбоя.

Сергей невольно посмотрел на часы. Времени было еще много, чтобы все обдумать. Итак, ему назначили свидание. Сергей улыбнулся. Вернулся Жаткин. Зашел в кабинет и Лобанов.

- Ну, Володя, что узнали? - спросил Сергей. - Звонила Тамара, - объяснил он Лобанову. - Та самая беличья шубка. Назначила мне свидание вечером.

- Ого! - заинтересовался Лобанов. - А откуда она твой телефон узнала?

- Вопросов к ней много, - мечтательно произнес Сергей.

- Она звонила из автомата, с Нового проспекта, - доложил Жаткин. - Я думаю…

- Что вы думаете? - Сергей внимательно посмотрел на него.

- Она работает где-то рядом.

- Да. Я тоже так думаю.

- Надо пошарить вокруг, - предложил Лобанов. - Там больших предприятий нет. Столовые, кафе, мастерские, ателье… Приметы ее у нас есть. Давай, Володя, займись.

Так и решили. Жаткин стремительно выскочил из кабинета. Он все делал стремительно. Его просто распирала энергия и желание действовать.

Сергей и Лобанов с улыбкой проводили его глазами.

- Ну, а пока? - спросил Лобанов.

- Пока займемся Алеком, - ответил Сергей.

- Имей в виду, - предупредил Лобанов, - Одного я тебя на свидание не пущу.

- Новости! Она как раз специально предупредила…

- Вот именно.

- Нет уж. На свидания я привык ходить один.

…Алек был все в той же поролоновой куртке на «молнии». Под ней виднелась серая шерстяная рубашка, перламутровая пуговица у воротника переливалась ракушечным сиянием и притягивала взгляд к тонкой смуглой шее Алека. И почему-то эта мальчишечья шея напомнила Сергею Вальку. Он подумал, что надо бы этого паренька разыскать и поблагодарить.

Сергей внимательно смотрел на Алека, пока тот шел от двери к столу, неловко заложив руки за спину, уже обритый под машинку и потому в первый момент показавшийся незнакомым. Но так же, как и вчера, хмурились его густые черные брови, худощавое, с усиками, красивое лицо казалось осунувшимся, губы были плотно сжаты.

«Какого черта ты пошел на преступление, - с внезапной злостью подумал Сергей. - Тебе в девчонок влюбляться, песни петь, лекции слушать».

Алек молча сел и выжидающе поднял на Сергея свои большие, выразительные глаза. Что-то поразило Сергея в его взгляде. В нем не было вражды, насмешки или упрямства, не было горечи или растерянности - всего того, что было раньше и что Сергей ожидал увидеть сейчас. Он только потом понял, что его поразило: во взгляде была усталость…

- Ну, Алек, - сказал Сергей, - давай начнем с того, чем мы вчера кончили.

Тот вяло пожал плечами.

- Пожалуйста.

Кажется, ему все было безразлично.

- Ты обещал рассказать о себе. И добавил, - Сергей улыбнулся, - что расскажешь это только мне. Мы одни. Рассказывай…

«Что с ним такое? - с беспокойством думал Сергей. - Где веселость, где злость наконец?»