Николай Леонов - Таежное дело [сборник]

— Линда?

— Да, это девушка Руслана. Очередная. Я же говорю, он менял их чуть ли не каждую неделю.

— Она тоже была вчера в ресторане? — спросил Лев, припомнив слова блондинки о некой Линде, которая «визжала как резаная».

— Само собой. Она и нашла Руслана. Он вышел нюх… ну, то есть вышел зачем-то к машине и пропал. Потом заметили, что его что-то уж слишком долго нет, послали Линду узнать, в чем там дело. А потом услышали, как она орет не своим голосом, выбежали на улицу, ну, и… увидели.

— А вы не знаете, кто еще был вчера в ресторане? Кроме Линды?

— Нет, не знаю. — Мила сердито нахмурилась. — Меня там точно не было. И не будет! Пускай сам с этими шлюхами своими… Хотя вам это, наверное, не интересно.

— Почему же? Если имели место какие-то интриги, которые могли дать мотив к подобному преступлению, мне это очень даже интересно.

— Мотив? — удивленно вскинула бровки Мила. — Но ведь его ограбили. Отобрали бумажник. Поэтому и убили. А его что… его заказали, что ли?

— Спектр возможных предположений достаточно широк, я должен рассмотреть все возможные варианты, — темнил Гуров.

— Вот это номер! — очень оживившись, воскликнула она. — Так это значит… А вы знаете, я лично даже не удивлюсь. Я ведь вам говорила, Русланчик был кадр тот еще. Это ладно, что они там в ресторане гудят, еще куда ни шло. А ведь у нас тут из-за этого однажды настоящая трагедия случилась.

— В самом деле?

— Да, серьезно. Миша Курленко, наш актер… теперь уже бывший. Так вот, он ушел именно из-за Руслана. Вернее, из-за этих девок его. Он в одном спектакле у Виталика играл, и однажды, как обычно, пошли они в этот «Ковчег» «счастливый финал» обмывать. У них такое правило. Если не освистали, значит, финал счастливый.

— А что, бывает, что и освистывают?

— Почти никогда. У Виталика… Виталия Сергеевича проколы редко бывают. На спектаклях практически всегда аншлаг.

— Значит, празднуют после каждого показа?

— То-то и оно, — печально вздохнула Мила. — Он актеров часто в компанию зовет, все-таки главные трудяги. Играют-то они. Вот и в тот раз пригласил Мишу. Пойдем, говорит, расслабишься, от семейных забот отдохнешь. А у Миши на тот момент жена была беременная. Тоже у нас работает. Оксана.

— Актриса?

— Да. У нее там какие-то сложности были, беременность очень тяжело протекала. Все время на сохранении лежала, не вылезала из больницы. Ну, и Миша, конечно, тоже волновался. Бегал к ней каждый день. А тут этот… добряк, блин!

— Виталий Сергеевич?

— Да какой там Виталий Сергеевич! Не хватало еще, чтоб и он… Нет, я же вам про Руслана рассказываю. В ресторане этом, когда выпили, подсунул он ему красавицу какую-то. Слово за слово, тот позвал ее домой. Дурак! А с другой стороны — что взять с пьяного человека? Оксана в больнице, квартира свободна. Гуляй не хочу. Они и загуляли. Приходят, а там жена. Отпустили ненадолго, сюрприз любимому хотела сделать.

— Вот оно как. И что же было дальше?

— А что дальше? У Оксанки на нервной почве выкидыш, врачи говорят, что больше детей иметь не сможет, Мишка из театра ушел, спивается потихоньку. Развелись, конечно. Но Оксанка уходить не стала. А как уходить? Теперь одна, содержать некому. Работать нужно.

Слушая эту историю, Гуров все сильнее хмурил брови. Кроме того, что перед ним все яснее вырисовывалась, похоже, не очень-то привлекательная личность Руслана Бойцова, он видел, что и предпосылки для мотива здесь тоже имеются. У людей вся жизнь пошла наперекосяк, и виновный известен. Не каждый сможет просто жить с этим знанием, ничем не компенсировав обиду. Плюс еще алкоголь…

«Похоже, список респондентов расширяется, — подумал он. — С этим Мишей тоже необходимо будет пообщаться. Да и с Оксаной…»

— Она сейчас одна?

— Кто? — думая о своем, не поняла Мила.

— Я об Оксане.

— А, вы о ней. Да нет, не одна. Связалась с Максом, пустилась, можно сказать, во все тяжкие. Подобное подобным, как говорится.

— А кто это, Макс?

— Да все из тех же, из «файлов». Я же говорю, на все руки ребята. Сами до ручки доведут, сами и утешат. Это ведь через них Русланчик подружку-то Мише нашел.

— Так что же это она, типа — в отместку? Зачем с Максом связалась?

— Не знаю. Может быть, и в отместку, а может быть, просто так. Знает, что у них, как говорится, всегда с собой.

— Вы про наркотики?

— Ну… как вам сказать. — Мила замялась.

— Да уж говорите, как есть. Ведь у нас разговор приватный. Протокол я не веду, как видите.

— Да, но… Кто вас знает? В общем, я ведь говорила уже, эти «файлы», они со всякими отморозками знались. И знаются, конечно же. Поэтому и дрянь разную через них проще всего достать. Он ведь, Русланчик-то… — Мила снова остановилась, как бы не решаясь продолжать. — Он ведь тогда вечером к машине-то, похоже, за «чеком» пошел. Может, там с этим что-то было связано… Ой! Ну, в общем, ничего я не знаю, — решительно махнув рукой, проговорила она. — Это вы у них самих спросите. А я — не знаю. Не в курсе. Вы только Виталику… Виталию Сергеевичу не говорите, чего я вам тут наплела. А то он… он ругаться будет. Он и так уж… В общем, не говорите. Он этих проблем с наркотой ужасно боится. Хотя сам-то не балуется. Так, разве по мелочи. Для разнообразия ощущений. Но редко. А Русланчик, тот регулярно прикладывался. У него и связи «нужные» были, и каналы налаженные.

— И все — через «файлов»?

— Ой, да не знаю я! — уже с полной решительностью стала открещиваться Мила. — Я в эти дела не лезу. То, что девок он через них добывал… это да. И себе, и другим, всем совал… кому не надо. А про остальное… про остальное вы лучше у них самих спросите. — Сделав последнюю короткую затяжку, она решительно направилась к входной двери.

«Все интереснее и интереснее, — думал Гуров, неспешно следуя за ней. — Парень, похоже, и правда неординарный. Не знаю, насколько он причастен к финансовым скандалам, но с личными тут, кажется, все в порядке. Потенциальных врагов хоть отбавляй. Рассердил бывшего худрука, настроил против себя актрису, не говоря уже о любовнице «главного», «балуется» наркотой, знается с нехорошими парнями… Для начала очень неплохо. Посмотрим, что скажет нам уважаемый Виталий Сергеевич. Надеюсь, хоть он настроен дружественно. Как-никак все-таки сотрапезники постоянные…»

Из тех, с кем полковнику удалось до этого пообщаться, Берестов был первым «живым свидетелем», присутствовавшим в ресторане и наблюдавшим все, что там происходило, воочию. Довольный, что наконец-то сможет получить информацию от очевидца, Лев поднялся по лестнице и, пройдя по коридору, завернул в закуток, из которого незадолго перед тем выбежала расстроенная Мила.

Кабинет Берестова представлял собой полную противоположность скромному обиталищу театрального директора. Современный ремонт и не самая дешевая офисная мебель со всей очевидностью убеждали, что дела «творческой мастерской» в полном порядке.