Леонид Словин - Подставное лицо. Дополнительный прибывает на второй путь. Транспортный вариант. Четыре билета на ночной скорый. Свидетельство Лабрюйера

Круг замкнулся.

После доклада старшему оперативной группы Денисов попал в учебный класс не сразу: у коллег, занимавшихся проверкой версий, работа шла живее: осмотры ночных электричек, поиск капель крови в снегу. Кроме того, он был один, а они работали группами.

Когда он возвращался по коридору, дверь помещения для дежурного наряда оказалась открытой. Пожилой старшина мусолил «Вечерку», увидев Денисова, он махнул рукой:

— Такой час! Никогда не пробовал... — Он убрал газету вместе с очками в шкафчик. — Садись. Не прояснилось пока?

— Нет еще,— Денисов потонул в старом, вытертом кресле.

— Прояснится! В нашем деле главное — чтобы внимательно и не спешить! — Он готовился на пенсию и не уставал повторять молодым сотрудникам первейшую, по его мнению, заповедь милицейской службы: «Внимательно и не спешить!»

Обстановка не располагала к беседе. Чай выпили молча.

— Спасибо.

Из бытовки Денисов прошел к себе в кабинет, перелистал дело с ориентировками, дал по телефону несколько поручений младшему инспектору. Потом подался в учебный класс.

— Как Артур? — встрепенулся Юрий Николаевич, увидев Денисова в дверях.

— Нового нет.

— Все еще в реанимации? — он закурил.

— Состояние по-прежнему внушает тревогу...

Монтажник дремал, опустив голову на подоконник.

— Могли Артура встречать? — спросил Денисов. — Как по-вашему?

— Кто знает? — Юрий Николаевич курил, стряхивая пепел в снятый с пачки слюдяной чехол, заменявший ему пепельницу. — Он не говорил об этом в поезде.

— Мне интересно ваше мнение.

— Не думаю. Женщины в такой час дома. А мужчины? Другое дело, когда человек везет что-то громоздкое...

— Или ценное.

— Именно. Со мной, например, только три рубля на такси да две копейки на автомат. Меня не встречают, — он полез в карман за платком. Под пальто виднелись коричневый пиджак, бежевая кофточка — неброские, со вкусом подобранные цвета. — Альтернатива, конечно, есть всему. Артур вчера пошутил: есть люди, сказал, считающие, что коньяк пахнет клопами, а другие утверждают: клоп пахнет коньяком...

Денисов усмехнулся:

— Какие же, он считал, правы?

— Энтомолог! Для него полужесткокрылые, сиречь клопы, — совершеннейший продукт природы. Клопы, бластомы, водомерки... Безобиднейший человек! Может, его с кем-то спутали? Но с кем?

— Чудак он, — поднял голову монтажник.

Юрий Николаевич обернулся, проверяя неожиданную мысль:

— Алексей! А вот при вас действительно большая сумма! Вы не думали об этом? Может, кто-то спутал вас с Артуром? А? Я не настаиваю. Если хотите, можете не отвечать.

Монтажник завозился:

— Я не скрываю, что везу деньги.

— Много? — спросил Денисов.

— Юрий Николаевич прекрасно знает: ездил машину покупать. Но меня не собирались встречать. А спутать с Артуром... Это — чушь. Извините.

Юрий Николаевич многозначительно посмотрел на инспектора.

— Машину? Так далеко? — спросил Денисов.

— У них «Жигули» свободно... — монтажник предпочитал короткие, четкие формулировки. — Если насчет денег, могу точно сказать, сколько со мной.

— Важно, что купить не удалось, — подытожил Денисов.

— Все без пользы. Взял билет и назад.

— С билетами было трудно?

— Вообще не было! Чудом уехал.

— А деньги с собой? Или на аккредитиве?

— С собой... Но никто не знал, только наше купе!.. — он не договорил.

В класс вошел носильщик, поставил у входа чемодан. Следом шли сержант и полный загорелый человек. При виде его недавние попутчики оживились.

— Московская милиция работает, — крякнул Юрий Николаевич. — Сказали б — не поверил! Всех разыскали...

— Третий пассажир. Транзитный, — доложил сержант, — дежурный послал.

Мужчина тем временем рассчитался с носильщиком. Тот остался доволен, прощаясь, приложил руку к шапке.

— Дрога, — представился вошедший.

— Денисов. — Он представлял себе хозяйственника крупнее и старше. — Едете в Ош?

— В Ошский район.

Транзитный осмотрелся. На стене висела таблица — милицейский строй в движении без оружия. Сбоку, за окном, темнел вагон электропоезда.

— Садитесь. Ваш попутчик по купе... — начал Денисов.

— Артур. Я знаю... Какой бандитизм! — Дрога придвинул стул. — Неужели не найдете?

— Работаем... Вы вместе с ним вышли из поезда?

— Да.

— Вместе шли к вокзалу?

— Да, но мы быстро расстались.

— Он от вас отошел? Или вы?

— Я... — Хозяйственник бросил взгляд на чемодан, обвел глазами попутчиков — все молчали. — Дело в том, что Артура встречали...

Новость произвела впечатление разорвавшейся бомбы.

— Встречали? — переспросил Денисов.

— Он извинился, пошел вперед.

— Вы видели встречавших?

— Не видел.

— Почему же вы думаете, что его встретили?

— Он сказал: «За мной пришли, извините!» — Дрога как-то неловко достал папиросы, раздумал, снова сунул в карман.

— Прощаясь, больше ничего не сказал?

— По-моему: «Надвигается шторм...» Или что-то в этом роде.

— Вы говорили о море? — Денисов удивился.

— Ни полслова. Вообще, этой темы не касались.

— А «надвигается шторм»?

— Я сам удивился.

Подождав, Денисов начал заход, на этот раз менее стремительный.

— Вы сошлись с Артуром ближе других. Что он рассказал о себе?

— Почти ничего. — Дрога подумал. — Занимается насекомыми. Шахматист... Что еще? Рассеян чудовищно: хотел бриться — электробритву водил обратной стороной, пока я не подсказал.

«Непонятно», — подумал Денисов.

— Он брился после посадки? Или под Москвой?

— Под Москвой.

— Пожалуйста, вспомните все.

— Был за границей... Да! Зачем он ездил? Тетка у него умерла, осталось наследство...

— Любопытно. Большое?

— Несколько тысяч. Он — единственный наследник.

— Вы видели деньги?

Дрога пожал плечами:

— Не только я! Когда стали платить за белье —у него одни сторублевки. Абсолютно непрактичен. — Транзитный вздохнул. — У меня тоже была сторублевая купюра — навязали в сберкассе, но я ее сразу разменял.

Денисову показалось, что он слишком быстро ведет свою партию, поэтому обязательно что-то упустит.

— Разрешите ваш паспорт.

— Видите ли... Мы переезжаем из Оша, — Дрога замялся. — Документы на прописке. — Он не снял ни перчаток, ни шапки, каждую секунду готовый в путь.

— Запишите данные.

Дрога неловко стащил перчатку.

Денисов подал блокнот:

— Вы служили на флоте?

— А что?

— У вас якорь на руке, как у меня. Отсюда совсем-совсем немного до разговоров о море... «Надвигается шторм!»

— Память детства. На флоте я не служил.

— Вот у Алексея интересная татуировка! — неожиданно вступил в разговор Юрий Николаевич. Он кивнул в угол.

Монтажник нахмурился:

— Глупости, — в свободном от волос квадрате лица мелькнули рассерженные глазки.