Леонид Словин - Подставное лицо. Дополнительный прибывает на второй путь. Транспортный вариант. Четыре билета на ночной скорый. Свидетельство Лабрюйера

Задай Денисов эти вопросы раньше, вряд ли он узнал бы истину. Для этого понадобились большая часть ночи и утро.

— Нет, я повернул в медкомнату. В конце концов... — Дрога бросил быстрый взгляд в угол. — Я подумал: каждому своя судьба.

— Судьба? Вы кого-то заметили?

Дрога, уже не скрываясь, смотрел на «монтажника»:

— Я догадывался, что это одна шайка, но уверен не был. Около камеры хранения Артур бросился бежать...

— Артур побежал?

— Да. За камеру хранения. А в это время из толпы выскочил Алексей. Оказывается, он преследовал его, как только мы вывали из поезда...

Дрога замолчал. Прошло несколько быстрых секунд. Денисову не пришлось задавать следующий вопрос. В квадратной рамке прямых длинных до плеч волос «монтажника» произошло движение. Алексей заговорил:

— Мы ехали втроем: я, Юрий Николаевич и Артур. Все правильно. Я побежал за Артуром к камере хранения. Дрога мог видеть...

— Начните чуть раньше, — предложил Денисов.

— Я должен был делать вид, что ездил покупать машину, но не купил. Но в действительности денег у меня не было, они находились у Артура. Поэтому по крупной я не играл...

— Дальше.

— Когда вышли из поезда, Артур побежал к камере хранения. Я ничего не понял... Побежал за ним, — он надел перчатки, потом снял, швырнул на подоконник. — Да! Деньги Артура сейчас у меня, документы я спрятал... Но Артура я не трогал! Я вообще отказывался от этой поездки! Юрий Николаевич, отказывался? — он обернулся к старику. — Говорил, что завязал?

Юрий Николаевич качнулся на стуле:

— Вы с Артуром сто раз завязывали!

— А вы ловили момент! Приходили, когда я на мели... — он снова подхватил перчатки, сунул в куртку. — Пишите: Артур на спине лежал, когда я появился, а Юрий Николаевич лазал у него по карманам. При любом следователе подтвержу!

— Хочешь сказать, я Артура зашиб? — крикнул Юрий Николаевич фальцетом.

— Не знаю!

— Я?! Который Артуру и тебе как отец? Бог мой!..

— Точно пауки в банке! — заметил Дрога злорадно.

— Что он здесь говорил? — Юрий Николаевич сжал руками виски. —Зашел за угол здоровый молодой человек, — он обернулся к Денисову, — подбегаю через минуту — повержен ниц, рот открыт — страшно смотреть. И уже никого. Сбоку в заборе дыра...

— Дальше, — сказал Денисов.

— Я осмотрел портфель, карманы — все цело. Взять ничего не успели, тут Алеша прибежал.

— Ценности при вас?

— Все цело. Портфель Алексей сдал в камеру хранения.

— Значит, в справочную звонили...

— Я. А кто же? Бог мой! Из-за этого не уехал с вокзала!

Денисов не заметил, сколько минут они просидели молча.

«Новый аспект...»

— Вас не должны были встречать? Это точно?

— Разве только воздушная милиция? — Юрий Николаевич устало потянулся к зажигалке. — Учитывая их телеграмму.— Он показал на стол, где лежала ориентировка. — Но Артур сказал: «Встречают».

— Чтобы отделаться от Дроги... Реникса, чепуха!

Ночь прошла.

Денисов мысленно подвел итоги. Прослежены обстоятельства, тщательно скрывавшиеся всеми четырьмя пассажирами ночного скорого. И все же он, Денисов, так ни на йоту и не приблизился к ответу на вопрос: что же произошло с Артуром? Все, что удалось за ночь, — разоблачить трех отпетых мошенников.

— Пройдите к дежурному, — Денисов показал Дроге на дверь. — Там можно написать заявление о привлечении их к уголовной ответственности.

— Спасибо, — Дрога простился, волоком подтащил чемодан к порогу. — Ничего, если я пришлю за ним носильщика?

— Пожалуйста.

— Разрешите вопрос к уходящему? — Юрий Николаевич поспешно щелкнул зажигалкой. — Простите, Дрога. Вы заинтересованы в вызове в ОБХСС?

Транзитный взялся за дверь.

Дело в том, что ОБХСС соотнесет сумму сегодняшнего вашего проигрыша с жалованьем, полученным вами за десять лет беспорочной службы на хозяйственном поприще. Люди там весьма опытные, уверяю.

— Поберегите лучше ваши советы для себя, тут они нужнее.

— Смотрите! Возможно, вам не придется в этом случае устраиваться на новом месте, вам подберут другое.

— Оставьте.

— «Санненти сат», — говорили римляне. «Умный поймет». Решайте!

Было совсем светло. В готовом к отправлению составе на восьмом пути осмотрщики постукивали длинными металлическими молоточками.

Кто из вас последним разговаривал с Артуром? — спросил Денисов, когда Дрога вышел. — Я не имею в виду интермедии насчет бластом и водомерок...

— Я, — «монтажник» убрал волосы с лица. — Когда поезд подходил к перрону. Я спросил тихо: «Кому из нас прикрывать тебя сзади, Артур? Ведь ты пойдешь первым...»

— А он?

— Артур? — «монтажник» посмотрел на Юрия Николаевича, как бы предоставляя ему, своему Учителю и напарнику, а не Денисову, инспектору уголовного розыска, первому докопаться до смысла сказанного в ответ Артуром. — Махнул мне рукой: «Пока только зыбь!»

«Артура явно преследовала навязчивая аллегория, — подумал Денисов. — Фраза, сказанная Алексею, была логически связана с другой, которую через минуту он повторил на перроне подошедшему Дроге: «Шторм надвигается!»

— «Зыбь»? — переспросил Юрий Николаевич. — Не спутал? — Казалось, он тоже был озадачен.

— Именно «зыбь».

Денисов понял:

«Тупик. С этого места мне не сдвинуться, точка. Ни Алексей, ни Юрий Николаевич ничего больше о судьбе Артура не знают!»

Фрамуги в дежурке были открыты — утром здесь становилось проветрено и чисто, как в кабинете фтизиатра. Помощник Сабодаша сидел за телетайпом. Увидев Денисова, он поднял голову.

— Звонили из Шереметьева: за шулерами выехала опергруппа. Сам начальник уголовного розыска:

— А что Дрога?

— Отказался писать заявление. Сказал, что прощает...

Денисов покачал головой:

— Где он работает? Я не узнал.

Телетайп неожиданно застучал, помощник крикнул, стараясь заглушить шум:

— Что-то связанное с отарами овец, у меня записано! В горах!

— Дежурный далеко? — спросил Денисов.

— Скоро будет! — громко крикнул помощник. — Что-нибудь передать?

— Да нет, пожалуй.

Денисов вышел в коридор. В помещении для дежурного наряда в кресле дремала Тоня. Денисов не стал ее будить, налил себе в кружку чаю, подвинул стул. Проводница так и не проснулась.

Было хорошо пить холодный чай, замереть, ощущая свое разом отяжелевшее, жаждущее неподвижности тело.

Смотреть в окно на вокзал.

Под Дубниковский мост бесшумно скользнула очередная электричка. Прибыл утренний скорый — разгоняя тележки, побежали в конец платформы носильщики. Летом они так же резво боролись бы за место у первого вагона, чтобы успеть отвезти вещи к такси дважды.

Денисов вспомнил пассажира в шляпе, в легком плаще не по сезону, каким он увидел Артура по прибытии ночного скорого, между камерой хранения и стоянкой такси.