Николай Леонов - Смерть на взлетной полосе [сборник]

— Да. Это я, — ответила Ирина. — А вы… кто?

— Узнаете? — Вместо ответа Андрей продемонстрировал ей один из фотороботов разыскиваемого преступника — тот, что был составлен со слов Штурминой.

Ирина, растерявшись, машинально отступила, и это позволило Лозинскому бесцеремонно проникнуть в прихожую.

Вслед за психологом в квартиру шагнул и полковник Крячко. Гуров знал, что напарник отправился к любовнице Странберга, но Станислав умолчал о том факте, что сопровождать его в этом деле будет Лозинский. В прошлый раз Лев Иванович ясно дал понять, что не намерен впредь потакать любым действиям, противоречащим букве закона. Крячко отнесся к позиции напарника с уважением и пониманием. Однако никто заранее не мог знать, как повернется разговор с Шепелевой, и Станислав чувствовал себя в обществе Лозинского свободнее и увереннее.

— Нет. Кто это? — мельком взглянув на фоторобот, покачала головой Ирина.

— Не узнаете? — раздосадованно протянул психолог. — Жаль. Это странно, но жаль… А его? — Прежде чем она успела опомниться, ей немедленно был представлен портрет в исполнении Корольковой. — Его тоже не узнаете?

— Нет, не знаю. Кто эти люди? И кто вы такие?.. Я не понимаю…

— Вы нас прямо разочаровываете, Ирина, — тяжело вздохнул Лозинский, пряча оба фоторобота обратно в карман. — Вы нас, можно сказать, прямо без ножа режете. Вы позволите пройти?

На лице Ирины за секунду сменилась целая гамма чувств — начиная с неприкрытого страха и заканчивая гневом. Зеленые кошачьи глаза недобро блеснули.

— А ордер на обыск у вас есть? — свирепо бросила она первое, что пришло в голову.

— Мы не собираемся ничего искать, — обезоруживающе улыбнулся Андрей. — Считайте наш визит исключительно дружеским. Хотя он — полицейский, — не глядя, качнул он головой в направлении Станислава, — и у него есть к вам пара вопросов, Ирина. А я бы не отказался от чаю. Нальете? Или, может, есть чего покрепче? Сегодня я не за рулем.

Лозинский пересек прихожую и вошел в гостиную. Ирина вынужденно следовала за ним как тень. Он остановился напротив бара, распахнул обе створки.

— Может, мне все‑таки кто‑нибудь объяснит, в чем дело?

— Я объясню, — охотно пошел навстречу пожеланиям хозяйки дома Крячко. — Давайте присядем, Ирина. У меня действительно имеется к вам пара важных вопросов.

Шепелева все еще колебалась, с недоверием поглядывая то на одного мужчину, то на другого. Андрей с видом человека, которого совершенно не интересует все происходящее вокруг, достал из бара початую бутылку коньяка, выдернул пробку, принюхался к содержимому.

Крячко продемонстрировал женщине свое служебное удостоверение. Это заметно успокоило Ирину, но не до конца.

— А он? — кивнула она в сторону психолога.

— Он со мной. Присаживайтесь.

Станислав почти насильно заставил Шепелеву опуститься в кресло, а сам разместился напротив. Лозинский налил себе полстакана коньяку и остался стоять. Лицо женщины находилось в поле его зрения.

— Но… У вас ведь нет никакого права… Разве вам не нужен ордер на обыск или что‑то в этом роде?

— Нет, — огорчил ее Станислав, — не нужен. Как и сказал мой друг, мы не собираемся ничего искать. Пока что…

— Пока что? — живо отреагировала Ирина.

— Именно. Все дальнейшие наши действия будут зависеть от вашей искренности. Но заверяю вас сразу… Мы не намерены делать ничего противозаконного. Если нам потребуется обыск вашей квартиры, мы непременно вернемся с соответствующей бумагой. То же самое касается и ареста…

— Как ареста? За что?!

— Это лишь одно из возможных последствий. Успокойтесь, Ирина, прошу вас. Пока мы хотим с вами просто поговорить. И для этой стандартной процедуры нам не нужно никаких ордеров…

— Неплохой коньяк, — произнес Лозинский, сделав пару глотков.

Шепелева не обратила внимания на его реплику. Сейчас ее гораздо больше интересовало то, что говорил Крячко.

— О чем вы хотите со мной поговорить? — спросила она.

— Вы знакомы с Марком Странбергом?

— Да…

— А с его дочерью?

— С Вероникой? Ну… — Ирина заколебалась. — Не то чтобы знакома… Мы виделись с ней пару раз. И при этом практически не общались…

— Понятно, — кивнул Крячко. — А вам известно о том, что случилось с Вероникой Странберг?

— Вы имеете в виду ограбление? Да… Я об этом слышала. От Марка… Исакиевича. Это все очень неприятно…

— А вы знали о том, что за несколько дней до ограбления Марк Исакиевич передал дочери крупную сумму денег? — продолжал Крячко.

— Крупную сумму? Нет.

— Она лжет, — ввернул Лозинский. — Во‑первых, переспросила, а во‑вторых, ответила слишком быстро. Не раздумывая ни секунды. Это явные признаки лжи.

— Что? — Ирина повернула к нему голову. — Я лгу? Нет же! Я не лгу вам! С чего вы взяли? Я не знала ни о каких деньгах.

— И вы снова переспросили. То есть снова солгали.

— Да как вы?!.

Андрей не дал ей договорить. Поставив недопитый стакан в раскрытый бар, приблизился к Шепелевой и присел на подлокотник кресла, на котором она сидела, заставив ее невольно посторониться, и с улыбкой произнес:

— Давайте‑ка я вам кое‑что поясню, Ирочка, чтобы в дальнейшем у нас не возникало недоразумений. Вы слышали когда‑нибудь про игру в хорошего и плохого полицейского? Можете не отвечать. По вашему лицу я уже вижу, что слышали… Так вот, это не игра, а вполне реально практикуемый метод. Станислав Николаевич — хороший полицейский. Я вам ручаюсь. И он хочет вам только добра… А я, будучи вообще не полицейским, исполню сегодня роль плохого. Знаете, кто я по специальности?

— Нет…

— Я — психолог. Я умею вытаскивать из людей гораздо больше информации, чем хорошие полицейские. Например, гипнозом. Слышали про гипноз, Ирочка? Неприятная штука… — Шепелева хотела было вскочить, но Лозинский удержал ее, тяжело опустив ладонь на плечо. — Не стану отрицать, это незаконно, но напомню — сегодня я исполняю роль плохого «неполицейского». При помощи гипноза я вытащу из вас все. Даже то, что не относится к делу, но… может существенно нанести вред вашей репутации. Такие «скелеты в шкафу» есть у каждого. И у вас наверняка они тоже есть. Но у вас есть и право выбора. Либо вы общаетесь с полковником Крячко по доброй воле, либо со мной… уже против воли.

Лицо Ирины сделалось белым как мел, а на лбу выступили капельки пота. Она взирала на Лозинского снизу вверх, как кролик на удава. И продолжала упорно хранить молчание.

— Ну что ж… — вздохнул Андрей и, сунув руку в карман брюк, достал круглые старинные часы на длинной металлической цепочке. — Тогда приступим.

Крячко покорно ждал продолжения. Ему было отлично известно, что Лозинский блефует, но неискушенная в подобных вопросах женщина не выдержала.