Николай Леонов - Хищники

Его слова Стефанию, как это можно было понять, и озадачили, и огорошили. Она отчего-то сразу же задумалась, нахмурив лоб и потирая виски.

– А если обвиняемый не согласится с результатами расследования, то он может потребовать личных показаний Наташи. – Гуров говорил как бы даже сочувственным тоном. – Разумеется, в зал судебных заседаний ребенка не приведут ни в коем случае, хотя суд и будет проходить в закрытом режиме. Но возможен иной вариант. Например, собеседование с Наташей адвокатов в присутствии вас и детского психолога в отдельном, специально выделенном для этого помещении. И если адвокат обвиняемого вдруг уловит расхождения того, что запротоколировано в деле, с тем, что скажет Наташа, дело может затрещать по швам.

Последнее замечание окончательно повергло Свербицкую в досадливый пессимизм. Судя по ее напряженному виду, она вдруг задумалась о том, что, казалось бы, очевидное, по сути выигрышное дело внезапно обратилось в клубок трудноразрешимых проблем.

В ее глазах читалось: «Вот это новости! Неужели все так хреново обстоит?! Что-то нужно срочно предпринять. И этот опер запросто может оказаться полезным. Ну-ка, ну-ка, поглядим, насколько ты суровый…»

Неожиданно просияв обаятельной улыбой, Стефания интригующим, приглушенным голосом почти промурлыкала:

– Лев Иванович, а вы очень спешите? Может быть, выпьем чайку? А? Приготовлю мигом. Ну, соглашайтесь, соглашайтесь! У меня чудесный цейлонский чай…

Пожав плечами, Лев изъявил согласие, вроде того, что – да, не худо бы немного и почаевничать… Еще раз просияв многообещающей улыбкой, Стефания поспешила на кухню, интригующе покачивая точеными бедрами. Почти сразу же следом за ней бесшумно проследовал и Гуров. Стоя за шторой, он незаметно наблюдал за манипуляциями хозяйки квартиры. Вот она наливает чай и заварку, вот режет лимон, вот… А это что?! Неуловимым движением, достав из складок одежды какой-то крохотный флакончик, Свербицкая вытряхнула его содержимое в одну из чашек. Ничего себе чаепитие!

Быстро вернувшись на прежнее место, Лев достал из кармана свой сотовый и, прижав его к уху, громко заговорил:

– Да, да, я слушаю! Что? Убийство? Эх, как же не вовремя-то! А кого завалили? О-о-о! Это серьезно! Выезжаю немедленно!

На глазах Стефании, вышедшей из кухни с уставленным подносом, он сунул телефон в карман и огорченно развел руками, шагнув в прихожую:

– Очень жаль! Надо бежать – только что убили крупного коммерсанта. Извините, Стефания, почаевничаем как-нибудь в следующий раз.

На лице его собеседницы отразилась досада. От приветливости на лице не осталось и следа. Чувствовалось, что она сейчас чрезвычайно встревожена и готова пойти на самые неожиданные, неординарные шаги. Спускаясь по лестнице, Гуров размышлял о том, чем же именно собиралась «попотчевать» его Свербицкая. Ядом? Безусловно, нет. Снотворным? Тоже, скорее всего, «мимо цели». А вот какой-то сильный афродизиак – это запросто. И причины тому более чем веские.

Вон как она переполошилась, когда он как бы невзначай подбросил ей «информацию к размышлению» о возможных осложнениях в ходе будущего судебного заседания. Сразу сообразила, что обвинение, повешенное на Вологодцева, и в самом деле рискует обратиться в пшик, если в дело ввяжется такой дока, как Гуров. Значит, его надо сделать своим сообщником или хотя бы нейтрализовать. А как этого может добиться женщина подобного пошиба? Правильно – постарается поймать его на воспетую в шпионских романах «медовую ловушку» своего тела, чтобы потом заставить «плясать» именно так, как ей это выгодно.

«Уж не таким ли способом эта мадам заставила Друшмалло пойти на махинации с уголовным делом по Вологодцеву? Как ни верти, а очень похоже на то, что с незапланированным сексом он вляпался по полной. Увяз коготок – всей птичке пропасть…»

А попасть в эту самую ловушку Викторин мог при похожих обстоятельствах. Можно предположить, что и ему Свербицкая тоже предложила выпить чайку, подсыпав порошочек с особыми свойствами. При работающей скрытой видеокамере легла под следака, и – все! Он у нее на крючке. Возможно, вначале Друшмалло даже попробовал рыпнуться – при его гоноре и самолюбии это вполне вероятно. Но Стефания, надо думать, особа с крепкой хваткой, она его быстро «призвала к порядку».

Но сегодня у нее серьезный облом. То-то она так переживала, что ей не достался очередной «трофей». Похоже, сейчас ее колбасит и пучит из-за того, что внезапно возникла угроза очень большого риска профукать задуманную аферу и остаться у разбитого корыта. Поэтому она, скорее всего, в ближайшее время захочет встретиться с Викторином. «Ну что ж… Подождем!..» – мысленно заключил Гуров, по пути к машине присматриваясь, где легче спрятаться, чтобы оттуда видеть фасад дома.

Он запустил двигатель «Пежо» и, лихо тронув машину с места (надо же изобразить спешное отбытие по неотложному делу!), скрылся за углом. Вырулив к обширным зарослям сирени, Лев остановился за стеной кустарника и заглушил двигатель. Здесь его машину со стороны дома едва ли кто мог бы заметить, тогда как он здешнюю стихийную парковку видел как на ладони. Как он и предполагал, Стефания долго ждать себя не заставила. Вскоре она появилась в сером спортивном костюме, почти не похожая на себя домашнюю – в дорогом красивом фиолетовом халате из натурального китайского шелка. Сев в белый «Ниссан», Свербицкая резко рванула с места, куда-то очень спеша.

За ней тут же помчался серый «Пежо», умело маскируясь в потоке машин. Эта «гонка с преследованием» заняла не более четверти часа. Свернув в очередной раз, «связка» авто «Ниссан» – «Пежо» помчалась по улице Кленовой. Здесь транспорта было поменьше, поэтому дистанцию Льву пришлось увеличить. Для него оставалось загадкой – куда же это сорвалась коварная Стефания? Подумывалось о том, что, вероятнее всего, поедет она к Друшмалло. Хотя… Не исключался вариант и ее поездки к Наташе, которая – можно было смело полагать – на самом деле находится не в спецпансионате, а на квартире у какой-то из подруг.

Остановившись у дома тринадцать и, припарковавшись, Свербицкая опрометью выскочила из салона и чуть ли не бегом поспешила к подъезду, на ходу пикнув охранной сигнализацией. «Здорово же ее растрындыкало, как выражался наш участковый дядя Гоша! – подумал Лев, припарковавшись за здоровенной слоноподобной «Тойотой» эксклюзивной модели. – Ишь, как помчалась! Ну-ка, выясним домашний адресочек следака Друшмалло, чтобы уж не сомневаться, кто в теремочке тут живет…»

Он созвонился с Жаворонковым, и уже через пару минут тот сообщил, что Викторин Друшмалло проживает на улице Железнодорожной, дом пятьдесят один. Это значило, что Стефания приехала не к следователю. Нескончаемо долго потянулись минуты. Чтобы немного размяться, Гуров вышел из машины и стал прохаживаться вдоль тополей, растущих у тротуара. Минут пятнадцать спустя с чрезвычайно озабоченным видом из подъезда вышла Свербицкая и зашагала к своему «Ниссану». Она уже не спешила, но в каждом ее движении чувствовались досада и злость. Неожиданно на втором этаже распахнулось окно, и девочка лет десяти, высунувшись наружу, требовательно окликнула: