Михаил Март - Глухая стена

– Я к вам за консультацией, Геннадий Васильевич. По городу ездит японский мотоцикл «судзуки» прошлого года выпуска. Вы не знаете, кто владелец?

– Что-то натворил?

– Ну не так чтобы очень, но грешки есть. В городской базе ГАИ ни у кого нет «судзуки».

– Еще бы. Машину купили во Владивостоке, прямо с парома. Ну, у меня денег бы не хватило, а потом, новые вещи меня не интересуют. Машина – мечта. Она за полминуты «порше» на сотню метров обходит. Цену не помню, но от нее содрогнуться можно. Купил ее какой-то олигарх своему сыну. Ну, а тот сопляк тут же на ней ноги сломал. «Судзуки» – вещь нежная, требует аккуратности, а главное – умения. Олигарх ее тут же перепродал. И я знаю, кому. Покупателем был Гошка Смолевич. Официант из клуба «Ожидание». Но думаю, покупал он машину не для себя. Кишка тонка, таких денег у него сроду не водилось. Там же он и поставил ее на учет.

С Гошкой мы встретились случайно. Я «тойоту» перегонял с востока. Ехал медленно, дня на три от них отстал, а там уже столько дел свершилось. Парень лежал в больнице. А папаша продал его болид. У меня на глазах Гошка сел за руль «судзуки» и рванул в Тверь. Вел мотоцикл профессионально. А регистрацию ищите в Омске. Где он здесь прячет машину, даже не догадываюсь. Может, во дворе ставит. Такую не угонишь. Да и ездить на нем надо уметь. Это же тебе не «ява» и даже не «харлей».

– Черная с серебром?

– Не с серебром, а с хромом. Хромированная полоса проходит по крыльям, баку и багажнику. Дизайн высшего класса. Я думаю, мотоцикл привезли на заказ, а клиент не явился, тогда его продали прямо с парома. Заказные машины не сгружают на землю. Сто лет ждать будешь. А на пароме каждое место денег стоит. Опоздал – плати.

– Ну, спасибо за консультацию. Выручили.

Майор не стал терять времени, а прямиком направился к официанту. Но ему не повезло. Жена сказала: Гоша уехал в Крым отдыхать и даже открытку прислал с обратным адресом.

– Но он давал подписку о невыезде!

– И что? – удивилась жена. – Вы теперь его посадите? Человек три года пахал без отпуска. Проклятая работа. А теперь клуб закрыли, и он решил отдохнуть.

– Открыточку я заберу. Скажите, а где он держит мотоцикл?

– Мотоцикл? У него его сроду не было. В молодости он занимался мотокроссом на льду, ну так лет десять прошло с тех пор. Гаража у нас нет. Вот во дворе стоит его серебристая «шкода». На юг он на машине не поехал. Лишнее напряжение, да еще граница. Самолетом проще.

– Давно он уехал?

– Три дня назад. Рейс в четырнадцать тридцать из Москвы.

– До свидания.

Спускаясь по лестнице, майор ломал себе голову. В деле появился новый след. Размазанный, не вписывающийся ни в одно отрабатываемое звено.

Вернувшись в управление, он позвонил в Крым и попросил проверить отдыхающего в санатории «Украина». Потом позвонил в Москву в аэропорт. Пассажир Георгий Владимирович Смолевич рейсом на Крым не вылетал. В других направлениях тоже. Тут же перезвонили из Крыма. Отдыхающего с такими данными в санатории не оказалось.

Все просто. Гоша написал открытку и попросил проводника опустить ее в Симферополе. Штамп стоял симферопольский, а не ялтинский. Все ясно. Гоша в Твери и никуда не уезжал. Если Гоша – член банды, то он не может работать один. Второе. По описанию он и есть «черный человек». Значит, он прячется. Ленчика нет, и защитить Гошу некому. Но кто же уничтожает лишних? Какую такую тайну они носят при себе, если их надо ликвидировать? На клубе поставлена жирная точка. А так ли? Шумиха уляжется, и мэр вновь откроет клуб. Ни одна из танцовщиц не уехала. Все чего-то ждут.

– Ну, рассказывай о своих подвигах, – сказал адвокат Арсению.

– Все прошло лучше, чем я ожидал. Предметом моей охоты стала Зоя. Та самая, что жила вместе с Алиной Корзун. Я не выбирал. Все получилось само собой. Девушек было шестеро, и только Зоя отшивала кавалеров матом. Те как-то сразу от нее отставали. Других девчонок быстро расхватали. Они особо не капризничали. Я их прилично напоил. Осталась одна Зоя, уткнувшаяся лицом в салат. Я взял ее под мышки и отвез домой. Адрес вспомнил из доклада Левушкина, когда он ездил ее допрашивать. Раздел и уложил спать, а сам пристроился в кресле. Представляю ее лицо, когда она проснулась. Девица лежит голая, а рядом мужик в кресле спит. Короче говоря, из меня перла порядочность. Она прихорошилась, разбудила меня, и мы пошли пить кофе. Болтали ни о чем, потом пошли в кино. Она там была последний раз в детстве. Фильмец так себе, но она радовалась, как ребенок. И при каждом страшном эпизоде вскрикивала. История кончилась тем, что мы назначили новое свидание. Но у меня сложилось впечатление, что она мне не поверила: обману ее и забуду. Она меня восприняла слишком серьезно.

– Вот! Вот это главное в нашем деле!

– Брось, Иван. Вчера я обещал приехать к Ксюше, но даже не позвонил ей.

– Я тебя отмажу. Скажу, что ты напился у меня и траванулся.

– Ну, допустим. Один раз такой фокус пройдет. Но Зое захочется большего, а я не собираюсь становиться ее любовником.

– Играй роль импотента.

– Тогда она от меня сбежит.

– Ладно, Арсений. Мы что-нибудь придумаем.

– Думай, голова. На то ты и адвокат. А Ксюша очень ревнива.

– Понял. Но давай начнем с простого.

Они объездили весь город и, в конце концов, нашли бежевый плащ с погончиками. Когда Арсений его примерял, Иван сфотографировал «улику», а потом они купили его и выписали товарный чек. При этом Арсений держал в руках газету сегодняшнего дня. Тут комар носа не подточит. День покупки плаща был зафиксирован.

Проблемы с машиной не было. У Арсения была «вольво» серебристого цвета. Сойдет. Тем более что марка машины не установлена. Всю документацию и пленки Иван, как адвокат, хранил у себя. Потом он выложит все материалы в суде.

Проблема возникла с бейсболкой. Такую достать невозможно. Делать фальшивую – идея не из лучших.

Ни с того ни с сего Ксения спросила:

– Арсений, у тебя появилась другая женщина?

Писатель даже вздрогнул. Он не ожидал столь прямого вопроса.

– Нет, Ксюша. Кроме тебя, у меня никого нет, не было и не будет. Просто сейчас я помогаю Ивану к подготовке нового дела. Он сам меня об этом попросил, и я не смог ему отказать. Он все же твой брат. Но он просил никому ничего не говорить.

– Даже мне?

– Даже тебе. Это эксперимент, и если он получится, тогда все о нем узнают. А если он опять провалится, то и нечего шуметь на каждом шагу.

– Странно. Он никогда от меня ничего не скрывал.

– Потерпи. Это ненадолго. Пойми меня. Я делаю то, что он хочет. Но раскрывать чужие тайны не могу.

– Ладно. Я потерплю. Но ты совсем забросил работу над второй книгой.

– Участвуя в эксперименте, я наберу очень много документального материала. Иван помогает мне, а я помогаю ему. Ты должна меня понять. Второй роман не идет. Тут нужен толчок. Стресс, если хочешь. А мы с тобой ходим на вечеринки к твоим друзьям и болтаем о высоких материях. Извини, но это и есть потеря времени впустую.