Даниил Лектор - Метод

– Ладно, я потрясена, – говорит Есеня. – Но это ничего не меняет. Я ухожу.

– Садись, поехали, – говорит в ответ следователь.

– Куда?

– На охоту…

Он сел за руль, завел мотор. Есеня несколько секунд с досадой, даже со злостью смотрела на него – но все-таки уселась на пассажирское сиденье. Машина тронулась.

Когда они отъехали от дома, Меглин произнес:

– Ты же вроде хотела метод изучить?

– Нельзя изучить то, чего нет, – парировала Есеня.

– Серьезно? То есть ты думаешь, что я просто хожу бухой по округе и так ловлю серийников? Ты сама подумай, у меня же раскрываемость…

– Знаю, восемьдесят процентов, – закончила за него Есеня.

– Всего-то? Я думал, больше. Ну, я же живой человек: нет-нет, да ошибусь…

Меглин въехал в проходной двор, примыкающий к одному из отделов полиции. Тут же от стены отделился полицейский с нашивками сержанта и подал ему конверт. Следователь извлек из конверта листки дела, один отдал Есене. Это была фотография – той самой девочки-подростка, что пыталась убежать от Дачника и его спутницы.

– Света Приходько, – объяснил Меглин. – Сошла с электрички на станции Васильково, до дома не дошла. Лес прочесали, тело не нашли. Значит, есть шанс, что еще жива. Вернемся – гуляй на все четыре стороны. А сейчас ты мне нужна. Как женщина.

Есеня так ничего и не ответила, но Меглин решил, что это и есть ответ. Он завел машину и поехал дальше.

Спустя несколько часов они въехали в Липецк. Меглин нашел нужную улицу, поехал медленнее. Попросил:

– Посмотри, Зыкова в каком доме жила?

– Сообщница? В шестом. Тут говорится, что мать опрашивали, она ничего не знает.

– Доверчивость – дурная привычка, избавляйся, – посоветовал Меглин.

…Им открыла женщина лет сорока, со следами былой красоты на увядшем лице.

– Инспекция по делам несовершеннолетних, – представился Меглин.

– К нам уже приходили следователи, я все рассказала… – попыталась возражать мать.

– Нам положено, – заявил Меглин, проходя в квартиру. – Жилищные условия глянем…

В квартире было всего две комнаты: одна матери, вторая детская. Меглин и Есеня открыли дверь, вошли. На стене висели фотографии двух девочек-близнецов, на вид лет по четырнадцать. Одна, с рыжими волосами, смеялась. Из материалов дела Есеня знала, что ее зовут Алисой. Другая – Юля, сообщница Дачника, – выкрасила волосы, стала блондинкой. Смотрела жестко, без улыбки.

Внезапно Меглин спросил:

– Где у вас туалет?

И, не дожидаясь ответа, вышел. В ванной достал из кармана флакон, вытряхнул на ладонь две таблетки. Руки у него дрожали. Проглотил, запил водой из-под крана.

Уже повернулся уходить, и тут заметил на стене старомодную аптечку. Открыл – пусто, никаких лекарств, только градусник лежит.

В это время в комнате мать девочек рассказывала Есене:

– Они дружили. Конечно, по-всякому бывало, дети есть дети… Алиса сейчас сама придет, спросите…

– А их отец?

– Погиб. Давно, девочкам и года не было.

Есеня сочувственно смотрела на женщину. Вошел Меглин и сразу принялся выпроваживать мать девочек за дверь:

– Мы комнату посмотрим… А вы идите, вам расстройство одно.

Когда они остались одни, следователь коротко бросил Есене:

– Начинай.

– Что? – удивилась она.

– Осмотр места жительства. Что видишь?

Есеня пожала плечами:

– Обычная детская.

– Видишь следы?

– Вы серьезно? Что вы делаете под шкафом, Холмс?

– Я что, шутки с тобой шучу? Есть следы, которые остаются после преступления. Есть следы того, что было до него. Ищи!

Есеня только снова беспомощно пожала плечами: она не видела никаких следов. Тогда следователь взял ее голову и повернул в сторону детских кроватей.

– Две кровати – одно окно. Как они стоят?

– У окна… – все так же беспомощно ответила девушка.

– Солнце! – подсказал Меглин.

– Что солнце?

– Ложись!

Есеня хотела возмутиться, но затем подчинилась. Меглин подтолкнул ее к одной из кроватей. Есеня легла, приняла позу спящей. Представила себе раннее утро, двух сестер в кроватях. Ага, восток у нас там. Значит…

В ее сознании возникла картина: первый солнечный луч падает на кровать, на которой она сейчас лежит. Кто на ней спал? Конечно, Алиса – более благополучная из сестер! Постепенно солнце заполняет всю комнату, но так и не доходит до угла, где спит Юля…

Теперь Есеня была готова делать выводы. Сев на кровати, она заявила:

– Кровати стоят одинаково. Но на них по-разному жить…

– Это и есть следы, – кивнул Меглин. – Что еще?

Есеня осмотрелась. Заметила сваленные в кучу вещи одной сестры и аккуратно разложенную одежду другой.

– Одна аккуратна, другая – нет, – размышляла она вслух. – Одна учится хорошо, другая – нет. Одна занимается спортом, у нее вообще все хорошо. У другой нет. Они разные, хотя так похожи…

И сделала вывод:

– Пропала та, у которой не было места под солнцем. Сбежала и стала сообщницей Дачника.

– Ты уверена? – спросил Меглин. Он в это время разглядывал лежащий на подоконнике мобильник с разбитым экраном.

Есеня не успела ответить – в комнату вошла девушка с рыжими волосами.

– Алиса, да? – приветствовал ее Меглин. – Покажи, где ты спишь.

Девушка указала на кровать справа – совсем не ту, на которой лежала Есеня.

– Она тебя била? – деловито спросил Меглин.

Девушка замялась.

– Лупила, как сидорову козу! – уверенно заявил сыщик. – Каждый день, когда никто не видел! Говори, дебилка!

– Да!! – заорала Алиса.

В комнату тут же вбежала мать:

– Аличка, что случилось?

– Тихо! – приказал ей Меглин, и снова повернулся к Алисе:

– Она хотела забрать у тебя солнце, а забрала – кого? Игорька?

– Олега… – выдавила из себя девушка. – Я слышала, как они…

– Трахались, да? Она набирала твой номер, чтобы ты все слышала! И ты разбила телефон…

Алиса кивнула, пораженная проницательностью этого незнакомого человека. Однако сеанс разоблачения еще не закончился.

– И тогда ты выпила мамины таблетки, да? – спросил сыщик.

Алиса снова кивнула. Меглин перевел взгляд на мать.

– Пятнадцать лет вам понадобилось, чтобы понять, как солнце движется по комнате! Вы растили отличницу, спортсменку… Растили чудо – а выросло чудовище. Что ж, бывает. Как боролись? Пытались уговорить или сразу били? Вижу, били…

Мать, не зная, что сказать, затравленно смотрела на сыщика. А он сделал последний вывод – словно гвоздь в доску вбил:

– Юля не убегала из дома. Вы ее выгнали!

И тут мать нашлась, что ответить:

– Она сама ушла!

– А что взамен? – тут же спросил Меглин.

– Я посылаю ей деньги. Каждую неделю… – призналась мать.

Следующий день был заполнен рутинной оперативной работой: надо было определить банкоматы, расположенные неподалеку от тех мест, где пропадали девушки, выяснить, через какой из них снимала деньги Юля. Этим занимался Глухой. К вечеру он позвонил на телефон Есени и сообщил, что Юля снимает деньги в кассе, находящейся неподалеку от станции. И он надеется на этот раз проследить ее до дома, где они с Дачником живут и где, возможно, содержится похищенная девушка.