Даниил Лектор - Метод

– Давай, разревись еще! За тридцать лет такого дохляка не видел! На снаряд, быстро!

– Вот к кому тебе надо было в ученики попроситься, – заметил Меглин.

– А что ты хочешь? – пожала плечами Есеня. – Спорт высоких достижений. Все через труд.

– Через боль, – поправил ее сыщик. – И унижения.

Он подошел к тренеру, представился, и они втроем направились в тренерскую комнату. Там Есеня протянула тренеру фото Игоря, попросила:

– Расскажите нам про вашего ученика замечательного…

– Это отец у него замечательный, – поправил ее тренер. – А Игорь так…

– Что вы имеете в виду?

– Если бы не отец, Игорь бы здесь не остался. Он его палкой на тренировки гнал! Тот плакал, но ходил. Знал – отец не отстанет. Ну а потом втянулся, мышцей оброс, победы пошли… Вот что значит отец!

– А разве можно человека чемпионом сделать против его воли? – усомнилась девушка.

– Да какая у них воля? – пренебрежительно отозвался тренер. – Они же дети. У них Интернет на уме да игры. Лентяи. А спортивная гимнастика на девяносто процентов состоит из труда. Понимаете?

– А остальные десять процентов чего? – спросила Есеня. – Унижения?

– Таланта, – гордо сказал тренер.

В тот день они успели побывать еще в Центре баллистической экспертизы. Тот же самый эксперт вручил Меглину заключение по оружию, которым пользовался Высотник.

– Как и в предыдущих эпизодах, – объяснил он, – убийца использовал Luger-P08 образца 1900 года.

– Это что же, его пистолету больше ста лет? – удивилась Есеня.

– Нет, это оружие вермахта времен Второй мировой, – снисходительно объяснил эксперт.

– А это точно?

– Использован патрон 7,65 на 21 «парабеллум», – невозмутимо сказал специалист. – Он подходит только для этой модели.

И он протянул конверт Есене.

– А то, что я просил? – напомнил Меглин.

Эксперт достал из стола еще один конверт.

Пока шли к выходу из Центра, Есеня на ходу читала заключение по пистолету Высотника.

– Тут написано, что полиция уже проверила все «люгеры» в музеях и частных коллекциях, – сказала она. – Все на месте, ни одним не пользовались… Значит, оружие не стояло на учете…

– Скорее всего, купил у черных копателей, – заметил Меглин. – А ты нарочно делаешь вид, что второй конверт тебя не интересует? Силу воли тренируешь?

Есеня взглянула на него сурово, но Меглин не испугался.

– Читай, я подожду, – предложил.

Они сели на скамейку у входа в Центр, и Есеня открыла конверт. Прочитала заключение; ее лицо выразило изумление.

– Пистолет, из которого убили маму, был служебным? – повторила она формулировку заключения. – Закреплен за сотрудником Огнаревым Максимом Олеговичем… Но кто это?

Меглин не ответил на ее вопрос. Вместо этого задал свой, совершенно неожиданный:

– За что ты отца не любишь?

Есеня была обескуражена.

– Почему не люблю? – пробормотала. – Я его люблю…

Сыщик настойчиво повторил вопрос:

– За что ты не любишь отца?

Ответа не последовало. Но Меглину он и не был нужен.

– За то, что он не умер? – подсказал он. – Ты думала, он должен, раз мамы нет. Но оказалось, что можно жить. Завтракать, обедать, ужинать. Улыбаться. И ты не можешь простить ему. Так?

– Нет, не так, – заявила Есеня. – И я не хочу об этом говорить.

Однако Меглин в этот день твердо решил удивлять свою напарницу каждым поворотом разговора.

– Скажи честно, я тебе нравлюсь? – вдруг спросил он.

Если он хотел ее поразить, то добился своей цели.

– Что?! – невольно воскликнула Есеня.

Потом взяла себя в руки, усмехнулась и чуть откинулась на спинку скамейки:

– Нет, с чего ты взял?

– Когда ты говоришь правду, ты подаешься вперед, совсем немного, – сообщил Меглин. – А когда врешь, откидываешься назад. Не замечала? Обрати внимание.

В этот момент в ворота Центра въехал служебный «мерседес» прокурора Стеклова. Отец Есени уже шел к скамейке. Есеня быстро сложила листы заключения в конверт.

– Приветствую! – сказал отец.

– Что ты здесь делаешь? – ответила дочь.

– Я тоже рад тебя видеть. Здесь совещание глав отделов, тебя устроит?

Повернувшись к Меглину, спросил:

– Как вы?

– Мы-то хорошо, – ответил сыщик. – Преступники мельчают.

– Стажер справляется?

– Ловит на лету.

Прокурор вновь повернулся к дочери, взглянул на конверт в ее руках.

– Что изучаем?

Вместо Есени ответил Меглин:

– Экспертиза по новому делу. Представляете, у убийцы фашистский пистолет! Обнаглели вконец эти черные копатели, продают направо и налево. Уважения к прошлому – никакого!

Он встал, предложил:

– Пообщаетесь? Жду в машине. Андрей Сергеич, на связи.

Проходя мимо Есени, забрал у нее конверт с экспертизой.

– У тебя же телефона нет… – пробормотал прокурор.

Сел на место ушедшего сыщика, внимательно взглянул на дочь, спросил:

– Ты же уйти хотела. Что изменилось?

– Все, – ответила Есеня.

– И сколько еще ты планируешь у него стажироваться?

– Пока не прогонит.

– Значит, недолго… – заключил прокурор.

– Скажи, тебе говорит что-нибудь такое имя – Максим Огнарев? – неожиданно спросила Есеня.

Прокурор на секунду едва заметно изменился в лице. Откинулся на спинку скамейки, ответил:

– Нет. А кто это?

После короткой паузы Есеня сказала:

– Забудь.

– Я сегодня раньше освобожусь; могу ужин приготовить, – сказал отец.

– Не стоит, я поздно буду. Мы с ребятами к Анюле идем – сегодня сорок дней.

И, поцеловав отца на прощанье, ушла.

По дороге Есене пришла эсэмэска. Девушка взглянула на экран.

– Глухой прислал список районов, где работают черные копатели. Список, в общем, небольшой… Ага, а вот и вторая эсэмэска… Есть бригада, которая на сбыте попалась. Один даже отсидел.

– Значит, к ним, – заключил Меглин.

К черным копателям пришлось ехать далеко, в район Волоколамского шоссе, оттуда сворачивать в лес… Однако эти усилия окупились: один из копателей, понукаемый сыщиками, признался, что недавно они продали один пистолет. Покупатель был примерно ровесником Меглина, одет в спортивный костюм, прихрамывал…

Есеня не обманула отца: в тот вечер она действительно встретилась на кладбище с однокурсниками – поминали погибшую сорок дней назад Анюлю. Мать девушки раздала пришедшим стаканчики с водкой. Все выпили за помин, затем мать сказала:

– Она приходила ко мне… Сегодня утром… Говорит: «Не спится мне, мама. Не могу уснуть, пока он по земле ходит…»

Сказала – и захлебнулась рыданиями. Сестра Анюли стала ее успокаивать:

– Мам, ты просто устала… Его взяли, он в тюрьме будет всю жизнь сидеть… Правда ведь?

В поисках поддержки она обернулась – почему-то взглянув на Есеню. И все сокурсники тоже смотрели на нее – словно ждали ответа. И Есеня, неожиданно для себя самой, произнесла: