Николай Леонов - Беги, если успеешь

Гуров в одну секунду проследил, куда тянется эта полоска. Выходило, что молодые люди притопали прямо с бульвара. Стремились они не к морю, это было очевидно, но и по пути никого не задирали – иначе Гуров обнаружил бы их присутствие гораздо раньше. Судя по всему, целью их визита был именно тот пятачок пляжа, где располагались Гуров и Валерия Алексеевна. Ничего неприятнее и придумать было нельзя.

До сих пор Гурову казалось, что этот город не отличается разгулом хулиганства – да и как привлекать туристов, если на улицах заправляют молодежные банды? Но он пробыл здесь всего ничего и не мог знать тонкостей. К тому же эти хулиганы были какими-то чересчур избирательными. Из сотен людей, нежившихся на золотом песке, им приглянулись только двое. Гуров подумал, что в подобных случаях лучше брать инициативу в свои руки решительно и сразу. Он пружинисто вскочил и в один миг уже был на ногах – лицом к лицу с загорелым круглощеким парнем, шедшим впереди, у которого во рту тлел окурок сигареты без фильтра.

– Что, ребята? – добродушно улыбаясь, спросил Гуров. – Хотите узнать, как пройти в библиотеку? Или ищете партнеров в подкидного?

Он сразу понял, что выиграл первое очко – хулиганы слегка призадумались. Гуров как бы невзначай принял удобную стойку, чтобы сподручнее было махать кулаками, и краем глаза проверил, как реагирует на происходящее Валерия Алексеевна. К его удивлению, она не казалась сильно испуганной, но тоже предпочла подняться на ноги. Но это нехитрое действие произвело на парней не меньшее впечатление, чем замечание Гурова насчет библиотеки. Кто-то из них прищелкнул языком, кто-то свистнул, а круглощекий с окурком одобрительно прохрипел прямо в лицо Гурову:

– Гарну телку склеил, папаша! Силенок-то хватает? А то, может, подмога требуется?

Голос у него был такой, словно он минуту назад хватил стакан неразбавленного спирта. Но от него даже пивом не пахло. Поэтому Гуров счел нужным заметить:

– Мороженого переел, сынок? Это дело опасное. В два счета ангину подхватишь, а там и осложнения всякие… В больницу тебе надо, вот что!

Опять же боковым зрением Гуров увидел, как Валерия Алексеевна потянула к себе из вороха одежды дамскую сумочку, и мысленно посетовал на такую неосторожность – вид дамских сумочек, цепочек и прочей мишуры производит на хулиганов то же действие, что и красная тряпка на быка.

– Ты, папаша, похоже, сам больной, – покачал головой хрипатый, – раз мне такое фуфло толкаешь. Тебя конкретно спросили – помощь требуется? Мы это запросто. Всей бригадой твою биксу так оприходуем – любо-дорого!

Гурову очень хотелось посмотреть, куда запропастился Крячко – сейчас его присутствие было просто жизненно необходимо, – но отвлечься от взора наглых голубых глаз было невозможно ни на секунду.

– Сынок, ты начинаешь заговариваться, – продолжал внушать Гуров. – Может, тебе и правда провериться? Тут ведь как бывает? Человек сам не понимает, какой опасности подвергается, думает, что все в порядке…

– Микола, дай ему по соплям, москалю проклятому! – на чистом русском языке посоветовал кто-то из толпы хулиганов. – Чего он тебя разводит?

– Лев Иванович, – тут же низким голосом сказала из-за спины Валерия Алексеевна, – делайте же что-нибудь! Или бежать нужно, или драться. Вы не видите, что ли, с кем имеете дело?

Совет был довольно провокационный. Если до сих пор предводительствуемые хрипатым Миколой молодцы держались индифферентно, то после замечания Самсоновой их агрессивность начала расти как на дрожжах. Они задвигались и, отпуская грязные замечания насчет телосложения Валерии Алексеевны, начали обходить Гурова с двух сторон. Микола выплюнул окурок под ноги Гурову и, неожиданно вытянув руки, с силой пихнул его в грудь.

Действовал он на редкость незамысловато, в лучших традициях окраин, когда от одинокой жертвы не ждут сколь-нибудь внятного сопротивления, упирая в основном на психологию. Но у Гурова с психологией было все в порядке, а к нехитрым приемам он был вполне готов.

Уклонившись от растопыренных ладоней Миколы, он схватил того за запястья и легонько рванул на себя, тут же отпустив и предоставив силе тяготения доделать оставшуюся работу. Микола с удивленным лицом пролетел метра полтора в воздухе и упал носом в песок, пропахав в нем ложбинку и подняв небольшой смерч.

И тут началось. Нет, на Гурова бросились не все семеро – часть из них предпочла занятие попроще и облепила Валерию Алексеевну. Но человека четыре на долю Гурова досталось.

Первого он очень удачно выключил точным ударом в челюсть, второго бросил через бедро, но тут на спину ему прыгнул третий, а четвертый ударил ногой в живот, и Гуров с тяжкой ношей на шее повалился на землю.

Он постарался приземлиться так, чтобы впившийся в него как клещ парнишка почувствовал всю прелесть свободного падения, и это ему, похоже, удалось. Припечатав своего противника к песку, Гуров услышал над ухом болезненный стон, и стискивавшие его горло объятия сразу ослабли. Он рванулся, саданул поверженного локтем под ложечку и освободился окончательно.

Вскочить на ноги он, однако, не успел. Четвертый гаденыш давно прыгал вокруг него, выбирая момент для удара, и нанес удар ногой.

Гуров поблагодарил бога за то, что тот не позволил парню обуть с утра какие-нибудь горные ботинки со стальными насечками, а оставил его в мягких разношенных туфлях – невыносимо вонючих, между прочим, но этот факт Гуров осознал, только когда все уже закончилось.

Удар пришелся Гурову в левую скулу. Ему показалось, что в глазу у него вспыхнуло белое пламя, а мозги едва не выплеснулись из головы. Сознание у него помутилось, он на время полностью потерял ориентировку и упал на песок рядом с одним из хулиганов.

К нему тотчас подскочили двое и начали пинать его, стараясь попасть в живот и в голову. К счастью, они мешали друг другу, и один из них был бос, поэтому больших повреждений нанести они не успели.

Сквозь туман, обволакивающий его, Гуров вдруг услышал протяжный женский вопль. Это был не испуганный визг и не крик отчаяния – пожалуй, больше это походило на боевой клич амазонок.

Удары внезапно перестали сыпаться на Гурова, и он с трудом повернул голову. Его взору открылась дивная картина – Валерия Алексеевна, обнаженная и разъяренная как ведьма, в безумном прыжке наносит вполне профессиональный удар ногой одному из хулиганов, а едва приземлившись, выбрасывает вперед руку, и второй хулиган вдруг закрывает лицо ладонями и в корчах падает к ее ногам.

В этот момент Гуров получил еще один предательский удар по голове – не столько, впрочем, эффективный, сколько суматошный – и откатился в сторону. В себя он еще не пришел, но разозлился уже основательно и с упорством маньяка начал тут же подниматься, готовый разорвать любого, кто попробует к нему притронуться.