Нора Робертс - Семья на заказ

Он опустился в свое кресло – большой человек с большим городом за спиной.

– Я бы мог сильнее надавить в соответствующих инстанциях, хотя при этом мне пришлось бы спорить с самим собой.

– Политика, сэр. – Движением плеч она отбросила эту презренную материю.

– В чем-то да, но не во всем. Главная причина, почему я решил не настаивать, – то, что я с вами согласен. Ваша сила – это ваши способности следователя, умение возглавить людей в отделе, проникнуть в самое нутро преступника и его жертвы. Не хочется всего этого лишиться. Но теперь, когда многие препятствия устранены, я решил, что пора обратиться к вам с этим вопросом напрямую.

– Можно откровенно, сэр? – Он кивнул, и она продолжила: – Большое облегчение – узнать, что препятствия устранены, и осознать собственные цели и приоритеты.

– С вашего позволения, я передам ваш ответ кому следует.

– Искренне вас благодарю, сэр.

– Не стоит благодарности, лейтенант. Я тоже говорю искренне.

Он встал, обошел стол и сделал нечто, что редко себе позволял: взял и потряс Евину руку.

– Вы свободны.

Она брела от него в недоумении, но в целом чувствовала облегчение. Это было как избавление от тяжести, о которой она как будто забыла; при этом она знала, где ее скинула, на случай если придется снова взвалить ее на себя.

А пока она наслаждалась забытым ощущением легкости.

Чудо-галстук вернулся на свое место и проявлял похвальное прилежание. Бакстер и Трухарт трепались за столом у Бакстера. Пибоди угрюмо трудилась за своим столом – не иначе занялась извещениями.

Все копы в комнате, включая Дженкинсона, надели темные очки.

– Это Голливуд или нормальная полиция?

– У нас и для вас найдется, босс. – Бакстер протянул ей очки с черными дужками и квадратными янтарными стеклами. – Мы не допустим, чтобы наш лейтенант выплакал все глаза.

Подхватывая их игру, она нацепила очки на нос и подошла к Пибоди.

– Как дела?

– С извещениями закончено. Родителей погибших известие убило. Моя мать всегда говорит: сколько бы ни исполнилось твоему ребенку, он всегда остается твоим ребенком. Думаю, она права. Я связалась с их местными консультантами по помощи в трагических случаях.

– Молодец.

– Готов предварительный рапорт чистильщика. Кардининни прислала список отсутствующих, по словам соседки, предметов в квартире. В вашей почте должны быть копии.

– Сейчас проверю.

– Вы долго отсутствовали. – Ева не отвечала, и Пибоди продолжила: – Я послала отчет доктору Мире – вдруг вам понадобится ее консультация.

– Понадобится.

– Коммуникатор Нуссио все еще не подает признаков жизни. То ли она его не активировала, то ли стоит в очереди на регистрацию и ввод данных – это вероятнее. Когда заводишь новый коммуникатор, то сначала играешь с ним, как ребенок.

– Сколько времени обычно уходит на загрузку данных?

– Обычно? От пары часов до бесконечности.

– Отлично. Если не загрузится и если она не выйдет на связь до конца смены, я по пути домой снова к ней заскочу. В крайнем случае свяжемся с ней утром. Давай сюда описание исчезнувших предметов.

– Сейчас будет готово.

– Хорошо. – Она направилась к себе, но по пути оглянулась. – Ты славно потрудилась, Пибоди.

– Спасибо.

У себя в кабинете Ева закрыла было дверь, но одернула себя. Не хватало сесть и начать размышлять о разговоре с Уитни! Некогда ей анализировать предложения о повышении, политику, чутье начальства и подчиненных. Дело не ждет.

Сначала она взялась за список предметов. Он тоже требовал размышления.

Как она и ждала, в списке числилось несколько драгоценных вещиц. Маленькие клипсы в форме звездочек с бриллиантами (свидетельница отметила, что это был подарок Карла Барбаре на 25-ю годовщину их свадьбы). Старинные дамские золотые часы с бриллиантами и сапфирами, приблизительно середина XX века, марки «Ролекс» (с отметкой свидетельницы, что они принадлежали прабабке убитой – скорее всего, со стороны матери). Два золотых браслета, набор, жемчужное ожерелье с золотой застежкой – наследство бабки по материнской линии. И бриллиантовое обручальное кольцо убитой в золотой оправе.

Выходит, убитые придерживались традиций, подумала Ева: обручальное кольцо, семейные реликвии.

Со стороны мужа драгоценностей поменьше: золотой наручный коммуникатор, еще одни часы «Ролекс» (опять приверженность традиции!) с инициалами владельца – подарок жены на серебряную свадьбу, две пары запонок – золотые и кованые серебряные.

Список драгоценностей был более длинный, но, по мнению свидетельницы, дальше в нем перечислялась бижутерия: она сама присутствовала при покупке некоторых из этих вещей.

Еще свидетельница вспомнила про два электронных планшета, два мини-компьютера, серебряную минору, серебряную посуду – тоже наследство (сервиз на восемь персон). Граненый хрустальный сосуд в форме корзины на ножках с ручкой был, по словам свидетельницы, единственной вещью, оставшейся у Барбары от прабабушки, ее гордость и отрада.

Кардининни написала, что очень удивлена тем, что подозреваемый не забрал кое-что еще, включая шелковую свадебную хупу с нарисованным от руки древом жизни. «Свидетельница показала, что эта вещь была сделана для свадьбы прабабки пострадавшей с материнской стороны и потом служила при свадьбе бабки, матери и самой пострадавшей. Пострадавшая говорила свидетельнице, что мечтает передать ее сыну и что она застрахована на 45 тысяч долларов. Фотографии хупы и деревянной музыкальной шкатулки, недавно полученной пострадавшим, по словам свидетельницы, от отца, прилагаются. Шкатулка являет собой старинный механизм цилиндрического типа с инкрустацией на крышке – женщина, играющая на лютне. По мнению свидетельницы, шкатулка тоже была застрахована».

Ева одобрила усилия Кардининни. Доскональные и любопытные сведения. Они наталкивали на вывод, что Рейнхолд знал не все. Он пренебрег свадебной хупой – наверное, не представлял ее стоимости. Музыкальная шкатулка на фотографии смотрелась неказистой; видимо, он счел ее стариковским барахлом. Забрал то, что бросалось в глаза: электронику и деньги.

Неглуп, подумала Ева в который уже раз. Но и умом не блещет.

Она пробежала глазами отчет чистильщика, огорчилась, что по-прежнему не опознана обувь, хотя на месте преступления осталась уйма кровавых отпечатков, еще раз промотала записи камер наблюдения и попыталась обобщить все это в собственном рапорте.

Переписала разговоры с Мирой, Пибоди, майором.

Закинула ноги на стол, села поудобнее.

Пора кое-что обобщить.

Самые обыкновенные люди. Традиционные, давно в браке, средний класс. Женщина занята домашним хозяйством, мужчина зарабатывает на жизнь. Прочные семейные узы, крепкие дружеские связи, здоровые соседские контакты. Вырастили сына. Разочарованы? Он вылетел из колледжа, не способен удержаться на работе, сохранить отношения с девушкой.