Нора Робертс - Семья на заказ

Начать с гимнастики и короткого заплыва, решила она. В кои-то веки у нее есть время для грамотного вступления в нелегкий день. Она нашла старые шорты, обтягивающий топ, футболку с логотипом полиции Нью-Йорка. Погладив неподвижного храпуна, она обулась и скользнула в лифт.

Получасовая пробежка, четверть часа силовой гимнастики, короткий заплыв в бассейне – так выглядела программа.

Бассейн синел глубиной в окружении пышной растительности и экзотических цветов. Среди всей роскоши, от которой ломилось жилище Рорка, Ева выделяла именно бассейн.

Как ни велик был соблазн раздеться и сразу нырнуть, она решила, что полезнее будет сперва как следует вспотеть. Устремившись в гимнастический зал, она увидела, что из-под его двери пробивается свет, и услышала два голоса – Рорка и чей-то еще.

Рорк был одет приблизительно так же, как она, и выполнял жим лежа, ведя при этом разговор. Ему отвечал голос из коммутатора – мужской, судя по интонациям и высокому тембру – британский. Британец сыпал уравнениями и терминами, понять которые ей было не под силу.

Рорк задавал непостижимые вопросы и комментировал раздававшуюся в ответ абракадабру, а в это время на экране вращался и непрерывно менял масштаб, то поворачивался боком, то сжимался в точку объемный чертеж. Даже на неопытный взгляд Евы, здесь происходило нечто значительное.

Обменявшись с Рорком улыбками, она стала программировать один из беговых снарядов для своей утренней пробежки. Пляж, решила она, вводя параметры. Тропический восход. Ей нравилось ощущать под ногами песок, любоваться розовеющим востоком, слушать шум волн, накатывающихся на берег и с рокотом бегущих назад.

Наверное, этот ультрасовременный гимнастический зал, полная противоположность тесному тренажерному кабинету в Управлении, все же соперничал за ее любовь с бассейном.

Пару минут она разогревалась, потом постепенно увеличила скорость и понеслась во весь дух.

Она слышала на бегу, как Рорк добавляет себе груз, как меняет при этом собеседника и переходит на другой язык – итальянский? После приветствий снова зазвучал английский, но разговор остался непонятным, так как касался не то двигателей, не то аэродинамики.

Рорк перешел к штанге, потом принялся качать бицепсы, не отрывая взгляд от экрана, где теперь красовался чертеж какого-то крупного воздушного транспортного средства.

Дальше разговор велся на французском – Еве показалось, что речь зашла о духах. Или о сыворотках? Когда она пробежала заданные полчаса, он тоже встал на беговую дорожку.

Пока он на бегу переговаривался с Европой, она занималась гимнастикой. Когда она наконец припала губами к бутылке с водой, он выключил коммуникатор и экран.

– Удачная встреча поутру, – сказал он.

– Вот, значит, что я здесь застала?

– Я о нас с тобой. Остальное тоже прошло неплохо.

Она заметила, что он блестит от пота. Еще бы, обсудил дела с тремя-четырьмя странами – есть от чего взмокнуть! А за окнами тем временем еще только проклевывалась заря.

– Тебя заводят эти прыжки от страны к стране?

– Тут главное – поддерживать ритм.

Она наблюдала за его бегом – уверенным, пружинистым.

– Ты задаешь ритм, а им приходится за тобой поспевать?

– Примерно так. Сегодня ты у нас ранняя пташка. Плохие сны?

– Нет. Во всяком случае, ни один не запомнился. Проснулась – и все. Зато есть время побегать и поплавать.

– Плыви, я скоро к тебе присоединюсь. Я сделал за утро почти все дела, которые наметил перед праздниками.

– Праздник начнется завтра. – Она очень старалась не забывать о предстоящем испытании.

– Родня нагрянет уже сегодня. – Он уменьшил темп, завершая пробежку, и широко улыбнулся. – Теперь у меня найдется время, чтобы поработать с тобой, лейтенант.

– Найти деньги – значит найти его, – напомнила она. – Иначе уже сегодня вечером может появиться новый труп. Вся надежда на то, что он будет оплакивать сломанные пальцы на ногах.

Рорк сошел с дорожки и тоже хлебнул воды.

– Ты не считаешь, что он тоже может сделать перерыв на праздники? По той простой причине, что намеченные им жертвы могут отлучиться в гости.

– Ему не терпится. – Она была согласна с Мирой, утверждавшей, что убийца не станет тянуть. Он хотел немедленного вознаграждения, считая его заслуженным. – Эти мысли его заводят. Если он вообще вспоминает о Дне благодарения, то только в том смысле, что хорошо бы кому-то испортить этот день. Учинить бойню в чьей-нибудь семье как раз в тот момент, когда там будут объедаться пирогом и талдычить о благодарности. То-то он позабавится!

– Тут ты права. Но если действовать законно, то процесс может затянуться, – сказал Рорк, шагая к бассейну. – Можно неплохо укоротить путь, если обойти закон.

– Я тоже об этом подумываю, – отозвалась она, раздеваясь. – Но в любом случае понадобится какое-то время. Он не из тех, кто готов выйти на яркий свет, – кишка тонка. Его стиль – незаметно подкрасться в темноте.

Она погрузилась в прохладную воду и испытала отрезвляющий шок. Рорк, разрезая воду мощными гребками, поплыл синхронно с ней, одновременно с ней достиг противоположной стенки, развернулся и поплыл обратно.

Она уже потеряла счет кругам – их набралось целых пять, а то и десять, ее внутреннее состояние было чем-то средним между нервозностью и расслабленностью, если такое возможно. Мышцы горели, создавая восхитительный контраст с температурой воды.

Когда стало перехватывать дыхание, мышцы задрожали мелкой дрожью, она отмахала завершающий круг и погрузилась в воду с головой.

– Господи, в сутках необходим двадцать пятый час – тогда бы мы начинали так каждый день!

Он подплыл к ней, погладил по мокрой голове.

– Ты бы так делала?

– Вряд ли, но сама мысль хороша. – Она прильнула к нему, запрокинула голову, нашла губами его губы. От соприкосновения тел обоих пробила дрожь.

– У меня есть мысль получше, – шепнул Рорк.

В следующее мгновение их коммуникаторы, оставленные на столике у кромки бассейна, подали дружный сдвоенный сигнал.

– Что за черт? Это не мой вызов.

– Это сигнал оповещения для нас обоих, – объяснил он.

– Я не программировала оповещения.

– Зато я программировал. – Он откинул назад волосы, вылез из бассейна и взял полотенце. – Сегодня днем состоится награждение.

– Как, уже сегодня? – Это совершенно вылетело у нее из головы. – До чего же хочется выругаться! Какое ругательство самое грязное?

Он со вздохом протянул ей полотенце.

– Я подберу, положись на меня.

– У меня на шее сидит удачливый маньяк-убийца, а тут еще орава твоих родственников. Лучше бы ты внушил Уитни, что награждение надо отложить.

– Я? – с улыбкой переспросил он.