Алексей Макеев - Свидетель, не увидевший свет (сборник)

Ветер, поднятый винтами, валил набок кустарник на площадке. Если не присматриваться, если не знать, то заряды тротила совсем не видны под этими кустиками. Чебриков и охотники вместе с Бочкиным выбрались из пещеры склада и поднимались на край карьера. Бочкин держал наготове передатчик. Одно нажатие кнопки, и площадка полыхнет двумя десятками огненных вспышек.

Гуров положил руку на плечо Бочкину, стараясь успокоить помощника. Вот винты замедлили свой бег, открылась дверь, и на траву стали спрыгивать люди в черном и с автоматами на изготовку. Один повернулся спиной, отдавая распоряжения, и стала хорошо видна желтая надпись на его спине – «ОМОН».

Ну, вот и все, подумал Гуров. Под видом омоновцев они все и зачистят. Сейчас выберется самый главный, в хорошем костюме и обязательно в темных солнцезащитных очках. И надо будет начинать торговлю, пугать и блефовать, надеясь, что вертолет улетит обратно.

Но на каменистую почву площадки стали спрыгивать люди в форменных кителях, придерживающие на головах форменные фуражки. Полковник, полковник, подполковник, майор, подполковник. Майор… это же майор Прохоренко! А подполковник – это подполковник Житников. А вон тот полковник – заместитель начальника Северопечорского ГУВД, Гуров не помнил его фамилии, но они с ним встречались дважды за время его командировки. Не многовато ли старших офицеров для прикрытия бандитского налета? Не может быть сразу столько купленных. Впрочем, там трое в гражданском.

– Я прошу всех остановиться! – крикнул Гуров, в самодельный рупор, вставая в полный рост. – Я – полковник Гуров из МВД Российской Федерации.

Офицеры у вертолета замерли. Лопасти машины кружились все медленнее и медленнее. Казалось, что и вертолет удивленно перестал махать ими в воздухе, присматриваясь к появившемуся человеку. Омоновцы рассредоточились и изготовились ответить огнем на возможный огонь неизвестных. Стоять под нацеленными дулами нескольких автоматов было несколько неуютно.

– Я прошу подойти ко мне подполковника Житникова, а остальным остаться на месте! Предупреждаю, что площадка заминирована и может быть взорвана в любой момент!

Офицеры расположились в участковом пункте, потому что в здании администрации вовсю шел полномасштабный обыск.

– Ну, я слышал от представителей ГУВД, что вы легендарная личность, товарищ полковник, но, признаюсь, меня вы поразили!

Невысокий коренастый полковник ФСБ вышагивал по кабинету и весело крутил головой, как бы демонстрируя степень пораженности событиями в поселке. Полковник из ГУВД с оттенком гордости добавил:

– Учтите, что Лев Иванович пришел к этим выводам самостоятельно, будучи не подготовленным и не владея абсолютно никакой информацией, к тому же без всякого технического оснащения.

Гуров сидел, откинувшись на спинку кресла, и старался из последних сил держать слипавшиеся глаза открытыми.

– Вы, в общем, правильно поняли смысл происходящего, – продолжил полковник из ФСБ. – Главу администрации Буняка мы взяли в момент контакта с посредником. Покупателей мы всех уже знали, улик было достаточно для начала следственных действий. Нам нужен был представитель продавца. И тут такой подарок от вас – Захаров собственной персоной. Он решил, что выпутается, и разыграл перед нами роль вашего посланца. Но у нас было достаточно информации и на него. Вот поэтому мы и летели, зная обстановку в поселке, а тут вы с вашими заминированными полями и вооруженным ополчением.

– Кто покупатели? – спросил Гуров только для того, чтобы побороть сон. – Серьезные люди?

– Как вам сказать. На каждой территории, в каждой области, как правило, есть эмиссар исламистов для организации террористической деятельности, подрывной и пропагандистской работы. Он вербует себе помощников и проверяет их на пригодность. Из таких вот волонтеров эмиссары создают боевые группы, дают задания. Одной из таких групп и понадобилась взрывчатка и, что самое ценное, радиовзрыватели. Она в свое время взорвала «Красную стрелу». На счету террористов несколько девятиэтажек в Москве и Екатеринбурге. Считайте, что мы с вами предотвратили еще какие-то взрывы, жертвы среди наших людей.

– Как же им удалось тут утаить столько тротила и оборудования?

– Видите ли, Лев Иванович, тут замешан был главный инженер карьера. Пока это косвенные данные, потому что его допросить не представляется возможным. Год назад он умер в онкологическом отделении пермской клиники. Но схема видится достаточно простой. Заряды взрываются с помощью огнепроводящих шнуров, а списываются радиовзрыватели. Премии выписываются технику-взрывнику, он молчит. А перерасход шнуров можно всегда оправдать липовыми схемами их закладки. Ну, а с излишками тротила вы разобрались сами. Взорвали не весь остаток, а лишь некоторую его часть и муляжи. Хотя по актам прошло все полностью. Дольше всего они, далекие от мира терроризма, искали покупателей. Очень осторожно искали каналы, пока в этом году не нашли.

– Скажите, вы можете меня отправить вашим вертолетом? – спросил Гуров. – Мне чертовски хочется принять душ и сбросить резиновые сапоги.

– Надеюсь, вы понимаете, Лев Иванович, – улыбнулся полковник, – что вам не удастся сегодня же вылететь в Москву. Некоторое количество времени я просил бы уделить и нам. Рапорта, протоколы допросов для следователя. Вы тут не в запасных играли, ваша информация одна из самых ценных для следствия.

– Да, я понимаю. В Северопечорске и напишу.

– Тогда собирайте вещи, и через полчасика вылетаем!

– Хорошо. Я только забегу в фельдшерский пункт.

Когда Гуров выходил из кабинета, то не видел, как улыбнулся ему вслед лейтенант Чебриков. Он единственный знал, зачем полковнику Гурову нужно туда.

Вероника Андреевна лежала на высоко поднятых подушках и смотрела в окно. Солнечный день ее не радовал. Она уже знала, что прилетела полиция, что все преступники задержаны, что найдена похищенная взрывчатка и скоро поселок снова заживет своей спокойной, сонной жизнью. Она уже не надеялась, что Гуров придет попрощаться с ней. А ведь он улетит обязательно. Что ему тут…

– Здравствуйте! – Гуров прислонился к косяку и некоторое время стоял, глядя на лицо Вероники Андреевны. Женщина порозовела и потупила глаза. На ее лице было написано неподдельное удовольствие. – Вы извините, что я не заходил к вам целых два дня. Тут такое у нас было… Но теперь все в полном порядке! И…

– И вы уезжаете?

– Да! – кивнул сыщик. – Вот зашел попрощаться. Все-таки я вас столько нес на руках, что просто неприлично уехать, не попрощавшись.

– Вы все шутите, – грустно отозвалась она. – А я надеялась… нет, рассчитывала… Господи, как же трудно сказать…