Алексей Макеев - Люкс с видом на кладбище

— А Антоновский где сейчас? — полюбопытствовал Лепроман. — Ему, надо сказать, тоже есть чего опасаться.

— Пока считается сгоревшим в своем авто. — Стас откинулся в кресле, положил ногу на ногу. — Кстати, на самом деле он не Антоновский, а Шпыряк.

Лепроман изобразил недоуменную мину и озадаченно спросил:

— Часом не родственник ли Адама Шпыряка? Мне о таком негодяе как-то рассказывали.

— Сын, — лаконично пояснил Крячко.

— Ага. Тогда все понятно — бандеровский фашист! — Лепроман понимающе рассмеялся. — То-то я замечал, что у него иногда проскальзывает западенский говорок. Он всегда смотрел на меня как на человека второго или даже третьего сорта. Хотя сам, чуть какие вопросы по организации презентаций или чего-то еще, тут же бежал ко мне!

Сразу после фитнес-центра Станислав отправился в клинику имени Склифосовского. Он нашел дежурную медсестру, показал ей удостоверение и поинтересовался спинальниками, поступавшими на лечение месяца три-четыре назад. Особенно из числа преподавательниц столичных школ среднего возраста.

Сестра озадаченно наморщила лоб, порылась в журналах, поискала в компьютере, о чем-то вспомнила и деловито сообщила:

— Да, была у нас такая. Это преподаватель биологии из гуманитарного лицея «Ренессанс — двадцать первый век» Кузьмятушкина Тамара Геннадьевна. Поступила с полным переломом позвоночного столба, в очень тяжелом состоянии. Мы даже не были уверены, выживет ли она. Две недели назад ее выписали, но она теперь до конца своих дней будет прикована к постели.

— Эта женщина не рассказывала, что с ней произошло?

Медсестра отрицательно покачала головой. По ее словам, вначале больная вообще не могла говорить. По мнению врачей, это было связано с каким-то сильнейшим нервным потрясением. Потом речь к ней частично вернулась, но она категорически отказывалась рассказывать о случившемся. У нее даже начинались нервные приступы, когда с ней пытались поговорить опера и следователи.

Крячко взял у медсестры домашний адрес Кузьмятушкиной и направился к парковке, где оставил своего «мерина». Достав телефон, он созвонился с информационным отделом главка и попросил найти адрес лицея. Когда Стас уже садился в машину, капитан Жаворонков сообщил ему, что означенное учебное заведение находится на Новореченской, сорок.

Прикинув кратчайший маршрут по наименее загруженным улицам, он вырулил на дорогу и покатил в общем потоке автотранспорта. При этом полковник запоздало вспоминал о том, что ему очень даже не мешало бы поесть. Но Стас собрал всю свою многопрославленную выдержку в кулак и объявил сам себе, что работа — прежде всего, а уж подкрепиться он всегда успеет.

В лицей сыщик прибыл в ту пору, когда там уже закончились уроки и в коридорах одиноко перекатывалось гулкое эхо. Крячко быстро нашел кабинет директора. Он отвесил этой представительной даме с властным, прямо-таки наполеоновским взглядом щедрую порцию дежурных любезностей и попросил ее рассказать о биологичке Кузьмятушкиной. Та, лишь услышав фамилию своей недавней сотрудницы, отчего-то несколько даже помрачнела и о чем-то задумалась.

— Скажу откровенно, никак не ожидала, что органы правопорядка после довольно-таки долгого перерыва вновь заинтересуются этой историей, — наконец-то обронила она. — Что я могу сказать о Тамаре Геннадьевне как о специалисте и просто о человеке? Как учитель она была на высоте. Дети ее очень уважали. На уроках всегда была дисциплина, образцовый порядок. Она была предельно собранной, общественно активной, всегда участвовала в жизни школы, служила примером для молодых специалистов.

Услышав вопрос Станислава о том, что она думает о жутком происшествии, его собеседница лишь развела руками. Она пояснила, что допускает вероятность хулиганского нападения или просто некую случайность. Женщина поднялась по лестнице, ей внезапно стало плохо. Она скатилась вниз, и как результат — травма позвоночника.

В этот момент в кабинет кто-то постучался. Молоденькая учительница весьма и весьма модельных кондиций — у Стаса даже екнуло внутри при ее появлении — попросила разрешения взять какой-то педагогический справочник, обещанный ей директоршей.

Та благосклонно кивнула, указала на полированный шкаф, после чего продолжила начатую мысль:

— Я несколько раз навещала Тамару Геннадьевну в больнице, но побеседовать с ней так и не смогла. В силу тяжести травмы она говорила с большим трудом и очень неразборчиво.

Поблагодарив директоршу, ее подчиненная с интересом оглядела незнакомца в потертой кожаной ветровке и скрылась за дверью.

— О том, что случилось с вашей бывшей сотрудницей, нам стало известно в ходе расследования другого дела. Был убит некий крупный федеральный чиновник. Один из свидетелей дал нам информацию, скажу откровенно, очень спорную. Я должен был проверить ее достоверность и решил обратиться к вам. Суть дела тут вот какая. Действительно ли девочки, классным руководителем которых была Тамара Геннадьевна, проходили подготовку в модельном агентстве «Русская лилия»?

Стас внимательно наблюдал за лицом директорши. Он сразу же заметил, как нервно дернулись ее губы и беспокойно забегали глаза. Этот вопрос ей почему-то очень не понравился.

Несколько изменившимся голосом директорша сухо пояснила, что так оно и есть. Их учебное заведение уже несколько лет подряд и в самом деле сотрудничает с американской некоммерческой организацией «Перспектива». Эта структура активно помогает лицею финансами, оборудованием и многим другим, вплоть до подбора кадров и ремонта классных комнат.

В рамках этого сотрудничества было решено подключить к обучению в «Русской лилии» самых перспективных старшеклассниц. С точки зрения директрисы, это давало девушкам реальный шанс в ближайшем будущем сделать карьеру манекенщицы или фотомодели.

— Не в уборщицы же им идти после лицея? — риторически вопросила она. — Благодаря высококлассной подготовке в модельном агентстве уже более двух десятков наших девушек работают в престижных западных домах моды. Да и тех наших выпускниц, которые не нашли себя в качестве фотомоделей, «Перспектива» не забывает. Девушки, изъявившие такое желание, с помощью этой организации устроились в Германии, Франции, Италии горничными в отелях, нянечками, продавщицами в крупных супермаркетах. Все очень довольны, часто звонят, рассказывают о себе.

— Скажите, а вот что это была за история с девушкой, которая год назад пропала без вести?

Его собеседница понимающе кивнула в ответ и пояснила:

— Случай, конечно, очень печальный, но никак не связанный с модельной студией. Девушку звали Маша Гайдукова, она занималась в «Русской лилии» и была одной из самых лучших. Маша была очень хороша собой, заметно выделялась и по интеллекту. Но вот случилось так, что вечером она пошла в гости к своей подруге и на обратном пути бесследно исчезла. Ее мама и педагогический коллектив школы обращались в правоохранительные органы. Но вы же сами знаете, как трудно бывает найти людей, пропавших без вести.