Алексей Макеев - Убийство на высшем уровне

– Надеюсь, – устало отозвался Гуров. – Во всяком случае, одному уйти будет тяжело, мы его подстрелили.

– А это кто? – кивнул Викулов на закованного в наручники Максюхина.

– Родственник киллера. Если бы не мы, они бы и этого завалили. Но, похоже, он для них большой ценности не представляет. Слушай, Викулов, давай мы этого в отдел отвезем и допросим, а ты тут все разрулишь? Нам бы отдышаться надо, а то набегались.

– Давай, только рапорта напишите в отделении…

– Само собой, – подтвердил Гуров.

Они взяли под руки Максюхина и повели его к милицейскому «уазику».

Молоденький сержант вел «уазик», направляя машину к дому Максюхина. Сам арестованный сидел на заднем сиденье между сыщиками и неспешно и устало повествовал, отвечая на их редкие вопросы.

– Брат уже давно не работал по мокрухе, – заявил пленник. – Он завязал почти сразу, как только нашу химкинскую братву почти всю пересажали. Брат и раньше-то нечасто работал – он ведь при погонах был, на службе много времени на приработок нет. Да и брал за заказ много, так как исполнитель был классный. Он и в этот раз, когда его нашли, поначалу отказался. Но они нашли способы его убедить.

– Почему его даже как свидетеля не привлекли, когда тебя сажали? – поинтересовался Гуров.

– Его мало кто знал, а наши главари не стали сдавать, – пожал плечами Максюхин. – Впрочем, может быть, кто-то убедил их этого не делать.

– Я даже догадываюсь, кто, – произнес Крячко, – его новые хозяева из «конторы». Они же его и наняли на этот заказ. Видимо, им он и служил все то время, когда ты сидел.

– Может, и так, только работал он нечасто, за последние годы про заказы ничего не говорил, – упрямо ответил Максюхин.

– Он и у них был засекреченный, – произнес Гуров, – и, как только его раскрыли, они его быстро завалили. И тебя бы грохнули, если бы мы вовремя не подоспели.

– У тебя один шанс теперь в живых остаться: все рассказать нам, – заявил Крячко, – мы должны достать их раньше, чем они тебя.

– Смотрите, как бы они сами вас не достали, – огрызнулся оружейник, – это, по словам брата, люди большого влияния. Хотя я им без надобности, я все равно ничего не знаю. Я человек простой…

– Тогда на кой черт мы едем к тебе? – раздраженно спросил Стас.

– А вот брат мой был человек непростой, – усмехнулся Максюхин, – он понимал, с кем дело имеет, и подстраховался на всякий случай. Как выясняется, сделал это не зря. Хоть мертвый, он их достанет.

Машина остановилась у ворот дома Максюхина.

Стас застегнул один из наручников на своем запястье, другой надел на руку Максюхина. Так парой они и направились во двор дома, следом за ними шел Гуров.

– Не надо в дом, пошли в сарай, – указал Максюхин, – у меня там тайник.

В бревенчатом просторном сарае у хозяина в одном из углов была оборудована мастерская. Стоял стол с верстаком и высокая табуретка. На стене висели нехитрые слесарные инструменты. Вся площадь сарая была захламлена преимущественно старой разломанной мебелью.

Максюхин подвел Крячко к столу и, положив руку на бревенчатую стену, неуловимым движением руки нажал на какую-то скрытую пружину. Из бревна выскочила небольшая крышка, скрывавшая в нем полость тайника.

– Молодец, – удивился Гуров, – золотые у тебя, как я погляжу, руки. А с виду ничего не заметишь…

Максюхин усмехнулся:

– Да, с моими руками я не пропаду. Работу всегда найду и с куском хлеба буду.

– Только аккуратнее с выбором работы, Максюхин, а то, как сегодня, тюрьмой мог бы не отделаться, – угрюмо добавил от себя Крячко.

Арестованный насупился и замолчал. Гуров в это время уже доставал содержимое тайника и выкладывал на стол.

Через минуту там лежали несколько аудиокассет, пачка долларов, запечатанная в целлофан, блокнот с записями, сделанными самим Алексеевым, и небольшая флешка серебристого цвета.

– Это все? – спросил Гуров.

– Все, что нашли, ваше, – ответил Максюхин. – Брат, как я уже сказал, человек был продвинутый, не какой-то там отмороженный мокрушник. Он понимал, с кем дело имеет и какие дела творит. Поэтому готовил страховку на всякий случай. И несколько разговоров с этим заказчиком записал тайно.

– Как зовут заказчика? – спросил Гуров.

– Его зовут Георгий, – ответил арестованный, – это судя по записям, я одну их них по любопытству прослушал. Так брат к заказчику обращался. Еще он говорил, что этот Георгий действительно из ГБ и там важная шишка. Брат его побаивался…

– А флешка откуда? – спросил Гуров.

– Ну, я же говорю, брат быт человек грамотный, – пояснил Максюхин, – он заказанных клиентов изучал и о них многое знал. И когда ему этого банкира поручили вальнуть, он сразу понял, что дело тут очень серьезное. Но его Георгий успокоил и бабла дал хорошо. Заказ был странный, он должен был его почему-то исполнить переделанным оружием, это условие Георгия. Вот тогда-то мне и подкинул работенку. Впрочем, о банкире я узнал только тогда, когда он его сработал. До этого он молчал…

– Почему потом заговорил? – не удержался от вопроса Стас. – Страшно стало?

– Угу, мандраж забил, – кивнул Максюхин, – или подозревать стал что-то, бояться, что его устранят. Как выяснилось, не зря. Так вот, флешку эту он с банкира снял и заказчикам не отдал, на всякий случай…

Гуров убрал флешку в карман пиджака, туда же положил и кассеты.

– Слышь, менты, бабло, может, оставите? – неожиданно произнес арестант. – С зоны вернусь, хоть будет, на что существовать.

Гуров молча посмотрел на Крячко и также молча швырнул пачку обратно в тайник.

– Но на суде ты за это будешь только правду говорить, – решительно заявил Гуров…

– Как это понимать, Георгий?

Константин Петрович, по своему обыкновению, стоял у окна, с хмурым видом рассматривая пейзаж за окном.

– О чем вы, Константин Петрович? – Георгий с невозмутимым видом посмотрел на хозяина кабинета, сидя в кресле перед рабочим столом.

– Я должен что-то пояснять? – В голосе шефа звучали нотки недоумения, когда он, повернувшись к Георгию, направился к столу. – По-моему, и так все ясно. Я недавно говорил тебе, как для нас важно спокойно провести ряд финансовых операций, ради которых и затеяно это сложное дело.

– А что, собственно, этому мешает?

– А то, что не далее как вчера все могло накрыться из-за твоей оплошности! – неожиданно повысил голос шеф.

– Не было никакой оплошности, мои ребята сработали хоть и с риском, но надежно, – ответил Георгий, – стрелок был устранен вовремя.

– Это мои люди сработали вовремя, а ты должен был этого не допустить! – шеф редко повышал голос, что всегда было признаком крайней его озабоченности.

«Ну что ж, шефа можно понять, – подумал про себя Георгий. – Игра, которую мы затеяли, уже может стоить нам не только денег, но и головы. И в этой игре неожиданно для нас что-то пошло не так».