Деннис Лихэйн - Ночь – мой дом

— Нет.

После чего сел в машину и уехал.

Джон Ринглинг, цирковой импресарио и подлинный благодетель Сарасоты, выстроил «Риц-Карлтон» на острове Лонгбоут-Ки в 1926 году, но столкнулся с финансовыми проблемами и оставил недостроенный отель над бухтой, спиной к заливу, с номерами без мебели и стенами без лепнины.

Когда Джо еще только приехал в Тампу, он раз десять проехался вдоль берега, высматривая удобные места для выгрузки контрабанды, прибывающей морем. На них с Эстебаном работало несколько судов, доставляющих черную патоку в главный порт Тампы, и город они закрыли так надежно, что теряли всего одну из десяти партий груза. Но они оплачивали и суда, доставлявшие ром в бутылках, испанский anís , а также orujo [41] Oрухо — алкогольный напиток, получаемый из отходов виноделия (исп.). — непосредственно из Гаваны на запад Центральной Флориды. Это позволяло не проводить стадию брожения и очистки на американской земле (а стадия эта отнимала немало времени), однако такие суда подвергались большей опасности со стороны защитников сухого закона, в том числе служащих казначейства, правительственных агентов федеральных служб и сотрудников береговой охраны. И пилот Фарруко Диас, при всех своих талантах и при всем своем безрассудстве, мог лишь наблюдать, как приближаются копы, но не останавливать их. (Вот почему он упорно продолжал настаивать на том, чтобы к пулеметной стойке в его кабине добавили пулемет и пулеметчика.)

До объявления открытой войны береговой охране и людям Джона Гувера небольшие островки-барьеры, разбросанные вдоль берегов залива, — Лонгбоут-Ки, Кейси-Ки, Сиеста-Ки и прочие — представляли собой идеальные места для того, чтобы временно спрятать там лодку или груз. Но они же могли служить отличной западней, ибо на них можно было попасть (или выбраться с них) лишь на лодке или по единственному мосту. Так что если копы висят у тебя на хвосте, гавкая в свои мегафоны и шаря вокруг своими прожекторами, и если у тебя нет способа улететь с острова, тогда ты отправишься в тюрьму, голубчик.

За эти годы контрабандисты не меньше десятка раз временно оставляли свой товар в «Рице». Сам Джо в этих операциях не участвовал, но слышал рассказы об этом месте. Ринглинг построил каркас здания, даже провел водопровод и настелил черновой пол, однако потом просто бросил там эту громадину — отель на триста номеров, в стиле «испанское Средиземноморье», настолько огромный, что, если бы во всех комнатах разом включилось освещение, огни наверняка увидели бы даже из Гаваны.

Джо прибыл туда на час раньше срока. Он захватил с собой фонарь, попросив Диона подобрать самый лучший, но и тому требовались частые передышки: луч постепенно тускнел, начинал мигать, а потом гас. Джо приходилось на несколько минут выключать эту штуку, а потом включать ее, и вскоре все повторялось сызнова. Пока он ждал в темноте, в помещении, которое он счел недостроенным рестораном третьего этажа, ему пришло в голову, что люди тоже как фонарики: светят, тускнеют, мигают и умирают. Нездорово-мрачное и какое-то детское наблюдение, но, пока он ехал сюда, он стал нездорово-мрачным в своей обиде на Р. Д., а может, в ней сказалось и что-то детское. Потому что он знал: Р. Д. лишь один из длинного ряда. Он не исключение, он — правило. И если Джо сегодня вечером сумеет уладить эту проблему, вскоре появится следующий Р. Д. Прутт.

Бизнес у Джо нелегальный, а значит, неизбежно грязный. А грязный бизнес притягивает грязных людей. Людей невеликого умишка и большой жестокости.

Джо вышел на веранду, сделанную из белого известняка, и стал слушать шум волн и шорох колышущихся под теплым ночным ветерком листьев королевских пальм, завезенных сюда Ринглингом.

Сухозаконники проигрывают, страна восстает против восемнадцатой поправки. Запрет на алкоголь кончится. Может, через десяток лет, но, может, и в ближайшие два года. Так или иначе, некролог сухому закону написан, просто еще не опубликован. Джо с Эстебаном уже вложились в импортирующие компании по всему берегу залива и по всему краю Восточного побережья. Сейчас эти компании бедны наличностью, но в первое же утро после того, как спиртное вновь объявят легальным, Джо с Эстебаном повернут рубильник — и их бизнес засияет ярким светом. Подготовлены и винокурни, и транспортные компании, временно специализирующиеся на перевозке стеклянной посуды, и бутылочные заводы, пока обслуживающие фирмы, которые производят газированные напитки. К середине первого дня новой эпохи все это оживет и заработает на полную катушку, и, по оценкам Джо с Эстебаном, в их руках окажется от шестнадцати до восемнадцати процентов ромового рынка США.

Джо закрыл глаза, вдохнул морской воздух и задался вопросом: со сколькими еще Р. Д. Пруттами ему придется иметь дело, прежде чем он достигнет этой цели? По правде говоря, он не понимал Р. Д., парня, который бросил миру вызов, желая разгромить его в каком-то соревновании, которое существовало лишь в его, Р. Д. Прутта, голове. И это, несомненно, будет смертельная битва, ибо смерть — единственный дар и единственное успокоение, какие он может обрести на этой земле. А может быть, Джо тревожил не только Р. Д. и ему подобные? Может быть, его тревожило то, что ему приходится делать, дабы с ними покончить? С ними приходится залезать в грязь. Приходится показывать хорошему человеку вроде Ирвинга Фиггиса фотографии его дочери-первенца с хреном в заднице и цепью на шее, с героиновыми дорогами, тянущимися по ее руке.

Ему не требовалось класть перед Ирвингом Фиггисом этот второй снимок, но он сделал это, чтобы ускорить дело. В бизнесе, с которым он связал свою судьбу, его все сильнее беспокоило то, что с каждым разом, когда ты продаешь очередной кусок себя ради прибыли, это дается тебе все легче и легче.

Накануне вечером они с Грасиэлой отправились выпить в «Ривьеру», поужинали в «Колумбии» и посмотрели шоу в «Атласном небе». Их сопровождал Сэл Урсо, ставший теперь личным шофером Джо, а их автомобиль прикрывал Левша Даунер, присматривавший за ними, когда Дион занимался другими вопросами. Бармен в «Ривьере» споткнулся и упал на одно колено, пытаясь отставить для Грасиэлы кресло, прежде чем она подойдет к столику. Когда официантка в «Колумбии» пролила напиток на стол и часть его попала на брюки Джо, к их столу подошел с извинениями сначала метрдотель, потом управляющий, а затем сам владелец заведения. Джо пришлось убеждать их не увольнять официантку. Он заявил, что она просто допустила оплошность и что ее услуги были во всех других отношениях безупречны, как и во всякое другое время, когда они имели счастье сидеть за столом, который она обслуживает. Обслуживать! Джо ненавидел это слово. Разумеется, те уступили, но Грасиэла напомнила ему по пути в «Атласное небо»: а что еще они могли бы сказать в лицо Джо? Посмотрим, останется ли она у них на следующей неделе, заявила Грасиэла. В «Атласном небе» все столики оказались заняты, однако Джо с Грасиэлой даже не успели вернуться к машине, где их ждал Сэл: управляющий, по имени Пепе, подбежал к ним, заверяя, что четверо посетителей как раз только что расплатились по счету. Джо с Грасиэлой видели, как два человека приблизились к столику на четверых, что-то прошептали на ухо парочкам, сидевшим там, и ускорили их уход, подхватив под локотки.