Алексей Макеев - Идеальный маньяк (сборник)

Катя тягостно вздохнула:

– Я тебя понимаю. Прости и прощай!

В трубке раздались короткие гудки. Димка лежал не двигаясь, молча глядя в потолок. Да, он не питал каких-то пламенных чувств к Кармен. Но этот разговор все равно оставил в его душе ощущение горечи и какой-то утраты. Из его жизни только что навсегда ушло что-то необычное, хотя и способное обжечь до боли. А что осталось?

Тут до него дошло, что осталось-то с ним нечто гораздо большее и куда более значимое. Есть Лариса. Правда, пока что им не найденная, но она где-то совсем недалеко. Яркая, светлая, необычная. А он о ней за эти часы почти забыл. А может, и хорошо, что так случилось? Теперь Димка мог незамутненным взглядом определить, что она для него значит. Да и значит ли хоть что-то вообще? Ветлугин попытался прислушаться к своему внутреннему «я», и его внезапно словно пронзило током. Она – это все.

Димка быстро сходил в душ, смыл с себя весь черный негатив минувших суток, надев все свежее и чистое взамен истрепанного, измятого и запыленного в разъездах, а потом вышел из общежития. Он запрыгнул в трамвай и покатил на нем к вокзалу, чтобы там пересесть на автобус и доехать до пединститута. Очередной этап поисков Ларисы парень решил начать именно оттуда.

От остановки он прошел к воротам института и долго наблюдал за студентами, выходящими из центрального здания. Видимо, предвкушая грядущий выходной, те в большинстве своем были безмятежны, жизнерадостны, что-то на ходу обсуждали, доказывали, возражали. Лишь немногие несли на лице печать кручины и озабоченности, скорее всего вызванных обилием хвостов по курсовым и зачетам. Таковы обычные студенческие заморочки.

Прохаживаясь взад-вперед, Димка уже никого ни о чем не расспрашивал, а только ждал, ждал и ждал. Неожиданно, где-то за очередной горластой компанией, не веря собственным глазам, он увидел Ларису! Она шла рядом с девушкой. Ветлугин узнал ее спутницу. Это была та самая особа, которую он отшил, сочинив байку про долг. Спутница Ларисы, оглядываясь по сторонам, что-то нашептывала ей на ухо.

Они увидели его обе разом, и каждая отреагировала на это по-своему. Спутница Ларисы замерла, неприязненно взирая на «кредитора». Лариса просияла при виде своего недавнего провожатого и шагнула к нему. Но он первый подбежал к ней и крепко обнял, игнорируя протянутую руку и задыхаясь от волнения.

– Я так надеялся тебя найти! – тихо сказал он, не веря тому, что это происходит с ним наяву.

Все его недавние страсти и страстишки, связанные с Кармен, при одном лишь взгляде Ларисы мгновенно исчезли. Так осенние листья слетают с кроны дерева. Спутница Ларисы ничего не понимала и некоторое время смотрела на них разинув рот. Наконец-то она что-то для себя уяснила, махнула рукой и пошла своей дорогой, время от времени с некоторой мечтательной завистью оглядываясь на них.

Они вошли в автобус и сели на свободные места в самом конце салона. Лариса взглянула на Димку и вдруг чуть слышно ойкнула.

– Дима, а это что за синяк? – спросила она, глядя на его скулу, где от былого великолепия полученной травмы остались лишь кое-какие воспоминания в форме желтовато-зеленоватого блеклого пятна.

– В темноте случайно на дверной косяк налетел, – пояснил он с беспечным видом, пренебрежительно махнув рукой.

– Наверное, это в тот раз, когда я уговорила тебя проводить ту девочку. – Лариса покачала головой. – Он, наверное, был не один? Я имею в виду того типа с розами?

Ветлугин поморщился и неохотно кивнул:

– Да, не один. Пока мы с Ритой поднимались к ее квартире, он собрал своих прихвостней. Ну, я вышел, и… победила дружба! – Он рассмеялся.

Они вышли на Мельничной улице у большого здания крытого рынка, своей формой напоминающего цирк, и зашагали по тротуару в сторону домов старой постройки, стоявших на улице Новоселов. Димка и Лариса болтали о всякой всячине и не замечали прохожих, которые с интересом посматривали на весьма пригожую молодую пару. Позади остался квадрат недавно построенных девятиэтажек. Парень и девушка пересекли небольшой, но очень уютный скверик и вышли к домам, в одном из которых жила Лариса.

Она остановилась у угла четырехэтажки темно-красного, почти бордового кирпича давней закалки и указала взглядом на крайние окна второго этажа.

– Вот здесь я и живу! – улыбаясь, пояснила Лариса. – Если хочешь, давай зайдем ко мне.

– А тетя твоя бурчать не будет? – взглянув на окна, поинтересовался Димка.

– А ее сегодня дома нет. Она опять где-то на богомолье. Бывает, дня по три-четыре по святым местам путешествует. Только вот что, Дима… Вы, парни, народ такой, что, бывает, неправильно нас понимаете. Ну, ты догадываешься, что я имею в виду. Так что мы с тобой пока только друзья. Хорошо?

Ветлугин рассмеялся и осведомился:

– Лариса, откуда у тебя столь глубокие познания в психологии мужчин? Ты их где, кроме как на картинке, видела? Не допускаешь, что в данный момент я тоже очень волнуюсь и переживаю? Да! А вдруг, оказавшись у тебя дома, я сам стану объектом приставаний?! Ты думаешь, что нам, парням, никогда не бывает страшно?

Этот его пассаж Ларису отчего-то очень насмешил. Она дернула его за рукав рубашки и кивком позвала за собой:

– Идем уж. Просто, понимаешь, я каждый день отчитываюсь перед тетей за все свои слова, дела и поступки. В прошлый раз, когда я рассказала, что ты помог мне с сумками, а потом согласился проводить девочку, к которой приставал какой-то негодяй, она как будто все это даже одобрила. Дескать, во всяком мужчине я должна видеть только брата, а он во мне – сестру. То, что ты меня провожал без всяких там плотских умыслов, дает повод думать, что нам с тобой видеться можно.

Дмитрий, не выдержав, громко фыркнул:

– Надо же, какие сложности! Нет, конечно, я не ухарь-налетчик. Хотя вообще-то и не монастырский инок. Но твоя тетя что-то уж слишком переборщила по части строгостей. Уж не готовит ли она и свою племянницу в вековечные холостячки? Судя по ее настроениям, она тебя так жестко опекает с прицелом именно на то, чтобы к тебе вообще никто не подходил.

По каменным ступенькам лестницы, истертым бессчетным множеством подошв, они поднялись на второй этаж и вошли в недурно обставленную двухкомнатную квартиру. Мебель здесь была преимущественно старинная, но в отличном состоянии. Чувствовалось, что распоряжается в этом жилище строгий человек, педант до мозга костей. За стеклянными дверцами шкафов виднелись корешки старинных книг. В красном углу размещался обширный киот со множеством старинных икон, перед которыми горела лампада.

Указав на филенчатую дверь в конце прихожей, Лариса пояснила:

– Там моя комната. Тетя спит здесь. – Она махнула рукой в сторону дивана, покрытого переливающейся накидкой из тафты.