Алексей Макеев - Бархатное убийство (сборник)

– О! Теперь и у нас есть возможность взглянуть на эту драгоценность! – подходя поближе, произнес Стас Крячко.

– Да, такое в жизни увидишь нечасто… – тоже подойдя к Кашпутту, отметил Гуров.

Позже Кашпутту рассказал, что на территорию посольства они прошли с вором Быггу по канализационной трубе. Дальше все было именно так, как и предполагали опера. Кашпутту использовал суггестивное воздействие на охранников, дубликатом ключа (его по сделанному им слепку где-то заказал Быггу) открыл сейф и извлек бриллиант. Но вот когда Кашпутту с добычей вернулся к канализационной шахте, где должен был отдать ее Быггу, как повелел его тайный покровитель – первый советник монарха Буттулала, его вдруг охватили сомнения. Неожиданно он вспомнил свой давнишний сон, когда к нему пришел некий суровый старец в старинных одеяниях и сказал: «Образумься и не повторяй моих ошибок!»

Встревоженный Кашпутту от участия в похищении «Небесного Лотоса» отказываться не стал – уж очень хотелось стать монархом, но на всякий случай начал искать себе надежное убежище, для чего и уговорил Ильницкого съездить в окрестности Сергиева Посада, где, как он слышал от Владимира, есть подземелья, в которых можно укрыться так, что «не найдет ни одна собака».

Спустившись в шахту, Кашпутту ввел Быггу в состояние «каменная статуя» и выведал от него, что этот вечер в его жизни будет последним. Когда они поднимутся из канализации, Кашпутту встретит пистолетная пуля. Вернув Быггу из небытия к реальности, Кашпутту, дойдя с ним до нужного пункта их общего маршрута, отправил вора наверх одного, а сам по канализационному туннелю отправился дальше. На следующее утро он был уже у холма, где собирался затаиться до поры до времени. Он знал, что вездесущие триады в любом другом месте его все равно найдут.

Но уже в подземелье с Кашпутту произошло нечто и вовсе невероятное. За день до того, как за ним приехали опера и их сопровождающие, он увидел загадочное видение. Светящийся силуэт человека, явившись перед ним, объявил ему свою волю: он должен вернуть «Небесный Лотос» на прежнее место. Кашпутту был уверен, что ему явился сам Будда.

Загоревшие, отдохнувшие приятели, прошествовав мимо удивленно взирающей на них Верочки, ввалились в кабинет все еще по-зимнему незагорелого генерала Орлова. Увидев их, Петр вышел из-за стола, удивляясь их загару и висящим на шее сверкающим золотой полировкой то ли медальонам, то ли орденам.

– Ну, рассказывайте, рассказывайте! Что это за страна такая – Буттулал? – обнимая приятелей, поинтересовался он. – Уж за две-то недели, думаю, много чего повидать удалось.

– Страна очень красивая – все кругом у них там чисто, благоустроенно… – садясь в кресло, неспешно заговорил Гуров. – Роскошная природа, феноменальная архитектура. Один монастырь над морем чего стоит! Вот, DVD-диск тебе с фото и видео оставим – сам убедишья.

– А рыбалка там какая! – мечтательно зажмурился Крячко. – Мы в море раза четыре выходили. Последний раз я тунца кило на десять подцепил. А женщины там какие… Гм-гм! – осекшись, покосился он в сторону Льва.

– М-да, у Стаса впечатления всегда замыкаются на женщинах, – чуть иронично улыбнулся Орлов. – А что это у вас за… Амулеты, что ли?

– Это? – Гуров поднял на ладони увесистое ажурное изделие с рельефными изображениями богов и священных буттулальских животных – оленя, дельфина и орла. – Это особый знак отличия, которым награждаются люди, совершившие нечто особенное во имя народа Буттулала с присвоением звания «симдиггиргарх».

– Как-как? – у Петра даже несколько отвила челюсть. – Сим-дир-бырх?

– «Симдиггиргарх», – величественно повторил Крячко. – Применительно к нашим наградам – аналог Героя России.

По словам Стаса, этой награды, сработанной из чистого золота, они были удостоены не только за то, что нашли «Небесный Лотос», но косвенно еще и помогли раскрыть заговор, во главе которого стоял первый советник монарха. Тот давно уже мечтал о лаврах кардинала Ришелье – быть реальным властителем княжества при марионеточном князе, на роль которого предназначался Кашпутту. Советник уже давно тайно сотрудничал и с американскими спецслужбами, и с китайскими триадами. Он же в подмогу триадам и Кашпутту, дабы ускорить похищение символа Буттулала, сумел организовать подмену вора Быггу похожим на него человеком. Но он не знал главного.

В ту пору, когда князь Хаммато Рути Ашшага, терзаясь сомнениями, решал вопрос – отправлять ли в Россию вместе с другими реликвиями «Небесный Лотос», к нему пришел настоятель монастыря и сказал: «Великий властитель, отправляй и не думай о плохом. Камень вернется на свое законное место. А затаившаяся змея умрет от собственного яда!»

Все так и вышло. Камень вместе с другими сокровищами вернулся в Буттулал, а советник, узнав о крахе своих замыслов, не дожидаясь суда монарха, вместо чаши с соком тоо-му выпил банальный цианистый калий…

– Кстати, это звание дает массу льгот и привилегий, – продолжал живописать Станислав. – Его присвоение иностранцу является автоматическим предоставлением – заметь! – почетного гражданства Буттулала. Нам с Левой можно рыбачить, не платя подати. Да! При желании предоставляется десять ассов земли – это по-нашему гектара полтора. Для Буттулала – настоящая латифундия. Так, что там еще? Лев, не припомнишь?

– Что-то еще там полагается – да, – задумчиво кивнул Гуров. – А! Если такой человек материально нуждается, раз в год ему выплачивается единовременное пособие – тысяча рупий золотом, – добавил он. – Кстати, Стас, а что же ты не упомянул про праздник дня весеннего равноденствия? Это ведь как раз по твоей части.

– Ой, да ну тебя! Всякую чушь сейчас будешь городить! – сердито отмахнулся Крячко.

– Что там, что там?.. – оживился Петр. – Это что за «весеннее равноденствие»?

– Ну, это нам негласно рассказали… – насмешливо косясь в сторону недовольного Стаса, доверительно-приглушенным тоном заговорил Лев. – Согласно древнему обычаю, который сегодня соблюдается только в самых отдаленных селениях, в день весеннего равноденствия «симдиггиргарх» имеет право приехать в такое селение и выбрать себе там жену. Причем, как бы это сказать, временную. То есть он где-то там совершает подвиги, а она в своей деревне ждет его появления. Он может приехать к ней – на день или месяц, потом опять куда-то свалит… И таких «жен» у него может быть столько, сколько деревень в Буттулале. Ну вот, когда нам об этом рассказали, Мария Стаса заприкалывала. Вроде того, эх, не повезло тебе, Стасушка, – нынешнее равноденствие-то уже миновало, своего счастья теперь целый год ждать придется…

Слушая его, Крячко насупился и отвернулся.