Рут Ренделл - Застигнутый врасплох

Большой черный пес, охранявший нечто похожее на огород, зарычал на старшего инспектора, когда тот подошел к ограде. Вексфорд решил не приближаться к фургону, видневшемуся позади зарослей фасоли и штабеля из клеток для кур, — все равно там явно никого не было. Он чуть отошел и прочел облупившуюся вывеску на столбе: «Э. Тоуни. Свежие яйца, куры, овощи».

— Майфлит, — приказал старший инспектор водителю.

Миссис Кэнтрип сидела в кресле-качалке, погрузившись в чтение газеты, и слегка смутилась, что ее застали бездельничающей. Катье, открывшая ему дверь, удалилась в направлении кабинета.

— Элф Тоуни, сэр? Если дома его нет, то, скорее всего, он у миссис Ловелл.

— Как он добирается туда и обратно?

— На велосипеде, сэр. У него к рулю приделана такая большая корзина.

Вексфорд кивнул.

— А он остается у миссис Ловелл на ночь?

Шокировать экономку не составляло труда — она была убеждена, что прелюбодеяние совершаются только с полуночи до рассвета.

— О нет, сэр. — Миссис Кэнтрип покраснела и опустила взгляд. — К одиннадцати он всегда уходит. Думаю, даже у миссис Ловелл есть некоторое представление о приличиях.

Вечерняя трапеза любовников была в самом разгаре. В центре стола без скатерти возвышалась кастрюля тушеной фасоли.

Миссис Ловелл снова села.

— Его светлость что-то натворил? — спросила она и принялась резать хлеб, навалившись пышной грудью на усыпанный крошками стол.

— Мой визит никак не связан с Шоном.

Вексфорд прекрасно понимал, что чаю ему не предложат, но при взгляде на треснутые чашки и бутылку молока с засохшей пенкой подумал, что потеря невелика.

— Я надеялся получить удовольствие от краткой беседы с мистером Тоуни.

— С Элфом? Что вам нужно от Элфа?

Вексфорд перевел взгляд на поставщика яиц и овощей, размышляя, как допрашивать мужчину, который практически не раскрывает рта. Маленькие черные глаза на смуглом, грубоватом лице смотрели бесстрастно.

— Вы часто бываете здесь, у друзей, мистер Тоуни? — наконец спросил старший инспектор.

Миссис Ловелл громко хихикнула.

— Мой Шон ему не друг. Это он ко мне приходит, правда, Элф?

— Угу, — мрачно произнес Тоуни.

— Очень хорошо, — кивнул Вексфорд. — После тяжелой работы мужчине необходимо женское общество.

— И горячая еда. Элф совсем бы зачах, не уговори я его приходить сюда. Ты любишь рожки с кремом, Элф?

— Угу.

— В котором часу, — спросил Вексфорд, — вы обычно покидаете миссис Ловелл и едете домой?

— Элфу нужно рано вставать. — Сходство миссис Ловелл с цыганкой усилилось. — Он всегда уходит без четверти одиннадцать. — Женщина вздохнула, и Вексфорд догадался, что в прошлом раннее расставание было у них камнем преткновения. — Вы хотите спросить, не видел ли он чего в ту ночь, когда убили эту, из поместья? — Миссис Ловелл проявила неожиданную догадливость.

— Совершенно верно. Я хочу знать, не бросил ли мистер Тоуни взгляд на бунгало мистера Виллерса — вы знаете, кого я имею в виду? — когда возвращался в Кластервел.

— Насчет взгляда не знаю. Он пытался к ним зайти, правда, Элф?

— Угу, — произнес мистер Тоуни. Вексфорд ждал, весь обратившись в слух.

— Давай, Элф. Джентльмен задал тебе вопрос.

По телу Тоуни пробежала дрожь, словно он прикладывал неимоверные усилия, пытаясь извлечь слова из глубин своего нутра.

— Он был вне себя, — прибавила миссис Ловелл. — Даже разговорился — по его меркам, конечно. Давай , Элф.

— Без толку. Их не было, а дом был заперт.

— Давайте проясним. — Вексфорд призвал на помощь все свое воображение и мысленно извинился перед Берденом. — Мистер Тоуни ехал на велосипеде домой, когда его обогнала машина, едва не сбив. — Восхищенная улыбка миссис Ловелл подтвердила, что он угадал. — И мистер Тоуни запомнил номер машины, чтобы затем обратиться в полицию и наказать водителя.

— Ничего он не запоминал. — Миссис Ловелл извлекла из бумажного пакета последний рожок с кремом. — Элф знал, кто это. Иностранная девчонка из поместья.

— Мистер Тоуни постучался в бунгало, чтобы воспользоваться телефоном? — Вексфорд с трудом мог представить, как Элф объясняет, извиняется, звонит, снова объясняет.

— В доме было совсем темно, — сказала миссис Ловелл страшным голосом, каким цыганка в таборе пугает детей, сгрудившихся у костра. — Элф стучал, стучал, но никто ему не открыл, так?

— Никто, — подтвердил Тоуни.

Показания с чужих слов, подумал Вексфорд.

— А в котором часу это было?

— Элф ушел отсюда в половине одиннадцатого. Он стучал, стучал, и тут часы на церкви в Кластервеле пробили одиннадцать. Давай, Элф, расскажи ему. Ты же там был.

Тоуни допил последний глоток чая, возможно, чтобы смягчить редко используемые голосовые связки.

— Я стучал, но никто не вышел. — Он зашелся в кашле, и Вексфорд отвел взгляд. — «Его нет, и ее нет», — сказал я себе.

— Правильно, Элф. — Миссис Ловелл подбодрила его улыбкой.

— Мог бы и раньше догадаться. Двери гаража-то были открыты.

— И обеих машин не было! Поэтому Элф ушел, а на следующее утро… ну, малость поостыл, правда? Подумал: зачем кого-то беспокоить, когда все кости целы? Знаете, если я увижу эту иностранную сучку в деревне, то не стану молчать.

Бедная Катье. Вексфорд подумал, не стоит ли предупредить девушку. Будет приятно поговорить с ней наедине, называя по имени, хоть эта привилегия и дарована ему только потому, что он напоминает ей старого дядюшку. Изображать старого голландского дядюшку? Он мысленно рассмеялся. Нет, уж лучше забыть об этом и стоять крепко привязанным к мачте — пусть сирены поют для других [35] Аллюзия на мифологический древнегреческий сюжет о хитроумном Одиссее и сиренах, завлекавших мореплавателей на смерть своим пением. .

В сентябре во время сбора урожая даже самый ухоженный сад обычно приобретает диковатый вид. Этот же казался бесплодным островом среди полей, стерильным и лишенным индивидуальности местом, где обрезают каждую кривую ветку, каждую выбивающуюся из общего ряда травинку. Бурая трава коротко пострижена, ничто не отбрасывает тени.

Дэнис и Джорджина сидели в шезлонгах, дешевых и неудобных, с тонким металлическим каркасом и маленькими деревянными подлокотниками. Вексфорд немного понаблюдал за ними, прежде чем обнаружить себя. Человек, утверждавший, что никогда не читает газет, уткнулся в газетную страницу, явно не обращая внимания на жену. Она же, не занятая ни книгой, ни шитьем, смотрела на него с восторженным вниманием, как страстный любитель кино — на экран.

Вексфорд кашлянул, и Джорджина тут же вскочила. Виллерс поднял голову и с характерной для него холодной брезгливостью произнес:

— Держи себя в руках. Не будь дурой.