Кейси Хилл - Табу

Рори показал фотографию восемь на десять с изображением стола с папками.

— Когда смотришь на расположенные в логическом порядке документы, невольно закрадывается мысль, что преступник и в жизни такой.

— Какой? Внутренне организованный, собранный? Всегда придерживающийся определенной системы?

— Угу.

Рейли некоторое время рассматривала снимок. Извлеченные из папок отчеты лаборатории с соответствующими фотографиями были выложены в ряд в хронологическом порядке, начиная с убийства брата и сестры Райан и кончая убийством Веры Майлз и ее племянницы. Однако между находившимся посередине отчетом по делу Уотсона с фотографией последнего и завершавшим список рапортом по делу Майлз имелось свободное пространство, способное вместить точно такой же рапорт. Рейли посмотрела на Рори и Гэри:

— Ну и что вы думаете по этому поводу?

Разговор начал Гэри, как всегда серьезный и сосредоточенный.

— Первое убийство — брата и сестры Райан — можно назвать показным или демонстративным. Оно так картинно обставлено, что просто не могло не привлечь внимания. — Он помолчал и посмотрел на других членов группы, слушавших его затаив дыхание. — Этот тип мог убить их как угодно, но выбрал пушку — громкий выстрел не остался незамеченным. Шум гарантировал, что место преступления будет обнаружено почти немедленно.

— Да, — согласилась Рейли. — Что-нибудь еще?

— В этом смысле дело Джима Редмонда почти не отличается от первого. Как мы уже установили, убийца наблюдает за своими жертвами. Из этого следует, что он знал о передвижениях жены Джима и не сомневался в том, что та очень скоро обнаружит его тело.

— Итак, снова никаких задержек во времени, — подытожила Люси.

— Совершенно верно. Но после того как его визитная карточка в виде пресловутого фрейдистского звена стала достоянием следствия, — Гэри указал на другой файл, — мы сталкиваемся с убийствами Уотсона и Майлз, а это уже совсем другая история. Оба спланированы и осуществлены так, чтобы обнаружение тел заняло как можно больше времени. В результате Уотсон найден в пустынной местности, а женщины по фамилии Майлз, ведшие уединенный образ жизни, в собственном доме на окраине квартала, где все заняты только собой.

В разговор вступил Рори:

— Поэтому, в силу всего вышесказанного, когда мы видим свободное место между разложенными в хронологическом порядке рапортами, невольно напрашивается мысль, что это тоже что-нибудь да значит.

— А это значит, что одно убийство мы пропустили, — резюмировала Рейли с сильно забившимся вдруг сердцем.

— Вот именно, — сказал Рори и откашлялся. По-видимому, от этой мысли у него перехватило горло. — Но мы знаем, когда были убиты тетушка Майлз и ее племянница. — Он заглянул в свой блокнот. — Это произошло двадцать восьмого числа. Так что нам необходимо обратиться к полиции с просьбой просмотреть картотеку пропавших лиц и выяснить, нет ли у них данных о людях, исчезнувших в течение двух-трех недель до этого времени.

Рейли снова устремила взгляд на снимки с места преступления.

— Вы славно мыслите, — сказала она, отмечая про себя, что необходимо сообщить об этой гипотезе Крису и Кеннеди. — Значит, говорите, вы осматривали лестничную площадку в связи с делом о проникновении? — Она повернулась к Гэри. Тот был неизменно серьезен — не важно, обсуждал ли жестокое убийство или достоинства сандвича, купленного в местной столовой. Рейли ценила такой подход к делу и считала, что со временем Гэри станет видным криминалистом.

— Да.

— И что нашли?

— Преступник почти ничего не оставил после себя. Оружие я, разумеется, не нашел, как, равным образом, и шприц. Следов, можно сказать, вообще никаких, если не считать этого. — Он помахал в воздухе прозрачным пакетиком для улик с неким содержимым.

— Чтоб меня черти взяли… — пробормотала Рейли, взяв у него пакетик и покрутив его в пальцах. В пакетике находился один-единственный светлый волос — прямой и длинный. — Настоящий или имитация? — спросила она у Гэри, задаваясь вопросом, уж не носил ли убийца парик и женскую одежду, чтобы его при входе в здание приняли за женщину.

— Сто процентов настоящий, — ответил Гэри. — Я это первым делом проверил.

Рейли еще с минуту рассматривала светлый волос. Принимая во внимание интерес к служебным файлам, можно было не сомневаться, что незваный гость имеет прямое отношение к убийствам. В этой связи возникал вопрос: не подброшен ли волос специально, чтобы попытаться сбить их со следа, или же он принадлежал помощнице убийцы? Но существовала и другая возможность, правда, далеко не столь очевидная — что человек, которого они разыскивают, на самом деле не мужчина, а женщина.

Ближе к вечеру Рейли вышла из лаборатории и двинулась по направлению к городскому центру. Настало время нанести отцу очередной визит, который, надо сказать, она оттягивала как могла.

Честно говоря, ей совершенно не хотелось видеть отца. После их последней встречи она несколько раз звонила ему, но он не отвечал. Впрочем, в этом не было ничего необычного — ведь большую часть времени Майк проводил сидя за стаканом или валяясь в бессознательном состоянии после выпивки. Общением с дочерью по телефону он себя также не утруждал. Но она, принимая во внимание создавшееся положение, не могла сказать себе, что с отцом все в порядке, и забыть о нем на месяц или на два.

Рейли бросила взгляд на мрачную улицу, по которой шла. Хотя весна уже демонстрировала кое-где робкие признаки своего пришествия — днем раньше Рейли заметила в парке Феникс распустившиеся желтые нарциссы, — здесь, в центре, именовавшемся также «старым», или «внутренним» городом, она видела лишь гранитные серые стены по сторонам, влажный серый асфальт под ногами и серое небо над головой.

Рейли позвонила, прислушалась, не доносятся ли из квартиры Майка какие-либо звуки, но, как обычно, ничего не услышала и полезла в сумку за своими ключами.

Распахнув дверь, она громко окликнула:

— Отец, ты дома? Это я, Рейли.

Тишина.

Некоторое время она стояла в коридоре, дав волю чувствам восприятия.

В квартире стола мертвая тишина, зато ощущался сильный и крайне неприятный запах. Рейли, сморщив от отвращения нос, прошла в гостиную.

То, что она увидела, не вызвало у нее ни малейшего удивления. Майк спал на полу. Скорее, впрочем, не спал, а просто пребывал в пьяном беспамятстве. Вокруг него растеклась лужа блевотины и валялись пустые жестянки и бутылки.

Рейли насчитала как минимум девять пивных жестянок и несколько бутылок и бутылочек из-под джина и виски. Судя по всему, вчера вечером он, сделав солидный запас, со всей серьезностью приступил к процессу потребления спиртных напитков и пил до тех пор, пока не отключился.