Николай Леонов - Смерть в прямом эфире

Котов тоже это знал. Он открыл дверь, постоял на пороге, только затем вошел в квартиру. Гуров смотрел, как скрылся за углом прихожей опер. Шагнул следом, когда в квартире ударил выстрел.

Мысль быстрее света. Гуров мгновенно понял, что выстрелил Котов, так как пистолет убийцы был, конечно, с глушителем. Раз Гриша выстрелил, значит, он еще жив. Все происходило на уровне подсознания. Сыщик сделал два широких шага и прыгнул, вытянув руку с пистолетом.

Убийца не ожидал охранника, выстрелил в вошедшего человека автоматически, зная, что у Гурова отличная реакция. Котов выстрелил в ответ, падая, — пуля ушла в потолок. Heожиданный выстрел отвлек внимание убийцы, который лишь взглянул на стрелявшего; этого времени оказалось достаточно, чтобы Гуров пролетел прихожую и часть гостиной, врезался убийце в ноги. Тот рухнул на ковер, выронил пистолет. Гуров приподнялся первым и всадил две пули в руку и плечо Пузырева.

В квартиру уже вбегал Нестеренко. Боковым зрением он увидел, что Гуров держит в руках два пистолета, а убийца лежит, и бросился к Котову, который сидел, привалившись к дивану.

— Мы успели, — сказал он и выронил пистолет.

— Еврей проклятый! Держись! — Нестеренко судорожно крутил диск телефона.

Потом он сидел рядом с другом, поддерживая голову, и говорил:

— Я всегда знал, что ты лучший. Гриша, не закрывай глаза, слушай меня... Сейчас приедут.

Гуров снял с убийцы пиджак, перетянул плечо полотенцем, оставил лежать на полу. Ощупал воротник рубашки, секунду подумал, надел наручники.

— Больно, — неожиданно сказал Пузырев. — Падла, я не знал, что так больно.

— Как Гриша? — спросил Гуров, глядя на Нестеренко.

— Ништяк, полковник, ты не знаешь, какие мы живучие.

Нестеренко уехал с Котовым в госпиталь, убийцу увезли куда положено, Гуров остался в квартире один. Но вскоре прибыл Станислав, которого оповестил дежурный по министерству. Он стал готовить ужин и все время о чем-то говорил. Гуров молчал, от еды и от рюмки отказался и только после звонка Нестеренко, который сообщил, что операция прошла успешно и жизнь Григория вне опасности, Гуров протер лицо жесткими ладонями и сказал:

— Станислав, никогда не соглашайся, чтобы тебя охраняли.

Приехал Орлов, они сидели за столом, почти не ели и не пили, не знали, о чем говорить, радости не было. Оперативники чувствовали огромную усталость.

После окончания спектакля Мария вышла на улицу, к ней, как обычно, рванулись поклонники, но дорогу им преградил милицейский патруль. Капитан козырнул, сухо спросил:

— Гражданка Строева? Прошу в машину.

— А в чем дело? — Мария опешила. Театралы молча расступились, капитан вновь козырнул:

— Прошу! Я выполняю приказ!

Мария, вроде бы привыкшая в актерским розыгрышам, не успела сориентироваться, как ее посадили в знакомый "Мерседес", за рулем которого сидел Станислав в полковничьих погонах. Сильная рука обхватила актрису за плечи, сидевший рядом Гуров прошептал:

— Будешь дергаться, наденем наручники!