Рут Ренделл - Поцелуй дочери канонира

— Это просто образ жизни, Майк, — не такой, к какому привыкли мы с тобой. Не думаю, что эти вещи могут сделать счастливее или, наоборот, помешать счастью. Так когда в магазине ожидают возвращения Канонира?

— Не раньше понедельника. Но дома он может появиться скорее. Если, конечно, не двинул куда подальше. Из страны то есть. От него и этого можно ожидать.

— Полагаешь, он поехал к ней?

— Кто бы знал! Я был уверен, что ее нет в живых, но теперь просто ума не приложу, что думать. Мне хотелось бы, чтобы у меня был подходящий, как ты это называешь, сценарий для этой парочки, но сколько голову ни ломаю, пока ничего не выходит. У Гаррета Джонса был бы самый весомый мотив для убийства — если бы Дейзи тоже умерла. Но, разумеется, тот, кто стрелял в нее, рассчитывал, что она умрет… В таком случае Канонир унаследовал бы все. Но каково участие Джоан Гарленд? Была ли она его подружкой и собиралась разделить с ним добычу? Или она сама — невинная жертва, явившаяся в Танкред-Хаус в неудачный момент и помешавшая Джонсу и кому-то еще? Кстати, мы не установили никакой связи между Джонсом и Энди Гриффином, кроме того факта, что Канонир пару раз видел Энди, когда тот был еще ребенком… Дальше — машина. Мы так и не знаем, на чем они приехали. Точно не на ее «БМВ». Ребята из лаборатории облазили в ней каждую щелочку. Не нашли ни малейшего признака того, что в эту машину в последние несколько месяцев садился кто-нибудь, кроме хозяйки.

— А каково участие Энди Гриффина?

Биб Мью вернулась к работе в Танкред-Хаусе. Вексфорд и Вайн каждый в свой черед пытались задавать ей вопросы, но любое упоминание трупа, висящего на дереве, в какую бы мягкую форму оно ни было облечено, вызывало у нее новые приступы дрожи, а однажды дело дошло даже до своеобразного припадка, выразившего в серии отрывистых лающих выкриков.

— Она теперь не ездит мимо того места, — сообщила им Бренда Харрисон с мерзким злорадством. — Объезжает вокруг. Едет сначала до Помфрета, потом по главной дороге, потом до самого Черитона. Добирается больше часа. Дело нешуточное, особенно в непогоду. Дейзи, — тут Бренда громко фыркнула, — посоветовала Кену возить Биб на машине. Это меньшее, что мы можем сделать, — так она сказала. Ну а я ответила: пусть и возит сама, раз такая умная. Мы вообще уволены, чего ради нам прогибаться. И говорит мне такая: «Надеюсь, Бренда, ты еще печешь домашний хлеб? А то я вечером жду кое-кого к обеду». И это после того, как она выбросила нас на улицу! Давина в гробу переворачивается!

После этого Вексфорд еще раз попытался поговорить с Биб, но она убежала и заперлась в комнате с холодильниками.

— И чем вы ее так напугали? — сказала Бренда. Она ведь у нас немного того… Вы что, не знали? — Бренда постучала себя по лбу двумя пальцами и одними губами сказала: — Родовая травма.

Между тем Вексфорду нужно было выяснить довольно много деталей. Видела ли Биб кого-нибудь возле дерева. Видела ли вообще кого-нибудь в тот день в лесу. Единственным их помощником оставался Танни Хогарт. Танни должен стать связующим звеном между ними и Биб.

— Вот, — сказал Вексфорд, доедая плов, — я его сюда и вызвал. Сегодня после обеда. Чтобы он заявил. Официально — обо всем, что случилось после того, как в его дверь постучала Биб Мью и рассказала, что нашла тело. Тело Энди Гриффина. Не думаю, впрочем, что тут нас ждут какие-нибудь поразительные открытия.

Танни Хогарт прибыл на велосипеде. Вексфорд увидел его в окно — тот катил через двор прямиком к конюшне, не держась за руль и сложив руки на груди. Судя по выражению лица, он целиком был поглощен музыкой, звучавшей в наушниках его плейера. С наушниками на шее он неторопливо вошел в комнату. Карен Малэхайд встретила его и подвела к столу Вексфорда.

Волосы Танни были на этот раз убраны назад — очевидно, стянуты на затылке в хвост. Вексфорд терпеть не мог видеть такое на мужчинах, хотя вполне осознавал, что его неприязнь есть не более чем предрассудок. Танни был с точно такой же щетиной, как и в тот день, когда они встречались в последний раз, будто не брился два-три дня. Может, он всегда так ходит? Вексфорд позволил себе на секунду задуматься о том, как такого можно добиться. Может, Танни постригает щетину ножницами? В светло-коричневых ковбойских сапожках с прострочкой и металлическими нашлепками и с алым шарфом на шее он был похож на молодого красавца пирата.

— Мистер Хогарт, прежде чем мы начнем, — сказал Вексфорд, — я попрошу вас удовлетворить мое любопытство. Если ваш курс литературного творчества начинается только осенью, зачем вы приехали сюда на полгода раньше?

— Летняя школа. Подготовительный курс перед магистратурой.

— Понятно.

Нужно проверить это через доктора Перкинса. Впрочем, Вексфорд был уверен, что Танни не соврал. Вооружившись стенографическим блокнотом, Карен приготовилась записывать заявление Танни Хогарта. Дополнительно Вексфорд записывал его на диктофон.

— Сколь бесполезным бы это ни было, — бодро прокомментировал Танни.

И Вексфорд вполне с ним согласился. Какая польза им от этого короткого пересказа нескольких горячечных фраз насмерть перепуганного человека?

— Она сказала: «Мертвец. Повешенный. Висит на дереве». Я как-то не принял это всерьез. Я сказал: «Да ну!» или, может, сказал «Минуту!» и попросил повторить. Я только что сварил кофе и принес ей немного. Она не захотела — наверное, слишком крепкий. Все расплескала на себя — ее, знаете, как бы трясло… Я сказал: «Может, пойдем, и вы мне покажете?», но это была большая ошибка. Ее снова начало колотить. Я сказал: «Ну ладно. Тогда вам нужно позвонить в полицию». Тут она сказала, что у нее дома нет телефона. Как бы невероятно, да? Я сказал, чтобы она звонила от меня. Но она не стала. Понимаете, было видно, что она не хочет звонить сама. Ну тогда я решил: о'кей, я позвоню. Ну и как бы позвонил.

— Она не сказала, видела ли кого-нибудь в лесу? Тогда или раньше в районе того места, где был труп?

— Нет. Да вы поймите, она почти ничего не говорила. Издавала множество всяких звуков, но членораздельной речи там было мало.

Кое-какие пункты рассказа Танни Вексфорд отмечал у себя в блокноте. Пока его ручка не перестала писать — вместо линий на бумаге оставались только царапины. Инспектор потянулся через стол к карандашнице, стоявшей рядом с косматым кактусом, и вдруг увидел Дейзи.

Она стояла в шаге от дверей и задумчиво озиралась. В следующий миг она заметила инспектора и тут же шагнула к нему, улыбаясь и протягивая руки. Должно быть, это и был давно обещанный дружеский визит. Ее ничуть не испугало то, что здесь разместился, по сути дела, полицейский участок со всеми его делами и заботами, что отсюда велось расследование убийства. Она не подозревала, что это значит, и не знала всего того, что другого могло бы удержать от прихода в «комнату происшествия».