Андрей Кивинов - Целую. Ларин

— Не понял.

— Что ты не понял? Продали вам десять колечек, а пару часов спустя пришли и отобрали. Не сами, конечно. Может такое быть?

— В принципе, может, но я ни разу с таким не встречался. По крайней мере, мне бы такую подлянку не подстроили.

— А Стёпе?

— Но я ж не знаю, кто ему сдавал. Но тоже вряд ли.

— Ладно. Кто ещё сдаёт золото Юрию Сергеевичу, кроме тебя и Стёпы?

— Я знаю только одного, Стаса. У него жёлтый ларёк в нашем ряду. Но его сегодня нет.

— Каким образом вы проворачиваете сделку? Есть какой-нибудь принцип, механизм?

— Да нет никаких принципов. Как только появляется товар, звоним, встречаемся.

— Где встречаетесь?

— К нему приносим.

— Отличненько. Но вы же не бегаете к нему из-за каждого колечка?

— Нет, конечно. Грамм сто накопим и сдаём.

— Молодцы, мать вашу. Посадить бы всю вашу весёлую компанию. А впрочем, не надо. Вас другие посадят. На перо. Одного уже посадили. Следующим не боишься быть?

— Да я как-то не думал об этом.

— Не ври, не ври, ещё как думал. Я вот подозреваю, что как раз ты следующим и окажешься. Золотишка-то много накопил?

Миша не ответил.

— Много, много. Пора в гости к Юрию Сергеевичу. Он вам, кстати, кариес по блату не лечит? Со скидкой тарифа?

— Не лечит.

— Странно. Ну да Бог с ним. И, пожалуй, вот ещё что. Мне почему-то кажется, что Стёпа не первая жертва, а? И если б «скорая» милицию не вызвала, вряд ли бы он сам обратился сюда. Как ты думаешь?

— Не знаю, — опять уставившись в пол, пробубнил Корнеев.

— Всё ты знаешь. Просто в другие разы дело без ножа обходилось, верно? Отсюда вывод — кто-то на вашем рыночке наколочку даёт кому следует: «Товар прибыл, можно брать!»

— Но ведь невозможно узнать, когда мы золото понесём.

— Но случаи-то были?

— Д-да, один. Но я вам ничего не говорил.

— Само собой, родной. Ну, а что касается того, что невозможно узнать, то на это скажу — узнать можно всё. Был бы творческий подход.

— Я не знаю, — ещё раз зачем-то произнес Миша.

Я постучал пальцами по облезлой полировке своего стола.

— Когда ты в последний раз был у стоматолога? Естественно, не для лечения зубов.

— С месяц назад.

— Значит «рыжьё» имеешь? Юрий Сергеевич как, с ценой не обижает?

— Мужик не жадный. Правда, не всё берёт.

— Понятно. Теперь слушай сюда. Завтра равно в одиннадцать ты у меня как штык. Чтобы тебя ребята в пиджаках не привозили, приходишь сам. Лучше без родителей. И сегодня никому ни слова про то, что ты тут был. В оставшееся рабочее время можешь заикнуться, что закрома Родины полны и пора заняться сдачей. Понимаешь что к чему? Чтобы максимальное количество народонаселения знали, что ты теперь богатенький Буратино. Максимальное. О'кей? Тогда гуд-бай… Свободен.

Продавец вышел. Я стукнул по оконной раме и махнул рукой. «Вольво» отъехала. Ну, что ж. С утра сгоняем к экспертам, а сегодня? Сегодня пора немножко расслабиться. Виктория, надеюсь, ты ждёшь меня?

— Евгений, ты готов? Я не в смысле, что «готов», я в смысле — идти готов?

— Так точно, товарищ Ларин!

— Тогда подгребай. Жду.

Пока Евгений будет преодолевать расстояние от своего кабинета до моего, я, пожалуй, ещё разок включу рекламную паузу. Рекламу ворованного золота 583-й пробы.

На моём столе стояла довольно симпатичная штучка, взятая сегодня утром у экспертов напрокат. Телефонный аппарат, совмещённый с магнитофоном. Как водится, японский. Очень красивый, но главное — чувствительный.

Я сел за стол и нажал кнопку «PLAY». Миниатюрная кассета бесшумно закрутилась, и через несколько мгновений из динамика полился диалог двух моих знакомых:

«Да, слушаю…»

«Юрий Сергеевич, здрасьте. Это Миша Корнеев, из голубого ларька. У меня есть кое-что. Вы бы не посмотрели?»

«Подожди секунду».

Послышался шелест страниц.

«Сегодня в пять. У меня не будет клиентов».

Загудела бормашина. Вероятно, Жанночка наяривает кому-то по зубкам.

«Алло, Юрий Сергеевич, ещё одно… Надо бы добавить… Инфляция».

«Придёшь, проговорим. Всё, у меня работа». Бормашинка визжала с перерывами, выстукивая по челюстям несчастного зубовладельца азбуку Морзе. Её визг прервал телефонный зуммер. Юрий Сергеевич повесил трубку. Я нажал на «стоп». Вроде всё ясно, ничего необычного. Но что-то тут не то. Не в диалоге, а в звуке. Непонятно, откуда появилось ещё одно жужжание, в паузах между работой бормашинки. Или оно появилось сразу? Не уловил. Надо ещё раз прогнать.

Я нажал на обратную перемотку, но в этот момент в мою дверь ввалился запыхавшийся Филиппов.

— Я готов.

— Да, идём.

Я остановил перемотку и выключил аппарат из сети. Потом прослушаю.

— Ну и видуха у тебя, — очень точно подметил Евгений.

Я взглянул в висящее на стене небольшое зеркало с трещиной по диагонали. Да, ничего рожа. Как меня вчера Вика пустила? Хотя она всё понимает.

Трёхдневная щетина из-за больной щеки, взъерошенные волосы, мешки под глазами. Типичный пьяница. А в довершение всего — одежда под стать. Старая зелёная стройотрядовская куртка со стёртыми нашивками, драные, штопаные-перештопаные джинсы и синие с красным резиновые кеды. Вообще-то, это не постоянная одежда, а своего рода маскарадный костюмчик, на случай, подобный сегодняшнему. Вполне реалистический. Этакий вечный студент-бедолага, перекати-поле, давно плюнувший на все лекции и рыщущий в поисках спиртного и приключений.

Бронежилета под моей зелёной курточкой не было. Слишком он громоздкий, поэтому сразу заметен. Для проформы я вынул из него титановую пластинку и положил её в нагрудный карман. Сбрую-кобуру я тоже не надевал, просто засунул пистолет за ремень.

На улице нас ждал участковый — молодой парень с редким именем Иннокентий — и постовой, которого я, честно говоря, даже не знал, как звать. Оба были одеты по гражданке, но более интеллигентно, чем я.

Я кивнул ребятам, и мы двинулись в сторону рынка.

— Надолго там? — спросил Кеша.

— Не знаю. Сидим до пяти, потом прогуляемся за одним хлопчиком и отбой.

Денек выдался неплохой. Уже можно было загорать, что и делали некоторые горожане, развалившись на зелёных газонах. Надо будет в выходные рвануть с Викой и Бинго куда-нибудь за город.

На рынке было довольно многолюдно, и на наше прибытие внимания никто не обратил. Мы разбежались по сторонам, обговорив, кто где будет находиться. Ларёк Мишы Корнеева стоял прямо рядом с рыночным забором, в пяти метрах от проезжей части. Это была неширокая асфальтированная дорожка, связывающая рынок с проспектом. По ней завозились товары. Во избежание пробок здесь висел знак, запрещающий парковку.

Миша в своем ларьке развешивал по верёвочкам мелкий товар и периодически обозревал местность. Я отошёл к пивному ларьку, что был как раз рядом с рынком, дернул маленькую для вхождения в образ и, утолив жажду, побрел к месту своей дислокации, по пути купив газетку. Что касается этого места, то выбрано оно было с подобающим мне вкусом — с него очень удобно было наблюдать, а если придётся, то и задерживать.