Элизабет Джордж - ПРЕДАТЕЛЬ ПАМЯТИ

При первой же возможности она притормозила у обочины и остановила машину, чтобы вдохнуть наконец полной грудью. Ей казалось, что она не дышала с тех самых пор, как выехала на Дьюк-стрит в Хенли.

Где-то в сумочке у нее должна была лежать схема проезда к нужному адресу — она нарисовала ее по дорожному атласу Лондона. Да, до города она добралась без потерь, но предстояло преодолеть еще четверть пути по лабиринту лондонских улочек.

Город и в лучшие времена был сущей головоломкой. Ночью он становился плохо освещенной головоломкой со смехотворно малым количеством указателей. Ну а дождливой ночью превращался в преисподнюю. Первые три попытки оказались неудачными: добравшись до Паддингтонского парка отдыха, Юджиния двигалась дальше и понимала, что заблудилась. Умудренная опытом, она каждый раз возвращалась к парку, как водитель такси, упорно желающий понять, где же он сделал первую ошибку.

Поэтому нужную ей улицу в северо-западной части Лондона Юджиния нашла только без двадцати одиннадцать. И потратила еще семь сводящих с ума минут, кружа в поисках места для остановки.

Она снова прижала фотографию к груди, достала с заднего сиденья зонтик и выбралась на улицу. Тем временем дождь стих, но ветер все не успокаивался. Те немногие листья, что еще оставались на деревьях, в конце концов прекращали сопротивление и срывались в воздух, а потом распластывались на тротуаре, проезжей части или стоящих повсюду автомобилях.

Юджинии нужен был дом номер тридцать два, в другом конце улице, как она поняла, и на противоположной стороне дороги. Двадцать — тридцать ярдов она прошла по тротуару. В этот час в домах, мимо которых пролегал ее путь, свет уже был погашен. Если бы Юджиния не нервничала перед встречей, то ее живое воображение наверняка заставило бы ее поволноваться, рисуя опасности, скрытые в темных переулках. И все же меры предосторожности никогда не бывают лишними, решила Юджиния, свернула с тротуара и вышла на середину улицы, где ее труднее было бы застать врасплох.

Она не думала, что на нее действительно кто-то нападет. Это был приличный район. Но одинокая женщина в городе поздним осенним вечером должна быть предельно внимательна. Юджиния даже обрадовалась, когда дорога перед ней осветилась: это значило, что у нее за спиной на улицу въехала машина. Она двигалась так же медленно, как сама Юджиния несколькими минутами ранее, явно в поисках самого ценного из лондонских удобств — места для парковки. Юджиния обернулась, шагнула в сторону, за ближайший автомобиль, собираясь подождать, пока машина не обгонит ее. Но та тоже свернула к обочине и остановилась; водитель на мгновение включил дальний свет, чтобы показать, что дорога свободна.

А-а, значит, она не угадала, размышляла Юджиния, поправляя сумочку и снова выходя на середину улицы. Значит, водитель машины не ищет место, где бы остановиться, а просто ждет кого-то из живущих в доме, перед которым он притормозил. Придя к этому заключению, она глянула через плечо, и водитель, как будто прочитав ее мысли, нажал на сигнал — сердито и коротко, как родитель, зовущий непослушного ребенка.

Юджиния пошла дальше. По пути она считала пройденные дома. Вот остались позади номера десять и двенадцать, то есть она отошла от своей машины всего на шесть домов. Вдруг свет, все еще заливавший перед ней дорогу, дрогнул и погас.

Странно, подумала Юджиния. Нельзя же вот так взять и припарковаться на улице. И, думая так, она начала оборачиваться. Что, как оказалось, было не худшей из ее ошибок.

Вспыхнули ярким огнем фары и ослепили ее. Ничего не видя, она остановилась, как часто делают те, на кого охотятся.

Взревел мотор; завизжали шины.

Когда машина ударила ее, она взлетела, широко раскинув руки. Ракетой выстрелила в воздух рамка с фотографией.

Дж. В. Пичли, известный также как Человек-Язык, восхитительно провел вечер. Он нарушил правило номер один — не быть инициатором встречи с человеком, с которым занимался виртуальным сексом, — и тем не менее все прошло отлично, в очередной раз доказав Пичли, что его природное чутье на плоды пусть и перезрелые, но зато еще более сочные оттого, что долго провисели на дереве без внимания, отточено так же остро, как хирургический инструмент.

Скромность и честность вынуждали его признать, что на самом деле он не сильно рисковал. Любая женщина, взявшая себе прозвище Кремовые Трусики, тем самым заявляла на весь свет о своих желаниях, и если у Пичли и оставались какие-то сомнения, то пять электронных свиданий, во время которых он кончал в трусы от Кельвина Кляйна, ни разу не прикоснувшись к своему органу, должны были успокоить его. В отличие от других его виртуальных любовников, которых в настоящее время, у Пичли было пятеро и чьи познания в грамоте зачастую были столь же ограниченны, сколь и воображение, Кремовые Трусики обладала фантазией, от которой мозг Пичли просто вскипал, и прирожденным талантом выражать эти фантазии, заставляющим его член вздыматься как священный жезл, стоило только выйти в Сеть.

«Это Трусики, — писала она. — Готов, Язык?»

Ого! О да, он всегда был готов.

Так вышло, что с ней он первым совершил символический прорыв, вместо того чтобы дожидаться, когда это сделает его виртуальный партнер. И это было абсолютно нехарактерно для него. Обычно он охотно подыгрывал и всегда был наготове на другом конце интернет-соединения, когда один из его любовников хотел действия, но сам никогда не предлагал выйти в реальный мир до тех пор, пока этого не предлагал партнер. Следуя этому правилу, Пичли успешно трансформировал двадцать семь киберсвиданий в двадцать семь исключительно приятных соитий во плоти в гостинице «Комфорт-инн» на Кромвель-стрит. Гостиница эта находилась на разумном удалении от места его проживания, а в качестве ночного администратора там служил азиатский джентльмен, чья память на лица сильно уступала его непреходящей страсти к старым костюмированным драмам Би-би-си. Только один раз Пичли стал жертвой кибершутки, согласившись встретиться с любовником по прозвищу Трахни Меня. Придя на условленное место, он обнаружил, что его ждут два прыщавых подростка. Но ничего. Он вычислил их довольно быстро, и теперь они больше не смогут разыграть его.

Но вот Кремовые Трусики задела его за живое. «Ты готов?» Почти с самого первого их виртуального разговора он гадал: может ли она делать в жизни то, что умеет делать словами?

Этот вопрос возникает всегда. И предвкушение, фантазии и получение ответа составляют немалую долю удовольствия.

Пичли немало потрудился для того, чтобы подвести Трусики к предложению встретиться. Он взбирался на новые головокружительные высоты описательного блуда с женщинами. Пытаясь найти свежие идеи в сфере плотских утех, он потратил две недели на ознакомление с атрибутами сексуального удовлетворения в известного рода магазинах без витрин на Бруэр-стрит. И когда он поймал себя на том, что всю поездку на работу в Сити погружен в похотливые видения их сплетенных тел на чудовищного цвета постельном белье «Комфорт-инн», вместо того чтобы читать «Файнэншл таймс», от содержимого которой зависит его карьера, — вот тогда он понял, что настала пора действовать.