Алексей Макеев - Отпетые сыщики

– Да, но как я объясню, что вы меня отпустили? – испуганно заморгал Белов.

Видимо, перспектива выяснения отношений с Битюгом или с кем-то из его кодлы пугала Михаила не меньше, чем тюрьма.

– А ты у нас и не был, Миша, – просто ответил полковник и коротко переглянулся при этом с Крячко. – В момент сегодняшней перестрелки тебе удалось покинуть клуб так же, как и тем двум бильярдистам. Одного из людей Битюга мы застрелили, другого, Журавля, забрали с собой. Ну а ты потом вернулся. Опасаясь засады, но все же вернулся. Это же твой клуб. Опровергнуть слова некому. Наркоманы не в счет. Сомневаюсь, что они и через пару часов сумеют воссоздать в памяти картину происшедшего.

– А если Битюг мне не поверит? – В глазах Белова все еще плескался неподдельный страх.

– У него не будет на это времени. Наши люди возьмут его сразу, как только он объявится. Если, конечно, объявится, – многозначительно добавил полковник и тут же продолжил: – Разумеется, внутрь клуба мы не полезем. Засядем где-нибудь поблизости, а тебе нужно будет только подать нам сигнал. Как видишь, роль тебе отводится не такая уж и сложная.

Говоря «наши люди», полковник сильно приукрашивал картину. Сам-то он знал, что в подобной операции сможет рассчитывать только на себя самого и Станислава. Понимал это и Крячко, молча слушавший, как Гуров красочно излагает свой рискованный план. В крайнем случае, сыщики могли рассчитывать еще и на помощь майора Алябьева. Но на этом все. Большего им даже Орлов не предоставит. Несанкционированная операция, отсутствие ордеров… Прямых улик против Битюга и тех нет.

Но Белов, естественно, знать обо всех этих тонкостях не мог. Слова Гурова вселили в него некоторую уверенность. Он еще колебался, но сыщики видели, что эти сомнения – не больше чем последний барьер.

– И я получу условно? – уточнил Михаил.

– Как я уже сказал, об этом можно будет говорить, – туманно ответил Гуров. – Пока у нас ни коня, ни возу.

В кабинете опять ненадолго повисло молчание. Негромко жужжал допотопный кондиционер, с трудом разряжая духоту и спертый воздух помещения.

– Хорошо, я согласен, – решился наконец Белов.

– Ну и отлично, – Гуров порывисто поднялся из-за стола.

Дальнейший разговор с задержанным не имел смысла, и Белова увели. Гуров тут же связался с Орловым и попросил генерала о встрече. Подготовка к операции по задержанию Алексея Петровского по прозвищу Битюг, подозреваемого в убийстве, началась.

Крячко, как ни странно, пребывал по этому поводу в прекрасном расположении духа. Направляясь вместе с напарником в кабинет Орлова, он довольно потирал руки в предвкушении чего-то стоящего. Физическая работа всегда нравилась ему больше аналитической. Тут он чувствовал себя как рыба в воде и знал, что его участие не окажется лишним.

– Ну а если он все же не объявится в «Брогсбере»? Что тогда думаешь делать, Лева? – Станислав дернул Гурова за рукав.

Тот недовольно поморщился:

– Ты не хуже меня знаешь, что пока у меня никаких иных соображений нет. Будем искать его. И будем искать подельников покойного Зарана. Они у меня, признаться, тоже никак не выходят из головы. Все трое. Или, вернее, четверо, с учетом молоденькой девочки, которой, как выяснилось, Бутуев доверил будущее крупной части воровской наличности. Мы до сих пор не обнаружили никаких следов. А они, полагаю, смогли бы дать ответы на многие интересующие нас вопросы…

– А что по адресам?

– Селиванова и Пантелеева по моей просьбе проверили. Ни тот, ни другой не появлялись по месту проживания последние двое суток. Я попросил Алябьева выяснить их родственные и прочие связи, но отчета пока не получил. Со Ставской все выглядит еще плачевнее. У нее в принципе нет московской прописки.

– Как это? – недоуменно произнес Крячко.

– А так. По старому адресу она снялась с регистрации около месяца назад, а новой пропиской за это время обзавестись так и не удосужилась. По поводу девушки с именем Наталья ты и сам в курсе. Ничего, кроме этого имени, у нас вообще на нее нет. Надо брать это дело на контроль.

– Надо, – согласно кивнул Крячко.

В приемной генерала сыщиков встретила Верочка. На ней были легкая шифоновая кофточка, не способная скрыть округлые женские прелести, и короткая юбка из джинсы. Крячко не удержался от того, чтобы не мазнуть взглядом по стройным загорелым ногам орловской секретарши. Каждый раз, встречая Верочку в приемной, он искренне сожалел о разделявшей его с ней разнице в возрасте. Да, сбросить бы с десяток годков, и он бы!.. Гуров перехватил взгляд напарника и нахмурился. Крячко виновато развел руками.

– Как настроение сегодня, прелестница? – все же не удержался он от обращения к девушке.

– Просто замечательное, – защебетала она. – А что еще нужно? На улице лето, солнышко… А вода! Вы знаете, какая сегодня температура воды?

– К сожалению, нет, – поджал губы Крячко. – Я вам искренне завидую, Верочка. Купаетесь, загораете и вообще наслаждаетесь жизнью… А меня вот этот брюзга, – он легонько пихнул Гурова локтем в бок, – никуда от себя не отпускает. Не поверите, Верочка. Просто ни на шаг. Такая уж моя доля – приглядывать за профнепригодными. Не знаете, Орлов еще не ищет мне замену?

– Насколько мне известно, вы у нас незаменимы, полковник.

– Ну, – Крячко прямо на глазах раздулся от гордости. – Это верно. Что есть, то есть.

– Ты идешь, незаменимый мой? – Гуров уже взялся за ручку двери генеральского кабинета. – А то я же не справлюсь без тебя.

– Иду-иду.

Орлов разговаривал по городскому телефону и в знак приветствия только хмуро кивнул подчиненным да взмахом руки дал понять: «Проходите, садитесь, располагайтесь».

Гуров занял свое привычное место напротив генерала, Крячко немного сбоку, отодвинувшись от стола и забросив ногу на ногу. Оба полковника почти синхронно закурили. Сам генерал, надо отметить, с некоторых пор завязал с этой пагубной привычкой и редко кому из подчиненных позволял курить в его присутствии. Исключение из правил как раз и составляли двое: полковник Гуров и полковник Крячко. Гуров поставил пустую пепельницу себе на колено.

Телефонная беседа Орлова мало чем напоминала диалог. Генерал больше слушал собеседника и лишь время от времени что-то неразборчиво мычал в трубку. «Высокое начальство», – пришли к единодушному выводу оба полковника. Только при таком раскладе Орлов мог разговаривать так невразумительно и пассивно. Подчиненным оставалось терпеливо дожидаться завершения телефонных дебатов Петра Николаевича.

Минут через пять Орлов оторвал трубку от уха и осторожно опустил ее на аппарат. Достал из кармана носовой платок и старательно промокнул морщинистый лоб. Капелек пота на нем не наблюдалось. Скорее всего, действия генерала были чисто рефлекторными. Он тяжело вздохнул.