Николай Леонов - За пределом жестокости (Сборник)

– Ну, друзья, рассказывайте, рассказывайте… – Петр смотрел на приятелей с нетерпением первоклассника, впервые пришедшего в цирк и ожидающего выступления фокусника, в его представлении – всемогущего мага и чародея, способного достать из рукава кролика, а пятак превратить в сторублевку. – Я так понял из нашего последнего телефонного разговора, что это дело, по сути, уже раскрыто и остались только мелкие, второстепенные детали.

– Извини, но тут что-то не так. – Лев переглянулся со Стасом. – Вроде бы и я говорил по-русски. Но тем не менее… Не хотелось бы тебя огорчать, однако все обстоит не так радужно, как ты почему-то себе вообразил. Да, мы установили убийц. Но ведь их еще надо найти и задержать! А это – задачка о-го-го какая! Так что я пока не вижу повода к оптимизму и ликованию. Сейчас мы начинаем второй этап операции, и я не уверен, что он окажется безоблачным и легким.

– Да-а… – Петр был заметно огорчен. – А я уже и наверх сообщил, что еще немного, и дело будет успешно завершено. А тут, оказывается, еще копать и копать. Хм… И чем сегодня думаете заниматься? Хотя день уже идет к концу и вы, скорее всего, основную работу отложите на завтра…

– Ты необычайно прозорлив!.. – с утрированным восхищением причмокнул Крячко. – Кое-что, конечно, доработаем сегодня. Но все остальное – завтра. А то в самом деле! Последние двое суток мы жили фактически на бегу, как загнанные гончие. Так и окочуриться недолго.

– Я сейчас дам задание своему информатору, чтобы он до утра постарался найти следы наших подопечных. – Гуров устало вздохнул. – Стас поработает с нашим техотделом – пусть тоже к завтрашнему дню перелопатят коммерческие сайты – вдруг обнаружится объявление типа «Продам особо редкий тип метеорита»? Кроме того, надо получить разрешение на прослушку кое-каких телефонов и немедленно ее начать. Нужно сегодня же вот эту троицу по Москве объявить в розыск. – Он достал фотографии Жлоба, Филина и Гусейна-Гуслии. – И номера этих трех машин. Возможно, наши клиенты будут на них перемещаться.

– Ага… – Петр наморщил лоб в напряженном раздумье. – Ну, разрешение беру на себя – через час оно будет. Можете считать, что эти телефоны уже на прослушке. Фотографии сейчас размножат, и вечером они будут на всех постах. Насчет машин гаишников тоже уведомим… Добро! Надеюсь, завтра уже будут хоть какие-то результаты.

Неожиданно резко, с некоторой даже стервозностью, зазвонил его телефон. Опера опять переглянулись – что-то им подсказывало, что этот звонок так или иначе касается их.

– …Да, да, у меня… Ни-че-го себе! Хорошо, сейчас включу…

Разговаривая со своим собеседником, Орлов менялся на глазах, превращаясь из деловито-оптимистичного в озабоченно-нервозного. Положив трубку, он взял телевизионный пульт и нажал на кнопки. Экран телевизора, стоящего в углу, тут же замигал, засветился, и на нем опера увидели… того самого плешивого «гуманиста». Стоя в горделивой позе перед телекамерой, «гуманист» заливался соловьем, рассусоливая о значимости уважения прав человека.

– …Как сопредседатель правозащитного движения «Толерантность, демократия, закон», я категорически не приемлю этих уродливых, безобразных методов работы наших так называемых правоохранительных органов, свидетелем чего мне сегодня довелось стать лично. Это было ужасное зрелище, когда двое верзил из структуры управления уголовного розыска буквально ломали через колено всего лишь заблудившегося человека. Да, этот человек, возможно, вел себя не вполне адекватно. Но, во-первых, следует учесть обстоятельства, подвигшие его на этот отчаянный шаг. А во-вторых, у него не было никакого оружия, никаких гранат…

– Простите, – перебил его из-за кадра женский голос, – но, по словам пассажиров, этот человек вполне серьезно угрожал взорвать самолет.

– У него в руке был всего лишь муляж гранаты! – прижимая руки к левой стороне груди, вещал «гуманист». – Да, он угрожал, но поймите, этот человек уже не видел иного способа обратить на себя внимание нашего общества, совершенно безразличного к проблемам отдельно взятой личности. Он жестоко страдал, но никто этого не хотел видеть в течение многих лет. Кроме того, у него психическое расстройство и он не может нести уголовной ответственности.

– Но почему вы считаете, что сотрудники угрозыска, задержавшие вашего подзащитного, поступили неправильно? – из-за кадра раздался теперь уже мужской голос.

– А что, если бы на месте такой безобидной личности, как Альфред Бардяхин, оказался другой, по-настоящему агрессивный человек, не на словах, а на деле намеревающийся взорвать самолет? А что, если бы попытка его обезоружить закончилась неудачей? Тогда бы все – гибель самолета с людьми была бы неизбежной! Я убежден, что силовой вариант разрешения кризисной ситуации, возникшей на борту авиалайнера, был избран сотрудниками милиции исключительно из их карьеристских побуждений. Они даже не попытались вести с ним переговоры. И я буду настаивать на том, чтобы эти двое были привлечены к судебной ответственности. Заметьте: эти «правоохранители» отказались себя назвать, когда того потребовали возмущенные их действиями пассажиры самолета…

– Вот гнида-а-а!.. – ошарашенно вытаращив глаза, яростно возопил Стас. – Да тебе ж самому, чмуроду, люди чуть глаза не заплевали за твою тупую демагогию!

– …Но я выяснил, кто это такие. И пусть меня репрессирует машина корпоративного милицейского произвола, я не побоюсь назвать их вслух! – «Гуманист» горделиво подбоченился, стараясь изобразить из себя Овода, идущего на расстрел. – Это оперуполномоченные главка угрозыска Лев Гуров и его сослуживец Станислав Крячко. Кстати! Ведь не случайно эти двое трусливо бежали после приземления самолета, страшась попасть в объективы телекамер. Уже это о многом говорит!

– Да… Уж это и впрямь из шкур – шкура! – Гуров медленно покачал головой.

– Простите, еще один вопрос! – снова раздался тот же женский голос. – По сведениям некоторых информагентств, вашего сына недавно задержали за распространение наркотиков. Не в этом ли кроется ваша нелюбовь к сотрудникам угрозыска?

– Ага! Молодец! Вот это она его поддела! – Стас в восторге даже подпрыгнул на кресле, махнув сжатым кулаком.

– Вот!!! – Указующий перст «гуманиста» уперся в объектив телекамеры. – Вот пример косного, рабского мышления отдельных представителей наших СМИ, прислуживающих и угождающих коррумпированной власти! Да, мой сын был задержан по ложному обвинению, что можно расценивать как попытку давления на тех, кто, не щадя себя, борется за права человека. Наркотики!.. Вы прекрасно знаете из недавнего дела «оборотней в погонах», как фабрикуются подобные обвинения. Но нас этим не запугать!