Николай Леонов - Наперегонки с убийцей

Поток воздуха ударил в лицо, когда, к его радости, фрагмент остался в исцарапанных и ослабевших пальцах. Сыщик с трудом сохранил равновесие на котле. Оглянулся в сторону двери. Похоже, что снаружи его не слышали. Подтянувшись еще раз на отопительной трубе, Гуров взобрался на нее верхом. Затем встал с ногами, и сделанное им отверстие в вентиляции оказалось на уровне пояса. Поток холодного воздуха приятно обдувал тело.

Возвращаться вниз за рубашкой Гуров не стал и отважно полез в вентиляционную шахту. Размеры ее позволяли полковнику передвигаться на четвереньках, а этот способ был значительно быстрее, чем движение по-пластунски. Однако вскоре Гуров столкнулся на своем пути с препятствием, которого, собственно говоря, и следовало ожидать. Во всяком случае, Гуров был к этому готов. В абсолютной темноте вентиляционной шахты он не мог видеть вращающихся лопастей винта, но почувствовал их приближение по усиливающемуся потоку воздуха. Сунув руку в карман, сыщик достал зажигалку и чиркнул колесиком. Винт был в метре от него. Подсвечивая себе огоньком, Гуров приблизился к нему вплотную и вновь выудил заветный ключ, ставший сегодня его палочкой-выручалочкой. На этот раз он использовал его как отвертку.

Основной болт долго не поддавался, но терпение и физические усилия Гурова заставили его уступить в этой схватке. Сыщик свернул его, заклинил лопасти, а затем просто снял их. Без вентилятора в шахте сразу стало довольно душно, но Гурову было сейчас не до этого. Спрятав в карман ключ и зажигалку, он снова пополз вперед, обливаясь потом.

Когда вентиляционная труба совершила поворот на девяносто градусов, полковник увидел свет. Это позволило ему передвигаться на четвереньках еще быстрее. Освещение плюс радость от победы над безнадегой.

Приближаясь к концу шахты, Гуров уже планировал второй раунд между ним и теми, по чьей вине ему пришлось совершать эти акробатические трюки.

Полковник буквально вывалился из трубы на некошеную траву, где, по всему видно, давно не ступала нога человека, и осмотрелся. «Пежо» стоял на пустыре слева от него в каких-нибудь ста метрах. Полковник смахнул пот со лба.

Мягкий приглушенный свет венгерского ресторанчика «Шандер» в совокупности с негромкой классической музыкой создавал весьма приятную атмосферу. Заказать здесь столик в обед без предварительной договоренности не представлялось возможным. Особенно если ты не входил в число постоянных клиентов заведения. Александр Бесшапошников таковым являлся. За ним всегда было зарезервировано местечко, расположенное в равной удаленности от входа и оркестровой площадки. Александр предпочитал обедать здесь ежедневно, а потому в «Шандере» Бесшапошникова знали абсолютно все, начиная с официантов и заканчивая шеф-поваром. О владельце ресторана и говорить не приходилось. По сути, он был одним из соучредителей «Местарджа».

– Никакого аппетита сегодня, – с горечью в голосе пожаловался Бесшапошников сидящему напротив него Елисееву, отодвигая от себя тарелку с салатом. – То ли это жара проклятая так пагубно сказывается, то ли… Ладно! Черт с ним, с аппетитом. В конце концов, на нем свет клином не сошелся. Рассказывай: что у тебя там с этим ментом приключилось?

Елисеев вообще не стал ничего себе заказывать, кроме сока. Склонившись над столом, он мерно потягивал напиток через трубочку и с удовольствием косился в сторону полногрудой официантки с вьющимися черными волосами, обслуживающей соседний столик. Говорить о делах ему сейчас совсем не хотелось. А уж тем более о том, что, как он знал, вызовет у Бесшапошникова гамму негативных эмоций.

– Ребята с ним не разделались. – Елисеев оторвался от трубочки и откинулся на спинку стула. Скрестил руки на груди. – Но это только пока, Саша. Скажем так, казнь была отложена по не зависящим от нас обстоятельствам.

– Что это еще за обстоятельства? – нахмурился Александр.

– Мы накрыли его в коридоре. – Елисеев начал рассказ с откровенной неохотой. – Зажали с двух сторон, и вроде бы деваться ему было некуда… Но… Короче, легавый как-то изловчился, пробрался в котельную и заперся там изнутри. По большому счету, взломать замок для нас, конечно, не представляло сложности, но это риск. Я потерял бы на этом как минимум двух-трех хороших парней. Это того не стоило, согласись.

– Ну и? – нервно поинтересовался Бесшапошников, комкая в пальцах бумажную салфетку.

– Он все еще там, в котельной. Выйти не сможет, мобильник, я думаю, недоступен, так что в любом случае ему крышка. Беспокоиться не о чем, Саша. А как там было у Пушкина? «Его пример другим наука…»

– К черту Пушкина! – неожиданно взорвался Бесшапошников, и его громкий возглас привлек к их столику внимание других посетителей и обслуживающего персонала. Александр подался вперед, вынужденно понизил голос, но глаза его при этом продолжали блестеть недобрым блеском. – К черту все! Мне не нравится, как стали развиваться события и…

– Ну, в общем, да. Хорошего мало, – пожал плечами Елисеев. – Но это как бы издержки…

– Дай мне договорить. – Бесшапошников тяжело дышал. – Я со всей ответственностью хочу заявить, что была дерьмовая идея. И я, кстати, изначально был против этого. Надеюсь, ты помнишь?

Елисеев кивнул.

– И что в итоге? Как и следовало ожидать, полная лажа! Нам не следовало вступать в открытый конфликт с властями. Не надо было никого трогать, вот и все. Я поговорил с этим Гуровым один раз, поговорил бы и еще. Ничего в этом страшного. А так… Ты не думаешь, что его станут искать?

– Поищут и забудут, – небрежно отмахнулся Елисеев. – Мало, что ли, по стране людей исчезает. Не бери в голову, Саша. Я все держу под контролем.

Помимо отсутствия аппетита, Бесшапошников вдруг почувствовал острый приступ изжоги. Прежде с ним никогда не случалось подобного. Система пищеварения работала на все сто процентов. Произошедшие изменения не порадовали директора «Местарджа». Залпом опрокинув в рот бокал вина, Александр поморщился. Затем с явным недовольством посмотрел на собеседника. Позиция Елисеева в последнее время ему нравилась все меньше.

– Ты знаешь, что ты сумасшедший, – безапелляционно заявил он.

– Это еще почему? – Обиды в голосе Елисеева не было. Вместо этого он вновь приложился губами к трубочке и шумно втянул сок. – Мне кажется, ты делаешь из мухи слона. И слишком предвзято относишься к ментам. А они на самом деле такие же люди, как все. Как ты и я. И они смертны, Саша.

Бесшапошников ничего не ответил. По его твердому убеждению, Елисеев нес полнейший бред. И чем дальше, тем хуже. Впервые за время длительного и тесного сотрудничества с Алексеем Бесшапошников вдруг почувствовал, насколько потенциально опасен этот человек. Опасен даже для него. По телу пробежала легкая дрожь. Призывно подняв руку, он привлек к себе внимание официанта. Молодой человек в белой рубашке вырос, словно из-под земли.