Джеффри Линдсей - Добрый друг Декстер [Литрес]

— Так и должно быть.

Она склонила голову набок и, хитро прищурившись, спросила:

— У тебя, кажется, был трудный день?

— Просто ужасный, — ответил я и приложился к банке. — Пришлось отпустить одного плохого парня. Очень плохого.

— О… — помрачнев, протянула она. — Почему ты не… Я хочу сказать, не мог бы просто…

— Я хотел «просто», но не мог. — Поприветствовав ее поднятой банкой, я добавил: — Политика… — И сделал здоровенный глоток.

— Я все никак не могу привыкнуть… — Рита покачала головой. — Хочу сказать, что со стороны это кажется таким ясным. Ты находишь плохого парня и убираешь его. Но при чем тут политика? А что он сотворил?

— Парень помог убить нескольких детишек.

— О… — Рита была потрясена. — Боже мой, но ты просто обязан что-нибудь предпринять.

Я улыбнулся. Она мгновенно увидела все в нужном свете. Какая девчонка! Разве я не упоминал, что умею выбирать среди них самых лучших?

— Ты угодила в самую точку. — Я взял Риту за руку, чтобы рассмотреть указательный палец. — Я способен кое-что предпринять. И сделать это очень хорошо. — Я погладил ее по руке, пролив при этом немного пива. — Знал, что ты все поймешь.

— О… — в некотором замешательстве произнесла Рита. — Каким образом… Что ты можешь сделать?

Почему бы не рассказать ей все, подумал я, снова приложившись к банке. Я видел, что основную идею Рита уловила. Так почему бы и нет? Я открыл рот, но, прежде чем успел произнести хотя бы слово о Темном Пассажире и о своем невинном хобби, в комнату вбежали Коди и Астор. Завидев меня, они замерли и стояли, переводя взгляды с меня на свою маму и обратно на меня.

— Привет, Декстер, — наконец произнесла Астор, ткнув локтем брата.

— Привет, — негромко сказал Коди. Парень не очень разговорчивый. Бедный мальчишка. Жизнь с папашей сильно отразилась на нем. — Ты пьяный? — спросил он, и это уже было для него длинной речью.

— Коди?! — в негодовании воскликнула Рита, но я, успокоив ее взмахом руки, сам ринулся в бой.

— Пьян? Кто? Я?

— Да, — подтвердил он.

— Конечно нет, — возразил я, одарив его исполненным достоинства взглядом. — Возможно, я нахожусь в легком подпитии, но это, согласись, иное.

— О-о-о… — протянул он, и в нашу беседу вмешалась его сестра:

— Ты останешься на обед?

— Пожалуй, мне стоит уйти, — произнес я, но Рита вдруг положила мне руку на плечо и заявила:

— В таком виде ты не можешь вести машину.

— В каком таком?

— В подпитии, — подсказал Коди.

— Я вовсе не в подпитии! — возмутился я.

— Но ты сам это сказал, — уличил меня Коди.

Я не мог припомнить, когда он в последний раз произносил подряд пять слов, и его речь вызвала у меня гордость за парня.

— Ты говорил, что не пьян, а находишься в легком подпитии, — сказала Астор.

— Я? — И, получив в ответ от обоих утвердительный кивок, продолжил: — В таком случае…

— В таком случае, — не дала мне закончить Рита, — ты остаешься обедать.

Что ж, раз так… Вероятно, я действительно перебрал. Нет, точно перебрал. Я помнил, что несколько раз ходил к холодильнику за пивом и, явившись туда в последний раз, сделал открытие, что пива больше нет. Оно куда-то исчезло. Позже я обнаружил себя сидящим на диване. Телевизор был включен, а я пытался уловить смысл произнесенных актерами слов и никак не мог взять в толк, почему невидимые зрители считали их диалог умопомрачительно смешным.

Рита села рядом со мной на диван и произнесла:

— Дети в постели. Как ты себя чувствуешь?

— Я чувствую себя замечательно.

— Это тебя по-настоящему тревожит? То, что ты отпустил плохого парня. Дети… — Рита придвинулась ближе, обняла меня и положила голову мне на плечо. — Ты очень хороший парень, Декстер.

— Вовсе нет, — проговорил я, безмерно удивившись, что она произносит такие странные фразы.

Рита выпрямилась и посмотрела сначала в мой правый глаз, затем — в левый, а потом снова в правый.

— Но ты хороший, и сам это прекрасно знаешь. — Она улыбнулась и снова положила голову на мое плечо. — Хорошо… что ты зашел ко мне. Я так думаю. Хорошо, что ты хочешь меня видеть, когда у тебя плохое настроение.

Я принялся убеждать ее, что это не совсем так, но затем до меня вдруг дошло: я действительно пришел к ней, потому что чувствовал себя скверно. Да, поначалу моей целью было лишь утомить Доакса и заставить его уехать прочь. Да, я был ужасно подавлен тем, что упустил возможность поиграть с Рикером. Но в итоге визит к Рите оказался замечательной затеей. Разве не так? Добрая, старая Рита. Она была очень теплой и очень приятно пахла.

— Добрая, старая Рита, — вслух повторил я, притянул ее к себе и прижался щекой к макушке.

Так мы сидели несколько минут, затем Рита вывернулась из моих объятий, поднялась и, потянув меня за руку, произнесла:

— Вставай. Пошли в постель.

Мы так и поступили. Когда я нырнул под простыню, а Рита прижалась ко мне, я вдруг осознал, какая она славная, как хорошо пахнет и сколько в ней тепла. Я почувствовал себя настолько комфортно, что…

Удивительная вещь пиво, не так ли?

Я проснулся с головной болью, чувством бесконечной вины и с полной потерей ориентации. Моя щека покоилась на розовой простыне. Простыни на моей маленькой кроватке — те, на которых я просыпаюсь, встречая новый день, — были не розовыми и пахли не так. Матрас для моего низкого ложа был слишком обширен, а головная боль, вне всякого сомнения, тоже не принадлежала мне.

— Доброе утро, красавчик, — прозвучал где-то над моими ступнями чей-то голос.

Я повернул голову и увидел Риту, смотревшую на меня со светившейся счастьем легкой улыбкой.

— Унг, — произнес я голосом, похожим на кваканье лягушки.

Даже от этого более чем скромного усилия голова заболела сильнее. Но, видимо, эта боль была чем-то забавна, поскольку улыбка Риты стала шире.

— Так я и думала, — сказала она и добавила: — Я принесу тебе аспирин. — Рита наклонилась, погладила мою ногу и удалилась в ванную комнату.

Я принял сидячее положение. Это было стратегической ошибкой, поскольку удары молота в моей голове стали еще сильнее. Я смежил веки, глубоко вздохнул и стал ждать появления аспирина. К нормальной жизни надо немного привыкнуть.

Но оказалось, что это не совсем так. Мне удалось выяснить: если ограничиться одной-двумя банками пива, то я расслабляюсь настолько, что способен слиться с подушкой на диване. Поэтому несколько вечеров подряд я с сержантом Доаксом в зеркале заднего вида останавливался после работы у дома Риты, играл с Коди и Астор и сидел рядом с Ритой на диване, когда детишки отправлялись спать. Около десяти я направлялся к двери. Рита, как мне казалось, ожидала прощального поцелуя, и я, как правило, целовал ее, стоя в двери, где меня мог видеть Доакс. При поцелуе я применял всю ту технику, которую подсмотрел в кино. Рита с радостью отвечала на мои поцелуи.