Ли Чайлд - Джек Ричер: Цена ее жизни [litres]

Он помолчал, дожидаясь ответа. По-видимому, его не последовало.

– Ты вешал мне лапшу на уши, – снова заговорил Боркен. – Вы и не собирались восстанавливать линию связи, ведь так? Вы хотели лишь потянуть время.

Уэбстер начал было что-то отвечать, но Боркен резко его оборвал:

– Вы с Джонсоном можете уходить с моста. Морские пехотинцы пусть остаются. Мы следим за вами. А вы с Джонсоном возвращайтесь к командной машине. Устраивайтесь поудобнее перед телевизором. Скоро у нас здесь начнется одно очень интересное представление.

Выключив рацию, он убрал ее в карман. Его жирное лицо расплылось в широкой ухмылке.

– Ты умрешь, – в третий раз пообещал он Макграту.

– Который из них? – спросил тот. – Броган или Милошевич?

– А ты сам догадайся. Раскинь мозгами. Ты ведь мнишь себя умным агентом Федерального бюро расследований. Старшим агентом, так?

Водитель спрыгнул на землю и достал из кобуры пистолет. Схватил его обеими руками, целясь Макграту в голову. Левый охранник, с трудом выбравшись из джипа, снял с плеча автоматическую винтовку. Взял ее на изготовку. Правый сделал то же самое. Наконец Боркен выпихнул из машины свою грузную тушу.

– Выходи, – приказал он. – Дальше пойдем пешком.

Макграт вылез из машины, окруженный кольцом оружия. Подойдя к нему сзади, Боркен схватил его за руки. Надел на запястья наручники. Толкнул Макграта вперед, указав на развалины здания администрации округа.

– Сюда, мертвец.

Джип остался стоять перед зданием суда. Охранники встали по бокам Макграта. Тот пересек улицу и начал подниматься на пригорок. Прошел мимо засохшего дерева. Его толкнули в спину, и он вышел на тропу. Направился по ней вокруг полуразрушенного здания. Каменистая почва кусала пятки сквозь тонкую подошву разбитых полуботинок. С таким же успехом можно было идти босиком.

– Побыстрее, козел, – проворчал Боркен.

Охранники шли за Макгратом, подталкивая его в спину дулами автоматических винтовок. Он как мог быстро ковылял через лес, сглатывая кровь, которая сочилась из разбитой губы и носа. Через милю они вышли на поляну, знакомую Макграту по снимкам аэрофотосъемки. Вблизи она показалась ему больше. С высоты семи миль поляна выглядела аккуратным пятном среди деревьев, заполненным ровным кольцом строений. Вблизи она оказалась размером со стадион. Грубая каменистая почва под ногами, большие деревянные бараки, умело поставленные на прочные железобетонные столбы.

– Ждите здесь, – бросил Боркен.

Он ушел, а охранники встали по обе стороны от Макграта. Тот огляделся по сторонам. Увидел центр связи с отходящим от него телефонным кабелем и штыревой антенной. Увидел остальные строения. Почувствовал запах стряпни, исходящий от самого большого из них. Обратил внимание на барак на отшибе и решил, что там находится арсенал.

Подняв голову, Макграт увидел высоко в небе инверсионные следы. Вся критичность ситуации была написана там белым по голубому. Разведывательные самолеты отказались от безобидного барражирования с востока на запад. Их следы сжались в непрерывные концентрические окружности. Они летали по бесконечному кругу на высоте семь миль, прямо у Макграта над головой. Устремив на них взгляд, он беззвучно прошептал: «Помогите!» Ему вдруг захотелось узнать, достаточно ли хорошая на самолетах оптика, чтобы разобрать черты его лица. И умеют ли читать по губам Уэбстер, Джонсон или его подручный. На оба вопроса Макграт ответил себе сам: да и нет.

Ричер на мгновение задумался над иронией сложившейся ситуации. Впервые в жизни он молил Бога о том, чтобы его противники умели метко стрелять. Он прятался за деревьями в ста ярдах к северо-западу от здания суда. И смотрел на шестерых часовых. Они стояли неровной дугой, изогнувшейся с юга на восток вокруг большого белого здания. Ричер навел автоматическую винтовку на ближайшего из них. Но стрелять не стал. Потому что если он выстрелит, шестеро часовых начнут ответный огонь. И промахнутся.

Ричер чувствовал себя абсолютно уверенно с винтовкой М-16 на дистанции сто ярдов. Из такого оружия на таком расстоянии он мог гарантированно поразить любую цель. Он готов был поручиться своей жизнью. В прошлом его жизнь множество раз зависела от меткого выстрела. И как правило, чем хуже стреляли его противники, тем лучше Ричер себя чувствовал. Но только не в данном случае.

Сам он будет стрелять с северо-западной стороны. Его противники будут стрелять с юго-востока. Они услышат звуки его выстрелов, возможно, увидят вспышки, прицелятся и откроют огонь. И промахнутся. Их пули полетят куда попало. Немым доказательством тому служат мишени на стрельбище. Да, на дистанции триста и четыреста ярдов имелись достаточно меткие стрелки. Об этом говорили продырявленные мишени. Однако весь опыт Ричера говорил, что человек, который может, постаравшись, поразить цель на дистанции триста ярдов, в настоящем бою оказывается бесполезным. Одно дело лежать на матах и спокойно, неторопливо целиться. Другое – стрелять, находясь под проливным дождем пуль. Совершенно другое. Это наглядно доказал тот тип, который защищал грузовики с ракетами. Его очереди разлетелись во все стороны. И в этом заключалась проблема. Когда часовые откроют огонь с юго-востока, их шальные пули тоже полетят во все стороны. Вверх, вниз, влево и вправо. Тех, что уйдут вниз и влево, можно не опасаться. Они лишь нанесут урон горной флоре. Но те пули, которые уйдут вверх и вправо, попадут в здание суда.

Автоматическая винтовка М-16 стреляет патронами М855. Стандартный боеприпас НАТО, калибр пули 5,56 миллиметра, меньше четверти дюйма. Для своего размера пуля тяжелая, потому что она представляет собой сэндвич из свинца и стали, заключенный в латунную оболочку. Это сделано для того, чтобы увеличить пробивную способность. Шальные пули, которые попадут в здание суда, вопьются в наружную обшивку стен со скоростью две тысячи миль в час. Пройдут сквозь старое дерево так, словно его нет вовсе. Обрушатся на полуразложившийся динамит сошедшим с рельс поездом. Энергия удара станет лучшим детонатором из всего того, что использовалось на шахте. Именно для этого и предназначается пуля патрона М855. Какой-то член комитета по вооружению попросил сделать пулю, способную пробить борт грузовика, перевозящего боеприпасы, и привести к их детонации. Что и было выполнено.

Поэтому Ричер не стрелял. Если бы часовых было трое, он, возможно, и рискнул бы. По его прикидкам, он успел бы сделать три прицельных выстрела как раз за три секунды. Слишком быстро для ответной реакции. Но шесть – это уже слишком много. К тому же часовые рассредоточены на большом расстоянии друг от друга. Для того чтобы целиться каждый следующий раз, придется совершить существенные движения. У последних часовых будет время среагировать. Очень мало времени. Явно недостаточно для того, чтобы успеть прицелиться. И как раз в этом заключалась проблема.