Вероника Трифонова - Последняя жертва [litres с оптимизированной обложкой]

«У нас в городе учащаются дела о пропажах людей…», – пронеслось в голове зловещее воспоминание.

Ужас окатил его волной.

Он застонал, и, пытаясь унять панику, прислонился к дверце шкафа.

«Не нужно сразу думать о самом худшем», – старался настроить он себя. «Может быть, она просто…»

Что – просто? Что? Что тут можно подумать, если…

«Стоп. Хватит».

Не переставая звонить ей, Гоша лихорадочно пытался предположить и перебрать все безобидные ситуации, которые объясняли бы, почему его Ксюша посреди ночи оказалась неизвестно где, с выключенным мобильником. Ладно, у этого может быть логичное объяснение – телефон мог сломаться, или разрядиться.

А сама она? Может, допоздна засиделась у соседей? В квартире напротив, насколько он помнил, живут мать и её взрослая дочь, примерно того же возраста, что и Ксюша. Хотя всё их общение с ними сводилось лишь к вежливому приветствию, могло быть так, что в его отсутствие Ксюша однажды разговорилась с ними, после чего возникла взаимная симпатия, они стали больше общаться, и потому соседи пригласили её к себе. Почему бы нет?

Или вдруг случилось так, что она готовила – ей не хватило какого ингредиента, и Ксюша побежала за ним в ближайший супермаркет, откуда сейчас вернётся?

Гоша спешно прошёл обратно на кухню. Везде было прибрано, посуда вымыта, на плите стояли сковородка и небольшая кастрюля. Он открыл крышку сковородки – в нос сразу ударил аппетитный запах жареных котлет, которые тут же лежали биточками, прислонившись друг к другу.

Почему-то при виде еды у него болезненно сжалось в груди. Но это ощущение не имело никакого отношения к голоду.

Он беспомощно опустился на табуретку. Нет, все предыдущие варианты маловероятны. Где бы его жена ни задержалась, она никогда не поступила бы подобным образом – исчезнуть вечером и, тем более, ночью, без всякого предупреждения.

Но, может, она просто не нашла способ связаться с ним?

Собиралась ли Ксюша сегодня вообще куда? И куда она ходила? Он почувствовал укол совести за то, что не попытался найти даже одну свободную минутку, чтобы поговорить с ней по телефону и узнать, как у неё дела.

Сейчас он как никогда хотел, чтобы её отсутствию нашлось бы простое и логичное объяснение, которое иногда, вопреки всему, случается у самых сложных и запутанных дел. И даже пускай оно было бы странным, нерациональным, как его недавние предположения. Но задней мыслью, происходящей из той части сознания, которая отвечала за беспощадный реализм, Гоша понимал, что причина должна быть весомой.

«Возможно ещё так, что ей пришлось помогать попавшему в беду человеку».

Он тут же уцепился за данную версию, как за последнюю соломинку.

Да, могло быть так. Кому рядом с ней стало плохо, и она повезла пострадавшего в больницу, а потом сопровождала его там. Может даже, был несчастный случай. Он получил травму. Его придавило чем-нибудь, и Ксюша старалась его вытащить. Либо ждала с ним спасателей, подбадривала. Даже если это не человек, а, допустим, собака… Или что-то случилось с дядей и она тут же рванула в Питер, потеряв голову, забыв обо всём. Или ещё с кем-то из её родных и друзей. От шока она могла забыть даже оставить ему записку…

А может, она сама попала в такую беду и сейчас лежит в больнице? Или вообще лежит где-нибудь без сознания, без помощи?

«Насколько серьёзно?»

Гоша вскочил. От недавней сонливости не осталось и следа. Сидеть и гадать он был больше не в силах, а главное – это бессмысленно. Нужно что-то делать.

Если с Ксюшей что-то случилось (эта мысль хлестнула его раскалённым прутом), то искать нужно сначала здесь. Сведения о происшествиях, пострадавших, о поступивших сегодня в больницу людях…

Он настойчиво отгонял мысль о моргах.

Конечно, сейчас он пойдёт и обойдёт весь их район. Зайдет сначала к соседям напротив, и к тем, что на первом этаже, а после продолжит поиски дальше.

Но перед этим оставалось ещё одно.

И пока что начать с этого было логичнее всего. Другого выхода нет.

«Они – единственные наши друзья в этом городе», – с волнением думал Гоша, уже нажимая кнопку вызова. Отчаянная версия, что они знают хоть что-нибудь. Если у Ксю что-то сегодня произошло, она могла поделиться этим с ними.

«Пожалуйста, пусть это будет так»…

– Алло, – раздался в трубке заспанный голос Юры. – Блин, Гошан, что…

– Прости, если разбудил, знаю, но дело срочное, – прервал Гоша возмущения друга. – Ксюши до сих пор нет дома, – выговорил он и тут же понял, что его голос звенит от волнения и дрожи.

– Подожди… То есть как – нет? Голос на мгновение замолк. Наверное, сейчас Юра в темноте ворочается в постели и смотрит на часы, пытаясь слезящимися после сна глазами разглядеть на них время.

– Юра, пожалуйста, проснись и постарайся ответить на мои вопросы… У него сорвался голос. Откашлявшись, он тут же продолжил:

– Она… ну, она… Говорила ли она сегодня с тобой или с Ниной? Может быть, она куда-то собиралась? Или у неё что-то случилось?

Гоша невольно удивился тому, насколько жалобно и беспомощно прозвучали сейчас его слова, и каким тихим голосом он это произнёс, весь напрягаясь в ожидании. Сейчас словно вся его жизнь зависела от ответа друга.

– Подожди, подожди… Да! – ошарашено и хрипло воскликнул Юра. – Да, мы говорили в обед. Её из издательства другого пригласили в ресторан «Вишневого цвета»… то есть «света». Она и поехала к ним. А что случилось??!

Юра, видимо, окончательно проснувшись и обретя способность трезво мыслить и воспринимать, заговорил более громко и внятно, а в трубке послышалось сонное бормотание Нины. Но Гоша почти не обратил на всё это внимания. В возбуждении он принялся ходить по всей квартире, крепко держа трубку в руках. Сейчас его волновало только одно.

– Какого цвета там ресторан, Юра?? Ничего не понял. Какое другое издательство? «ЛК»? Она пошла на встречу с ними?

– Это гостиница, «Вишневый свет» называется. Блатная наша. Там ресторан есть, он такой же. Они её туда позвали, – пояснил Юра. – Это, Гоша, – в его голосе зазвучала тревога. – Ты говоришь, её до сих пор нет?

Гоша переводил дух, время от времени останавливаясь на одном месте. В очередной раз дойдя до окна, он попытался отдышаться. Но после того, как Юра снова упомянул об этом, он ощутил липкую волну паники, поднимающуюся прямо до его горла и прошибающую до холодного пота.

– Я это уже сказал, – стараясь говорить внятно, насколько это было возможно, сказал Гоша. – Пришёл не так давно – а её нет нигде! Юра, ты знаешь, когда она ушла? Во сколько у неё была назначена встреча?

В голове его вспыхивали и проносились множественные голограммы возможного развития событий, а также вырисовывался чёткий план собственных действий. Дыхание его постепенно выравнивалось. К нему снова вернулась решительность.