Оливье Норек - Мертвая вода

Серж Дорен сидел в гостиной, опершись ладонями на деревянную столешницу, и не осмеливался щелкнуть четырехцветной шариковой ручкой. Перед ним лежала открытая папка с похоронными документами. Труднее всего было ответить на три первых вопроса: фамилия — имя — возраст.

Дорен. Алекс. 10 лет. Написать это было просто невозможно.

— Это что? — проходя мимо, спросил Брюно.

— Кое-что, что я сделаю завтра, сынок, — закрыв папку, ответил старик.

Пикассо устроился у ног Ноэми, положив голову ей на колени; таким спокойным он, наверно, не был давным-давно. Ему приснилась воля, и пес принялся дергать лапами, будто бежал куда-то, а затем снова утих. Шастен взяла стоящую на низком столике кружку чая, натянув рукава свитера на пальцы, чтобы не обжечься. Она уже в третий раз пролистывала последние текстовые сообщения, по большей части полученные от членов ее бригады. Хлоя раз в два дня присылала ласковую эсэмэску: на последнюю Ноэми все никак не могла ответить. Глядя назад, исцелиться было невозможно. И все же Ноэми заставила себя написать: «Я тебя не забыла. Просто мне нужно время». Но она не хотела тратить силы, отвечая на остальные сообщения. Адриэль злился на себя. Адриэль извинялся. Адриэль проклинал себя. «Дай мне еще один шанс», — непрестанно канючил он. Десяток сброшенных звонков его не остудили, и он продолжал нелепо настаивать. Ноэми внесла его номер в черный список, чтобы он наконец исчез.

«Попкорн», ожидая помощи, дремал в темноте.

«Арес» был вновь поставлен на воду, и бортовой GPS привел их к середине озера, туда, где под водой находился общинный дом. Юго Массе и Лансон не перекинулись ни словом, каждый сосредоточенно занимался своим делом.

Ромен увеличил число полицейских, дежуривших на берегу. Они пытались сдержать натиск толпы, ставшей вдвое многолюднее после известия о втором трупе. Одни утоляли мрачное любопытство — так ищут в Интернете патологически мерзкие видео, другие собрались, чтобы поддержать Андре Кастерана, жена которого не пришла, уверенная в том, что ее сын не может быть мертв. Ромен следил, как удаляется лодка с Ноэми на борту.

Натянув утепленный гидрокостюм, Массе кончиками пальцев провел по поверхности воды. Он словно гладил ее, разговаривал с ней, приручал. Шастен наблюдала за ним, таким сосредоточенным, что казалось, будто все остальное вокруг исчезло. Лансон бросил якорь и, проходя мимо напарника, положил ладонь ему на плечо. Их дружба не нуждалась в напыщенных словах.

Лансон проверил вентиль баллона, а Юго два раза вдохнул и выдохнул через регулятор, чтобы убедиться, что воздух проходит хорошо. Потом проверил пояс с семикилограммовым утяжелением, уселся на борт спиной к озеру, прежде чем надеть маску, подмигнул Ноэми, и опрокинулся в воду.

Едва он исчез, Шастен охватила чудовищная тревога. Закрепленная на груди Юго камера «GoPro» [37] Камера «GoPro» — экшен-камера, предназначенная для активных видов спорта и отдыха. В сентябре 2016 года прошла презентация новой камеры «Hero5» (а также ожидаемого дрона «Karma») на горнолыжном курорте Скво-Вэлли. Спустя несколько недель «GoPro» пришлось признать «производственные проблемы» новой флагманской «Hero5 Black» (толщина стенок камеры в одной точке не превышала 0,2 мм, и тонкий пластик не выдерживал давления воды). передавала на видеомонитор первые картинки, так что Ноэми увидела тьму, в которую он погружался. Она мгновенно оказалась возле Лансона.

— Он пойдет туда, — задыхаясь, заверила она. — Он не остановится на спасении робота. Он войдет в подвал.

Лансон неотрывно следил за картинками на мониторе.

— Разумеется, войдет, — спокойно ответил он. — Вы что, думаете, он способен солгать мне? Я так давно его знаю, что мог бы заранее расписать его жизнь день за днем. К тому же он взял нить Ариадны и надувной буй. Тут бы и дурак догадался.

— Это должно меня успокоить?

— Нить Ариадны — это чтобы найти обратную дорогу. А надувной буй — мягкая нейлоновая сумка, которую наполняют из баллонов, как воздушный шар, что позволяет поднимать на поверхность тяжелые грузы.

— Например, бочку?

— Я практически уверен, что именно так. Но прежде необходимо, чтобы он достал ее из дома.

Ноэми посмотрела на водную гладь, снова ставшую спокойной после погружения Юго.

— А он на это способен?

— Разумеется, способен.

— Но ты беспокоишься?

— В разумных пределах.

Ослабление света уничтожает некоторые цвета. На глубине пяти метров исчезает красный. На семи — желтый. Юго включил прикрепленный к каске фонарь, чтобы восстановить колориметрию: так настраивали бы старый телевизор. Затем под тяжестью грузов на поясе опустился на оставшиеся двадцать восемь метров.

Деревня возникла вдалеке, как китайский театр теней, затем, по мере того как водолаз приближался к развороченной крыше, картина становилась все более четкой. Он ухватился за спускающуюся вдоль стены водосточную трубу и воспользовался ею, чтобы достичь низа общинного дома. Направив туда луч фонаря, он без труда обнаружил расщелину, позволившую «Попкорну» проникнуть внутрь.

Одним движением ласт он переместился к ближайшему окну и выбил его рукояткой ножа. Словно в замедленной съемке, просыпался дождь стекла; чтобы не пораниться осколками, Юго расчистил края проема. А затем обеими руками ухватился за раму и протолкнул себя внутрь.

ТПА, маленький уснувший пузырик, терпеливо ждал его. Чтобы размотать застопорившую винт ткань, Массе пришлось в несколько приемов браться за дело. Наконец, показав камере «GoPro» поднятый вверх большой палец, он дал понять тем, кто оставался на поверхности, что «Попкорн» готов к работе. Робот включил свой фонарь, Лансон двумя ловкими движениями рукояток пульта убедился, что винты в исправном состоянии. Юго поставил робота перед узким проходом — так высвобождают рыбу из сетей — и едва заметно вытолкнул за пределы дома. Свою серебристую нить Ариадны водолаз прикрепил именно в этом месте, чтобы найти выход в случае, если фонарь выйдет из строя или облако ила и наносных отложений ослепит его.

Старые строения живут. Находятся они под водой или нет, по ночам разговаривают, скрипят, трутся, стукаются друг о друга или увеличиваются в размерах. Звук под водой скорей ощущается, нежели слышится. Волны, едва родившись, умирают в глухих и сдавленных вибрациях. Если бы камням стен было что сообщить Юго — предупреждение или предостережение, — он был готов его услышать. Так что он просто уселся в одно из стоящих в подводном зале собраний кресло, закрыл глаза, стал дышать как можно тише и прислушался. Своим молчанием дом одобрил его решение.

Взгляд на глубиномер. 36 метров. 11 минут погружения.