Вивека Стен - Тихая вода

Он сглотнул, еще и еще. Здесь оставаться нельзя. Рано или поздно полицейские поймут, что с Юнни имеет смысл поговорить еще раз. Он и не думает брать на себя вину, с какой стати? Кто-кто, а Юнни здесь точно ни при чем. У него и в мыслях не было убивать ее.

Не тратя времени на дальнейшие размышления, Юнни вскочил с дивана. Нужно ехать в город, срочно. Юнни бросил в дорожную сумку пару футболок и джинсов. Ближайший катер отходит около трех. Можно успеть, если поторопиться.

На кухне достал из холодильника молоко, отпил прямо из пакета. Когда ставил обратно, заметил еще две банки пива, которые тоже имело смысл взять с собой. Принял альведон [13] Популярная в Швеции разновидность парацетамола. , запив оставшимся молоком, и пошел к двери.

Юнни подумал было оставить матери записку, но потом решил, что будет проще связаться с ней по мобильнику. Если, конечно, на это хватит сил.

Юнни быстро спустился к пароходному причалу. Там стояла «Синдерелла», полная туристов, возвращавшихся домой после проведенного на острове выходного дня. Куда ни глянь — рюкзаки и коляски. Юнни подавил импульс перепрыгнуть через трап. «Спокойно, — сказал он себе. — Главное — не привлекать к себе лишнего внимания». Он запыхался от быстрой ходьбы. Глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь успокоиться. Заметив, что на него оглядываются, поднялся на борт и занял место в одном из последних рядов. Надвинул на лоб капюшон куртки и притворился спящим.

Услышав три гудка, означавшие, что катер отходит от причала, почувствовал облегчение во всем теле. Вскоре, правда, Юнни затошнило, и он был вынужден отлучиться в туалет. Немного рвоты попало мимо унитаза, но Юнни было все равно. У него едва хватало сил держаться на ногах, где уж убирать за собой.

Остаток пути Юнни просидел в своем углу, опасаясь встречаться взглядом с кем-либо из пассажиров. Хотелось снюса [14] Бездымный табак, сортированный в пакетики для помещения между губой и десной для всасывания никотина; имеет шведское происхождение и на сегодняшний день легально в Европе продается только в этой стране и Норвегии. , но спуститься в кафетерий и купить его он так и не решился. Время от времени проваливался в сон, беспокойный и неглубокий. Из одного только подсознательного желания улизнуть из этого мира в другой, где не было ни полицейских, ни женщины из паба. Капитан «Синдереллы» уверенной рукой вел судно в сторону Стокгольма.

Когда после узкого Стегесунда, где виллы оптовых торговцев минувшей эпохи достраивались и обновлялись в темпе роста курса акций, вошли в Ваксхольм, часть пассажиров высадилась. От Ваксхольма катер повернул к Лидингё, с короткой остановкой у причального моста в Госхаге, и только потом глазам открылись очертания знакомых кварталов.

С заднего места на кормовой палубе Юнни видел, как они прошли между Юргорденом и Нака-Страндом и наконец причалили возле Страндвегена.

Юнни взял сумку, нащупал в кармане билет, который следовало предъявить у трапа, и быстро сошел на берег.

Только вот куда ему было идти?

Заголовки газет в киоске возле пароходного причала заставили Нору вздрогнуть.

Убийство на сексуальной почве! На Сандхамне найдена мертвая голая женщина!

Она привыкла видеть здесь другое — как красиво загореть или сделать живот плоским к грядущему пляжному сезону. Но в сегодняшних номерах отыскалось место только для рубрики сенсаций. Немного воображения — и мертвая женщина стала жертвой сексуального убийства в летнем раю. Настоящая находка для редактора, которому нечем заполнить летний номер. Нора задумалась, а потом, хоть и стыдилась продавщицы, а все-таки купила обе вечерние газеты.

Она медленно шла домой, держа их под мышкой. Вернувшись, села на скамейку в саду. Сорвала несколько листиков мяты и положила в чашку с чаем. Нора любила этот запах.

Дети играли в соседском дворе. Нора представила себе, как они клянчат у тети Сигне виноградный сок и домашние булочки — рожицы как у виноватых кокер-спаниэлей. Еще Сигне пекла замечательные пирожные «малиновые пещеры», которые очень нравились мальчикам, особенно Адаму. Как ни старалась Нора, у нее никогда не получалась такой вкусной выпечки. «Наверное, для этого нужно родиться до войны», — вздыхала она, читая в очередной раз разочарование в глазах Адама.

— Они у тебя не то чтобы плохие, — утешал маму голубоглазый Адам, — просто не такие хорошие, как у тети Сигне. Но я все равно люблю тебя, мама…

Так горькое признание заканчивалось поцелуем.

Держа в одной руке чашку, Нора другой развернула вечернюю газету. Убийству были посвящены целых два разворота. Одну страницу целиком занимала статья о несчастной горничной, которая нашла тело. Интервью с ней походило на допрос с пристрастием, напористый журналист разве что не клещами вытягивал у женщины жуткие подробности. Голая жертва, как и реакция на нее горничной, описывалась в самых ярких красках. Там же менеджер отеля строила догадки о жизни Кики Берггрен и о том, что она делала на Сандхамне.

На старой фотографии с водительских прав Кики Берггрен, с какой-то старомодной прической, остекленевшими глазами пялится в камеру. Нора спросила себя, почему на водительских правах люди так ужасно выглядят?

Отдельная вставка в рамочке была посвящена росту сексуального насилия в Швеции в последние месяцы, с описанием конкретных случаев. Утверждалось, что полиция не способна обеспечить безопасность женщин. Некий политик авторитетно рассуждал о том, как важно, чтобы женщины всюду чувствовали себя защищенными, особенно летом. То, что было написано о Сандхамне, повергло Нору в изумление на грани шока. Неужели в этом осином гнезде, рассаднике насилия она проводила каждое лето?

Вторая газета сосредоточилась на предстоящей регате и том, что было связано с яхт-клубом. «Королевские торжества на месте убийства» — гласил заголовок. Снимок Его Величества на яхте перед рестораном на воде занимал почти всю страницу. Далее следовала статья о регатах, описанных во всем их королевском блеске, и опять все сводилось к ужасному преступлению.

Парусный клуб числил в своих рядах известных и публичных людей, многие из которых высказались по поводу происшедшего. Все комментарии сводились к заверениям, сожалениям и выражению озабоченности.

Расспрашивали, разумеется, только мужчин.

Нора сидела с развернутой на столе газетой и размышляла о возможной связи смерти Кики Берггрен и ее кузена. Кому понадобилось убивать этих двоих и почему именно на Сандхамне?

Она вспомнила о рыболовных сетях, о которых говорил Томас, и о бирке с инициалами «Г. А.»

Нора поднялась, пошла на кухню и взяла телефонный справочник острова Сандхамн. Он был выпущен по инициативе общества «Друзья Сандхамна» и распространялся исключительно между его членами. Нора просмотрела тех, чьи фамилии начинались на «А», — всего около тридцати человек, — и отметила всех с именами на «Г». Потом прошлась по фамилиям на «Г», которых оказалось значительно меньше, и именам, начинавшимся на «А».