Сергей Трапезников - Жизнь Тузика Озейло. Тайна золотого ошейника

– Пока рано делать какие-либо заявления, шеф, – вмешался пудель. – Я всего лишь посчитал сеньору Картер интересной для следствия. А уж насчёт подозрений будем решать после того, как Кристиан допросит её.

– Верно, Майкл, – кивнул ему в ответ бладхаунд и снова обратился к Торресу. – Корнерс полностью ввёл меня в курс дела, я ознакомлен с ситуацией в редакции журнала, поэтому смогу разговаривать с Луной Картер так, как следует по протоколу.

– Польщен тем, что вы снова работаете в команде, – заключил Федерико. – Жду результата. Вы с Корнерсом можете идти…

– Шеф, а как же дело о контрабанде в аэропорту и подвале дома на Морском? – не выдержав, спросил Корнерс.

На пуделя уставилось по меньшей мере семь пар глаз. Несколько взглядов были слегка удивлёнными, а некоторые абсолютно чётко демонстрировали насмешку. Федерико Торрес же не повёл ни одним усом на морде.

– Это дело как раз сейчас будет здесь обсуждаться, – чётко ответил он. – Вам же велено идти заниматься Луной Картер. Поскорей, иначе в довесок получите ещё пару дел.

– Извините, шеф, – коротко произнёс Кристиан Монтеро, хватая Корнерса за рукав. – Идём!

Дом Гастона Ортеги находился в одном из пригородов Озея, на юго-западе, в районе подножья горы Сальвафьён. Гористая местность, серпантинные дороги, шикарный вид на растущий город – всё это могло быть очень даже симпатичным, если бы на дворе стояло лето и повсюду раскинулись бы пышные зелёные кроны деревьев. Однако сейчас январь плавно перетекал в февраль, и везде было слякотно. Снег таял медленно, а гора Сальвафьён стала исполинским подобием желоба, по которому как из бетономешалки стекает смесь, похожая на цемент.

Тузик находился в доме уже второй день. В тепле, комфорте, сытый. Комната, которую персонально для него выделил Гастон, вполне могла бы составить достойную конкуренцию номеру в пятизвёздочном отеле. Личный повар Гастона готовил едва ли не лучшую еду, которую Тузейло когда-либо приходилось пробовать. За поддержанием чистоты в доме следил отряд симпатичных горничных. Помимо этого, личное поместье Ортеги обладало по меньшей мере ещё сотней достоинств, однако Тузика не радовало ни одно из них. Как бы там ни было, он пребывал в изоляции. И это его, разумеется, не могло не угнетать.

В первый же час пребывания в выделенной комнате Тузейло попытался заснуть. Закрыв глаза, Тузик, к своему же удивлению, вдруг понял: какое бы занятие он себе здесь ни придумал, уже через пару мгновений желание делать это тут же пропадало. Подойдёт к двери – его тянет к кровати. Подойдёт к кровати и ляжет – хочется подойти к окну и посмотреть наружу. Встанет у окна – тут же тянет в сон. Тузику казалось, что эти странные ощущения тянулись целую вечность.

В конце концов, Тузейло заставил себя лечь на кровать, чтобы попытаться заснуть. Разные мысли приходили ему в голову: «Что сейчас происходит в городе?», «Как отреагировало общество на инцидент в «Руднев-Плаза»? «Можно ли доверять Гастону, который так любезно предоставил укрытие?»

Заснуть ему удалось лишь глубокой ночью. Сон был отрывистым и смазанным. Тузейло не любил такие сны, поскольку считал, что голова в таких случаях не отдыхала, а наоборот, только напрягалась. Нечто подобное с ним уже происходило, когда осенью похитили Аниту, и Тузейло тогда буквально сходил с ума от всего происходящего вокруг него, в том числе и от недостатка здорового сна.

Утром, когда Тузик уже встал с кровати и сходил в душ, замочная скважина заскрипела. Тузейло отвлёкся от изучения диковинного узора на персидском ковре и повернулся к двери.

– Ну здравствуй, Туз, – в проходе стоял Саппи Фейдж.

– Здоро́во! – Тузик был безумно рад приходу лучшего друга. – Как там дела-то? На воле?

– На воле? – Саппи, оглядывая стены, подавил смешок. По его мнению, обитать в доме Гастона Ортеги на правах «самого важного гостя» было лучше любой воли.

– Чего ты ухмыляешься? – спросил Тузейло.

– Ужасно, – Саппи округлил глаза. – Дримбидж Дон превратил город в громадную помойку.

– В каком смысле?

– Улицы грязные, тротуары проваливаются, перед мэрией вообще как перед бомжатником. Везде царит хаос! Асфальт повсюду заменили на гравий, сил моих нет на это смотреть…

– Издеваешься, значит, – заключил Тузейло.

– На самом деле, всё не так плохо, как кажется, – пожал плечами Саппи. – Открыли первую ветку метро. Буэнос-Айрес вспомнил про Дримбиджа Дона, и этот бульдог временно встал на пост мэра. А в остальном – всё в штатном режиме. Твоя вина не доказана, поэтому паниковать пока рано.

– А в Astico Center что?

– Тут немного сложнее, – покачал головой Саппи. – Проверка уехала спустя час после твоего задержания, и скатертью дорожка. А вот с клиентами у нас начались проблемы. С теми, с кем договоры уже заключены, всё идёт по-старому. А новые клиенты заключать с нами контракты не спешат. До меня уже дошли слухи, что большинство из них готовы довериться StartSmart в Мар-дель-Плате.

– Вот это новость, – Тузик просел в кресле.

– Не переживай, всё образуется, – успокоил его Саппи. – Это сейчас ты преступник номер один. Уже скоро тебя начнут жалеть и снова любить. Так уж вышло, что народ любит придумывать оправдания для злодеев…

– Вот уж спасибо, Сап, – закивал Тузейло и хмыкнул. – Злодеем меня пока ещё не называли…

– Всегда пожалуйста, – Фейдж лучезарно улыбнулся. – Не хандри, всё нормально. Но фирму, думаю, когда-нибудь придётся всё же переписать. Фишка с Тормундом Ичоткиным прокатила. Вегетта долго смеялась.

– Думаешь, мне не стоит так явно стоять у руля коммерческой фирмы?

– И думаю, и знаю, – Саппи прикурил.

– Вообще, наверное, ты прав, – задумчиво проговорил Тузейло. – Сейчас чиновники имеют право вести частный бизнес при условии, что деятельность фирмы не пересекается с государственной службой. По закону. Но, думаю, что скоро…

– Не скоро, а внезапно, – перебил его Саппи. – Внезапно всё может измениться. Этот странный закон, разрешающий государственным деятелям заниматься бизнесом, остался чуть ли не в единственной стране, нашей. Может, и ещё где-то, но точно не знаю. Оппозиция уже давно его критикует, и когда-нибудь она добьётся своего. Ещё и новый премьер у нас в стране. Рикардо Феррер. Отвратительный, скользкий тип, если честно. Хотя, чего я удивляюсь? Было бы странно ожидать от пса, много лет возглавлявшего Отдел Безопасности, чего-то другого… Уж он-то точно выкинет что-нибудь эффектное, вроде отмены этого самого закона, чтобы народ порадовать. И оппозицию.

– Надо, надо, – согласился Тузик. – Вот закончится вся эта грязь, и потихоньку начну…

– Грязь походу никогда не закончится, – покачал головой Саппи. – Ладно. Сменим тему. У тебя тут такие горничные расхаживают, я чуть глаза не сломал…