Андрей Арсеньев - Город, над которым не светит солнце [СИ]

Отлично! Малолетка вздрагивает. Её лицо вытягивается, а глаза округляются как монеты. Колесникова явно шокирована известием. Возможно, она не причастна к убийству своей подруги, а может, хорошая актриса и подготовилась к приходу полиции. Сейчас начнёт разыгрывать невинную овцу.

– Когда убили? Кто?

– Убили вчера вечером, – капитан достаёт пачку сигарет, но вспоминает, что находится в школе. Убирает сигареты, вынимает блокнот и карандаш. – А вот кто… надеюсь, ты нам поможешь найти убийцу.

– Но я ничего не знаю, – лепечет Колесникова.

– Когда ты видела её последний раз?

– Вчера, после школы.

– Куда она пошла?

– Я не знаю, – школьница смотрит прямо в глаза капитану, но он не отводит взгляд, и тогда малолетка переводит взор влево и вверх. Бегающих глаз Борису достаточно, он понимает, что она не умеет врать.

– Зачем ты меня обманываешь? – Хромов говорит хлёстко, уверенно, но малолетка не отвечает. – Почему ты не хочешь помочь найти убийцу своей подруги? Я же вижу, что ты что-то знаешь!

На самом деле оперуполномоченный в этом не уверен, но он решает блефовать и давить на Колесникову, ожидая, что она всё расскажет.

– Я ничего не знаю.

– Знаешь, – резко говорит Борис. – Куда она вчера пошла после школы?

Колесникова молчит. Теперь её поза совсем не вызывающая. Она скукоживается на стуле, как мошонка под холодным душем, но продолжает молчать. Тогда капитан произносит фразу, которая должна подействовать на подростка:

– Твой возраст позволяет привлечь тебя к уголовной ответственности. Ты ведь знаешь, что бывает за сокрытие важной информации от следствия?

– Догадываюсь.

– Тогда скажи мне, куда она вчера пошла?

В коридоре разрывается звонок, и Колесникова рефлекторно дёргается. Капитану хочется заорать: «Сидеть на месте, звонок звенит для учителя!» Коридор наполняется топотом и детскими радостными криками.

– Расскажи, что знаешь, и пойдёшь домой с чистой совестью.

Полицейскому хочется врезать по наглому, перепуганному и покрытому пирсингом лицу, но Вика начинает говорить:

– Я скажу. Расскажу вам всё, что знаю. Только обещайте, что не расскажете её родителям.

– Обещаю, – Хромов готов записывать.

– Она с парнем недавно познакомилась. Вчера после школы ушла с ним.

– Как его зовут? Сколько лет? Где живёт? – Бориса раздражает, что из этой дурочки надо всё вытягивать раскалёнными щипцами. Так и хочется закричать: «Тупая сука! Убили твою подругу!!! Какого хера ты не хочешь мне помочь?!»

– Лёша. Фамилию не знаю. Двадцать, вроде. Где живёт, тоже не знаю. Только дом знаю, какой.

– Какой?

– Девятиэтажка за музыкальной школой, – Колесникова смотрит в пол, она сломалась, и теперь капитан вытащит из неё любую информацию.

Хромов понял, о каком доме говорит девица. Установить точный адрес двадцатилетнего Алексея труда не составит.

– Где и когда они познакомились?

– Примерно месяц назад, в «Международном».

– Это торговый центр?

– Да.

Полицейский всё фиксирует в блокнот.

– Катя с ним вчера ушла после уроков?

– Да.

– Куда они пошли?

– Они пошли… ну, к ней. Родаки на даче, – Вика замолкает, но через мгновение продолжает: – Она хотела с ним свой первый раз.

– Ты имеешь в виду секс?

– Да, – выкрикивает девица. – Только не говорите её родителям, они её убьют за это, – как и учительница, она ещё не осознала, что подруги уже нет в живых.

Капитан не обращает внимания на её просьбу и задаёт следующий вопрос:

– Что ты знаешь об этом Алексее?

– Ничего. Катя мало о нём рассказывала. Говорила, что хочет, чтобы он был первым у неё. Видела я его два раза. Вчера и примерно две недели назад.

– Хорошо, – Хромов записывает последнюю информацию и убирает блокнот. – Расскажи мне немного о своей подруге.

– А что рассказывать? – как загнанная псина огрызается Колесникова. – То, что она постоянно сидела дома? Что родаки её никуда не пускали? Боялись за её девственность и того, что она подсядет на наркоту? Что запрещали слушать и смотреть, что она хочет? Что из этого вас интересует больше всего?

– Судя по плакатам в её комнате, слушала она, что хотела.

– Нет, – девица слегка успокоилась. – Постеры я ей отдала, и с «металлом» я её познакомила. Катьке понравилась музыка. А потом из-за этих постеров у неё был скандал с родаками, недавно. Но она не сняла плакаты.

– Вот видишь, не так уж и сложно рассказать полицейскому всё, что знаешь, – капитан подходит к двери. – Провожать меня не надо.

Он выходит из учебного класса и спускается по лестнице. Проходит мимо росгвардейца, тот прощается с полицейским, но Борис игнорирует его.

Уже сидя в девятке, Хромов ликует. У него есть подозреваемый. Главный подозреваемый. Надеется, что Колесникова его не обманула, рассказав о существовании Алексея. Интересно, что нарыл Савушкин? Скорее всего, ничего, так что Хромов в очередной раз обойдёт старшего лейтенанта. Возможно, Бориса даже повысят. Пора бы уже.

Но ещё сильнее его интересует стажёр, есть ли у него хоть какие-то результаты по аналогичным ритуальным убийствам? Капитан достаёт смартфон и звонит стажёру. Телефон выключен. Полицейский бросает мобильник на пассажирское сиденье и срывается с места.

В отделе капитана встречает Петрович и просит сдать ключ от служебного автомобиля и расписаться в журнале. Опер проделывает эту процедуру и уходит, но дежурный орёт ему вслед:

– Хромов. Что там с твоим педофилом?

– Женщина приходила, писала на него заявление?

– Нет, не было никаких женщин.

Борис думает, затем отвечает:

– Взял я его на месте преступления, пусть сидит. А с его сожительницей я поговорю сегодня.

Кабинет приветствует капитана тоской и одиночеством. Солнце переползло на другую сторону неба, и теперь кажется, что в помещении стало ещё мрачнее. Амфетамин всё ещё действует, но не так, как в первый час после употребления. Настроение падает ниже плинтуса, перед глазами скачет рябь, от которой невозможно избавиться. Хромов садится за стол, включает электрический чайник и достаёт телефон. В контактах находит телефон соседки и звонит.

– Алло.

– Ирина, это Борис, сосед твой, – он ждёт, что соседка что-нибудь скажет в ответ, но она молчит. – Ты почему не пришла сегодня?

Женщина долго безмолвствует. Хромов решает, что она скинула звонок, но бегущие секунды говорят об обратном. Опер повторяет свой вопрос, и на этот раз Ирина отвечает:

– Я же говорила, что не буду ничего писать, – она подавлена, сожитель запугал её. Избил. И не один раз.

– Почему?

Ирина молчит, Хромов не может понять её.

– Ты хочешь испоганить жизнь своему ребёнку?

– Нет, – мямлит в трубку женщина.

– Тогда приходи и пиши заявление, – капитан себя сдерживает, чтобы не наорать на Ирину.