Николай Леонов - Лига правосудия

Выслушав эпопею с выгребной ямой, он поинтересовался:

– Значит, с таджиками толком никто не говорил? Все со слов этого… – Лев заглянул в бумаги, – Сидоркина Михаила Ильича?

– А зачем ему нам врать? – удивился «следак», которого звали Алексей Алексеевич Фомин. – Мог бы сказать своим работягам, они мигом закопали бы яму, и дело с концом. Да и где нам переводчика здесь взять?

– Ну, это дело поправимое – из Москвы пригласим, – пообещал Гуров.

– А Сидоркин откуда таджикский знает? – удивился Стас.

– Специально выучил – у него же почти одни таджики работают, надо же ему с ними как-то объясняться, – ответил Косарев. – Причем все по закону: с регистрацией, разрешением и так далее.

– А как местные относятся к тому, что у них работу из-под носа уводят? Неужели стычек не бывает? – спросил Лев.

– Да наши на такую работу даже от великой нужды не пойдут! На пособие будут жить! Вещи продавать! Бутылки собирать! Но на нее не согласятся! Великорусская гордость! – хмыкнул прокурор.

– Не понял! Да чем он, в конце концов, занимается? – воскликнул Стас.

– Сам Михаил – директор ООО «Чистота», кстати, на дочери нашего мэра женат. А вот папаша его, Илья Егорович, который все и создал, владелец этой фирмы по вывозу и утилизации всяческих бытовых отходов, – объяснил Косарев.

– Тут наша местная специфика свою роль сыграла, – добавил прокурор. – Фомичевск – город старый, практически весь – частный сектор, сиречь сортиры во дворах. Мусор раньше прямо на улицу выбрасывали, да и помои выплескивали. Представляете себе, что было? Зимой еще туда-сюда, а летом – вонь такая, что не продохнуть, мухи навозные, зараза всякая. Вот на этом Егорыч и поднялся. Не сразу, конечно, постепенно, но зато сейчас у него, считай, весь район в руках. Представьте себе, что будет, если он прикажет неделю мусор из города не вывозить? Да мы в нем утонем! И не только наш район – он уже давно и в соседних свои филиалы открыл. А теперь вот еще и землей занялся – скупает участки и у дачников, и по деревням, а потом перепродает не без выгоды.

– Ничего особо криминального я в этом не вижу, – пожал плечами Гуров. – Обычная в наше время предпринимательская деятельность. Но поговорить с ним, конечно, надо будет.

– Предупреждаю сразу: он мужик непростой. Ему уже почти восемьдесят, но как был крут характером, так и остался, – заметил прокурор.

– Ну тогда я с ним побеседую, – предложил Стас. – Думаю, мы найдем общий язык.

– Да ты с самим чертом договоришься, – усмехнулся Лев. – А тем временем я с сыном пообщаюсь. Со сторожем товарищества говорили?

– Да, он все, что мог, уже сказал, – отмахнулся «следак».

– Значит, и с ним я встречусь, – подытожил Гуров. – Дальше. По личностям потерпевших. Не думаю, что их в ту яму издалека привезли. Отправная точка у нас есть – осенью 2003-го в яме ничего не было, ее заперли на замок, и все! А это значит, что нужно будет поднять все заявления о пропаже людей за десять лет, причем не только по вашему району, но и по близлежащим.

– Но не до сегодняшнего же дня! – воскликнул «следак». – Судя по тому, как они разложились, они там не вчера появились!

– Начните с того времени, что я указал, а там видно будет. И участковых настропалите, чтобы с людьми поговорили – вдруг кто-то пропал, а заявление подать было некому? Ну, нет родственников у человека, а с соседями не дружил?

– Но мы можем это сделать только по своему району, а в соседних нас просто пошлют – им своих дел хватает, – мрачно сказал Косарев.

– Не беспокойтесь! Я сейчас позвоню генерал-майору Орлову, он и по области команду даст, и с лабораторией договорится, чтобы там быстренько нам внешность погибших воссоздали, да и по времени смерти более точно определились, – пообещал Гуров. – А вы пока адрес старшего Сидоркина Станиславу Васильевичу дайте, чтобы он, не откладывая в долгий ящик, мог с ним поговорить, а ко мне на беседу младшего пригласите. Ну, приступим, благословясь!

Пока Гуров докладывал Орлову последние новости и договаривался о внеурочной работе лаборатории и командировании в Фомичевск переводчика с таджикского, Крячко уже уехал к Сидоркину-старшему.

– Н-да! Хоромы! – пробормотал себе под нос Стас, стоя перед основательными железными воротами огромного двухэтажного особняка за оградой такой высоты, что только крыша над ней и виднелась. – Интересно, из чего дом выстроен? Неужели из пустых стеклянных или пластиковых бутылок? А что? Очень подходящий способ утилизации отходов. На Западе, говорят, в моде.

– Мы на Запад не равняемся, русские мы, – вдруг раздался из динамика неприветливый мужской голос. – Чего надо?

Мысленно чертыхнувшись и помянув недобрым словом свою извечную привычку язвить дело – не в дело, Крячко объяснил, кто он и по какому вопросу, и получил в ответ:

– Ждите! Сейчас доложу!

Стас стоял перед дверью в стене и ждал. Прошло пять минут, десять, а он все стоял, как попрошайка в ожидании милостыньки, и уже начал не на шутку заводиться, как вдруг дверь открылась. У приготовившего очередную колкость Крячко язык мигом присох к нёбу – его встретил такой амбал, выше него на две головы и вдвое шире, что желание качать права мгновенно пропало, этот громила мог его смять, как бумажный стаканчик. Даже не потрудившись извиниться или как-то объяснить свое поведение, тот бесцеремонно и очень профессионально обыскал Крячко и решительно заявил:

– С оружием не пущу!

– Что ж, я его должен тебе отдать? – не смог сдержаться Стас.

– Зачем? В машине оставь. Пока она возле этого дома стоит, к ней никто даже близко не подойдет, – невозмутимо объяснил громила.

Крячко ничего не оставалось, как положить пистолет в бардачок и поставить машину на сигнализацию. Конечно, можно было плюнуть, развернуться, а потом вызвать старика в райуправление, но эта малодушная мысль даже не пришла ему в голову. Ведь это значило бы двумя руками расписаться в том, что он утратил былые навыки и вышел в тираж, раз не смог договориться не то что с чертом, как всегда утверждал Гуров, и даже не со стариком с крутым характером, а просто с его охранником. Как показало дальнейшее, на этом его мучения не закончились. Под бдительным присмотром охранника Стас прошел на застекленную веранду, где в кресле сидел и курил хоть и старый, но еще полный сил настоящий русский мужик: высокий, крепкий, как дуб, жилистый, с простым открытым лицом, но вот только взгляд у него был совсем непростой. Ох и непростой!

– Ну, здравствуй, полковник, – с усмешкой сказал он. – За бутылками ко мне? Так, извини, ничем не помогу. У меня таджики мусор разбирают и сортируют, а потом все в утиль идет: стекло отдельно, пластик отдельно, алюминий отдельно, бумага отдельно и так далее.