Фридрих Незнанский - Молчать, чтобы выжить

Володя нахмурился, обдумывая сказанное. Потом спросил:

— Вы думаете, Барыкин прищучил его на воровстве?

— Все может быть. Возможно, Камакин действовал в обход директора, набивая свой собственный карман, а Барыкину ничего не отстегивал. Вот тот и разозлился. Думаю, Барыкин хотел выбить из парня деньги… так сказать, поставить его на место. А тот не захотел.

— И вы думаете, это Лев Камакин засадил ему стилет под лопатку?

Иван Иванович покачал головой:

— Нет, конечно. Такие, как Лева Камакин, загребают жар чужими руками. Думаю, он просто нанял кого-то из урок. Пришили-то директора вполне профессионально. Одним ударом — и прямо в яблочко. Чувствовалась рука профессионала. Кстати, на рукоятке мы ни одного пальчика не нашли.

— А по стилету ничего выяснить не удалось?

Игнатьев покачал головой:

— Нет. Нож был самодельный, но работа топорная. Делал любитель. Кстати, был у нас на подозрении один парень. Как же его звали… А, вспомнил — Эдуард Кубашев! Урка по кличке Калмык. Один пенсионер видел его поблизости в момент убийства Барыкина. Но взять мы его так и не смогли.

— Не нашли?

Игнатьев усмехнулся:

— Почему не нашли? Нашли. В заброшенной избе, неподалеку от Загорянки. Лежал на полу с раскроенным черепом. На полу валялась бутылка водки и два стакана. Типичная бытовуха. Дело осталось нераскрытым.

— Что, и там не было улик?

— Да как тебе сказать… Помнится, нашли мы там носовой платок с пятнами крови. Кровь принадлежала не Калмыку, а кому — неизвестно. Вот, собственно, и все. Дело вскорости закрыли.

— Н-да, дела, — вздохнул Яковлев, задумчиво почесывая подбородок.

— Кстати, Камакин сразу после этого дела с рынка уволился. Сказал, что из-за того, что мы его на допрос вызывали, по рынку сплетни поползли. Насколько я помню, он потом в универмаге работал. Товар закупал или что-то вроде этого. Но об этом я уже ни хрена не знаю. Слушай, старик, может, пропустим по сто грамм, а?

Яковлев качнул головой:

— Нет, я на работе не пью.

— Твоя правда, — согласился Игнатьев. — Я тоже не пил.

Володя посмотрел на часы:

— Мне пора. Спасибо за беседу.

— Завсегда пожалуйста. Если что — заходи. Всегда рад уважить коллегу.

Опера — бывший и действующий — крепко пожали друг другу руки.

2

— Это все, что рассказал Игнатьев, — закончил рассказ Володя Яковлев.

Турецкий слушал историю Яковлева с напряженным вниманием. Стряхнул пепел с сигареты и заметил:

— Интересная история. Значит, Игнатьев уверен, что убийство Барыкина — дело рук Льва Камакина?

— Сто процентов, — кивнул Володя Яковлев. — И это еще не все. Десять лет спустя Камакин проходил свидетелем по делу об убийстве первого заместителя директора торга Лунькова. Луньков тогда прямо обвинил Камакина в растрате больших денежных средств. Но дело удалось замять. А на репутации Камакина даже пятна не осталось. Чудеса да и только!

— Да-да, об этой истории я уже читал, — кивнул Александр Борисович и положил руку на кипу документов, лежащих на столе.

— Удивительно, как это ему всегда удавалось выйти сухим из воды! — всплеснула руками Галя Романова.

— Хитрый лис, — пожал плечами Яковлев. — Всегда умел дружить с вышестоящим начальством. Да и с доблестной милицией тоже. Александр Борисович, так как насчет Камакина? Берем эту версию в разработку?

— Не только берем, но делаем ее основной. Убитый вице-мэр Костюрин замещал Камакина, пока тот катался с подружкой по Венецианской лагуне. Через его руки прошла документация Камакина. Возможно, на этот раз Лев Анатольевич плохо замел следы.

— Почему бы и нет, — сказал Яковлев и задумчиво поскреб пальцем гладко выбритую щеку. — И на старуху бывает проруха. За всем не уследишь.

Турецкий посмотрел на него ироничным взглядом:

— Это ты верно подметил. Но и другие версии не будем сбрасывать со счетов. Галя, проработай хорошенько режиссера Покровского. Узнай все детали его отношений с женой вице-мэра.

Романова вздохнула:

— Опять копаться в грязном белье. Не люблю я этого.

— Работа у нас такая, — сухо сказал Турецкий. Нужно проверить всю деятельность Камакина за последние месяцы, прощупать ближайшее окружение Льва Анатольевича. Допросить сотрудников мэрии, друзей и любовниц вице-мэра. В том числе и Татьяну Перову. Как-никак эта дамочка пыталась отправить Камакина на тот свет.

— Видать, было за что, — усмехнулась Галя Романова. — Вы сами с ней встретитесь?

— Да. Ужасно любопытно побеседовать с современной леди Макбет.

— Это хорошо. Володе я бы не доверяла, у него слишком мало опыта общения с красивыми женщинами.

Яковлев фыркнул.

— Зря фыркаешь. Перова красивая женщина. Ох, смотрите, Александр Борисович, вскружит вам голову своими чарами.

— Ничего, — улыбнулся Турецкий, — с ее чарами я как-нибудь справлюсь. С твоими ведь справился. Все, ребята, совещание окончено. Всем за работу.

3

В тот же день Турецкий позвонил Татьяне Перовой. Представившись, он вежливо поинтересовался, где бы она хотела встретиться.

— Только не в вашем кабинете, — весело ответила девушка. — Знаете что, а приезжайте вечером ко мне!

— Не знаю, удобно ли это будет, — засомневался Александр Борисович.

— Еще как удобно. Я посажу вас в лучшее свое кресло и заварю вам крепчайший кофе.

— Против такого аргумента невозможно устоять, — ответил на это Турецкий.

Перова продиктовала адрес, и встреча, таким образом, была назначена.

Ровно в назначенное время Александр Борисович позвонил в дверь квартиры Перовой. Девушка встретила его в красивом вечернем платье с длинным разрезом на бедре.

— Не слишком ли торжественно, — улыбнулся Турецкий, окидывая взглядом ладную фигурку Перовой. — Или вы куда-то собираетесь?

— Никуда, — в тон ему ответила девушка. — Но с незнакомыми мужчинами я предпочитаю встречаться в полной боевой экипировке.

Перова провела Турецкого в гостиную и усадила в кресло.

— Самое мягкое, — с улыбкой сказала она. — Как и обещала. Сейчас сварю кофе. Или… — улыбка ее стала мягкой и обволакивающей, — вы предпочитаете коньяк?

— Кофе будет в самый раз, — заверил ее «важняк».

Вскоре кофе был готов. Перова подала его в чашке из превосходного саксонского фарфора.

Отхлебнув кофе и отпустив комплимент по поводу его крепости и аромата, Александр Борисович приступил к разговору:

— Татьяна Ивановна, прежде всего я хочу предупредить: вы должны отвечать на мои вопросы предельно откровенно.

Девушка изящным жестом откинула со лба прядку волос.

— Александр Борисович, а вам не кажется, что есть такие вопросы, на которые невозможно ответить «предельно откровенно»?

— Вы и врачу бы то же самое сказали? — прищурился Турецкий.