Фридрих Незнанский - Любители варенья

— Ну, кто же так заполошно стучит? — спросила, открывая дверь.

Вот те раз! На пороге в небольшую шеренгу выстроились милиционеры, да целых трое. Один лейтенант, высокий, с сухощавым лицом и в очках, чистый интеллигент. Кого-то он ей неясно напоминал. Вроде лицо знакомое, но видела его давно. И двое попроще и званием пониже — сержанты. Интеллигент блеснул стеклами своих очков в узкой профессорской оправе и задал вопрос, да таким строгим голосом, что Валентине Денисовне он сразу не понравился. Сейчас она их спровадит, знали бы они, к кому пришли. У нас у самих не простые люди живут, а следователи из самой Москвы. Да и званием будут повыше, подумала она.

— Здравствуйте. Турецкая Валентина Денисовна? — спросил лейтенант, как на допросе.

— Да, — сухо ответила она и вопреки своему обычному радушию в дом их не пригласила, а, наоборот, загородила вход, сложив руки на животе.

— Старший лейтенант Васнецов. У меня есть ордер на обыск в вашем доме. Турецкий Александр Борисович и Плетнев Антон Владимирович здесь проживают? — Стекла его очков опять блеснули, и она почему-то вспомнила Берию, хотя морда у того была куда как упитаннее. Из-за этой странной ассоциации ей стало как-то не по себе и она придала своему голосу некоторую любезность. На всякий случай.

— Да-да…

— Они здесь сейчас? — лейтенант, который к тому же еще и старший, держался так, как будто ввалиться в чужой дом ему ничего не стоило. Вот сейчас отодвинет ее своим крепким мужским плечом и затопает ногами по свежевымытому полу…

— Нету их… — ответила тетя Валя и с облегчением подумала, что раз ее племянника и Антона нет, незваные гости уйдут несолоно хлебавши. Но она ошибалась.

— Где они? — не отставал Васнецов. — Телефоны у них выключены.

И даже телефоны их знает! Тетя Валя сердито поджала губы. Это что же такое творится? А как же право на частную жизнь?

— Да не знаю. Они то приходят, то уходят… Скучно им со старухой… — решила не слишком зарываться Валентина Денисовна.

— Зато очень весело с мертвыми молодыми девицами… — тихо проговорил лейтенант, и тетя Валя сначала опешила, а потом подумала, что ей послышалось. Странные такие слова говорит этот лейтенант. А он уже действительно сделал шаг вперед, и ей пришлось отступить в сторону. Чтобы пропустить в дом всю эту шайку-братию.

Лейтенант уже хозяйничал, как у себя дома.

— Ивин, Борисов, начинайте отсюда…

Так они с обыском! — ахнула мысленно Валентина и дрожащим от гнева голосом выкрикнула:

— Постановление на обыск покажите! — и подбоченилась. Дескать, я свои права знаю. Так запросто посторонних в дом не пущу.

Лейтенант удивленно взглянул на нее. Вот какой нынче народ пошел — о правах знает.

— Пожалуйста, — протянул он ей какую-то бумажку. Валентина Денисовна долго ее изучала и даже посмотрела на свет. Лейтенант хмыкнул, и тут, увидев его кривоватую улыбку, она поняла, кого он ей так сильно напоминает. Ба, да это же…

— Витя? Витька Васнецов? А я тебя сперва и не узнала. Ишь как вымахал, да еще очки у тебя эти, прямо как у профессора… Очень изменился ты. Такой важный! А я ж тебя не видела лет десять…

Но Васнецов не собирался восстанавливать старое знакомство. Он-то Валентину Денисовну сразу узнал, поскольку она с его мамой приятельствовала много лет, пока Васнецовы в новый дом не переехали. Сейчас обстоятельства складывались так, что давнишнее знакомство скорее мешало, чем радовало. А тетя Валя продолжала по-бабски радоваться успехам сынка старинной приятельницы.

— Мы же с Таней, твоей мамой, пятнадцать лет подряд дружили. Неужели не помнишь? Где же она сейчас? Как вы съехали, так мы как-то и не виделись все эти годы.

— С мамой все в порядке. На пенсии она, отдыхает… — немногословно ответил лейтенант и нахмурил брови. Как-то несолидно начинался обыск у подозреваемых. Надо эту тетку остановить, чтобы лишнего не наболтала.

Он оглянулся и строгим голосом обратился к кому-то, кто скрывался в темноте двора:

— Понятые, пройдите, пожалуйста.

Тетя Валя в изумлении вытаращилась на посторонних людей, которых видела впервые в жизни. Что такое понятые, знала непонаслышке. Сама однажды была понятой, в молодости, когда ее на улице остановили милиционеры и попросили поприсутствовать при подписании бумажки. Выселяли заезжего парня из города по месту прописки. А где же менты надыбали эту парочку? Пожилые дядька и тетка чувствовали себя неловко и старались в глаза хозяйке дома не смотреть. Они бестолково топтались рядом с милиционером и не знали, куда смотреть — то ли на хозяйку, то ли на хозяйское добро.

Опера тоже особо не усердствовали. Они невнимательно осмотрели комнату, один из них зачем-то поднял скатерть и пошарил рукой по столешнице. Потом поднял поочередно горшки с цветами на подоконнике и туда заглянул. Наверное, есть такие люди, которые прячут что-то ценное под горшки, но не Валентина Денисовна. У нее есть место получше, да никто об этом не знает.

Тетя Валя почему-то чувствовала себя неловко именно перед понятыми и решила немного разрядить обстановку.

— Видали, какое веселье? — обратилась она к ним. — А лейтенанта я с детства знаю. Вон какой сурьезный… А дитем хулиганничал, в порту голубятня была, так он их на волю выпустил. — Она засмеялась и как бы приглашала повеселиться понятых. Но они и так чувствовали себя не в своей тарелке и только хмыкнули в ответ. Зато один из сержантов осклабился, но, встретившись с суровым взглядом лейтенанта, сразу сделал серьезное лицо.

Васнецов одернул хозяйку.

— Где комната Плетнева Антона Владимировича?

— Сашки и Антошки? — уточнила хозяйка. — Да вон она. — И пробормотала, обращаясь к понятым: — Это ж надо, милиционером стал. И кто бы мог подумать?

— Ивин и кто-нибудь из понятых, в ту комнату, — хорошо поставленным командирским голосом приказал Васнецов.

«О-о, далеко пойдет, — подумала тетя Валя, — заранее уже готовится! Может, и до полковника дослужится!» Но будущие успехи бывшего хулигана ее тревожили гораздо меньше, чем бурная деятельность мужиков в милицейской форме и начищенных до блеска сапогах. Могли бы и переобуться, у порога целых три пары удобных разношенных шлепанцев, не видят разве, какая у нее чистота?

— А мне куда ж? — удивилась тетя Валя, что ее присутствие в расчет не принимается и без нее посторонние расхозяйничались, в упор ее не видя.

— Здесь пока побудьте.

Васнецов стал в проходе между гостиной и комнатой Плетнева и Турецкого и наблюдал за работой оперов. А они тем временем тщательно перебирали вещи, осматривали шкаф, окна и даже заглянули за батарею. Тетя Валя неодобрительно наблюдала за ними, и лицо ее хмурилось все больше. Наконец она спросила: