Фридрих Незнанский - Свой против своих

— Генеральному уже обо всем доложили, — сообщил Константин Дмитриевич, — сегодня утром. Он попросил назначить тебя руководителем следственной бригады.

— Я вроде бы по банкам не большой специалист, — осторожно заметил Турецкий.

— Здрасте пожалуйста! А кто раскрыл убийство банкира Коробкина?

— Коробкина убили не из-за профессиональной деятельности, — напомнил Александр Борисович. — Из-за нестандартной сексуальной ориентации.

— Здесь тоже истинная причина неизвестна. Профессиональная деятельность, бытовые мотивы. Возможны варианты. Правда, генеральный уверен, что охотились за Пресняковой, охранник просто под руку подвернулся. Поэтому и просил тебе поручить. Сказал, чтобы ты сам решил, разрабатывать версию охранника или проигнорировать ее. Как тебе интуиция подскажет. — Константин Дмитриевич сделал мхатовскую паузу. — Что она тебе подсказывает?

— Пока ничего, — пожал плечами Турецкий. — А рассуждая логически, охранника тоже нужно проверять. Ведь человек работал не продавцом газетного киоска. Оружие у него при себе имелось?

— Табельный «макаров», — подсказал следователь.

— Имелось. Люди, связанные с оружием крепкими узами, вообще сильно отличаются от представителей миролюбивых кругов. Кому известно, какие дела были у Сурманинова помимо охраны высокопоставленной банкирши? Конечно, его тоже нужно хорошенько тряхануть.

— Ну давай тряханем, что нам мешает. Выделим дополнительного человека. Ты по пути сюда прикинул, сколько людей тебе на круг понадобится для такого дела?

— Надеюсь, Алексей Михайлович согласится работать в бригаде. — Курточкин сдержанно поблагодарил «важняка» коротким кивком. — Мы сегодня вместе выясним кой-какие детали, а завтра утром попрошу о привлечении других участников. Сейчас мне даже приблизительно трудно представить объем следствия.

— Все равно кому-то придется ехать по домашним адресам. Надо же предупредить родственников погибших.

— Ладно. Сейчас поговорим с председателем банка, с инспектором по кадрам, тогда фронт работ станет нагляднее. Понадобится, попрошу кого-нибудь из оперов подъехать по адресам. Кто к кому ближе живет. Будут вопросы, позвоним, — не удержался Турецкий от того, чтобы не съерничать.

— Хватит зубы скалить, — миролюбиво проворчал в ответ либеральный Константин Дмитриевич. — В любом случае позвоните мне вечерком. Интересно знать, насколько вы продвинетесь по горячим следам. Ступайте, и да будет легок ваш путь.

Оба следователя перешли в находившийся этажом выше кабинет Турецкого, где Алексей Михайлович сразу подсел к телефону, позвонил председателю «Сердца России» и, сказав, что с ним хочет поговорить следователь по особо важным делам, передал трубку Александру Борисовичу.

— Собственно говоря, я хотел условиться с вами о встрече. Телефонные разговоры не заменят непосредственных контактов. Думаю, лучше всего было встретиться в вашем банке. Наверняка понадобится просмотреть личные дела погибших, какие-то записи, документы. Чтобы уж все было под рукой.

— Да, я подъеду, когда скажете, — смиренным тоном ответил Богдан Кириллович.

— Хорошо, если инспектор по кадрам тоже приедет.

— Татьяна Васильевна предупреждена.

— Сегодня воскресенье, город пустой. Мы с Алексеем Михайловичем поедем на машине из главка, то есть с Петровки, по пути готовы заехать и за вами, и за кадровичкой.

Банк «Сердце России» находился в Черемушках, инспектор по кадрам жила близко от него, добиралась своим ходом, а Востриков обитал в высотном доме на Кудринской площади, которую по многолетней привычке называл площадью Восстания. Заезжая за ним, следователям даже крюк делать не пришлось.

— Знаете, почему я не рад нашей встрече? — задал странный вопрос Богдан Кириллович, когда появившиеся в квартире следователи показали ему свои удостоверения.

— При виде нас редко кто радуется, — философски заметил Александр Борисович.

— После звонка до вашего появления я надеялся, что таким образом меня хотят заманить в ловушку. На самом же деле с Пресняковой ничего не произошло.

— Вы, видимо, читаете много детективов, раз додумались до такого оригинального варианта.

— Я их вообще не читаю. Зато фильмы иногда смотрю. Они тоже подкидывают изощренные идеи.

— А если бы мы в самом деле оказались преступниками, как бы нам противостояли? — спросил Алексей Михайлович.

— В комнате были жена и сын, — простодушно объяснил Востриков.

В «Сердце России», в отделанном мрамором холле первого этажа, их уже поджидала инспектор банка по кадрам Татьяна Васильевна, миниатюрная женщина в строгом темном костюме. По ее лицу было понятно, что от всего происшедшего она находится в шоке. Для начала следователи попросили ее принести личные дела погибших: трудовые книжки, анкеты. Через минуту нужные бумаги оказались в председательском кабинете.

Преснякова была разведена с мужем, у нее был сын Дмитрий — ровно вдвое моложе ее, ему двадцать три. Он носил девичью фамилию матери — Саврасов.

— Получается, сыну до сих пор не сообщили о ее гибели? — обратился Александр Борисович к Курточкину.

— Его может не быть в Москве, — сказал Востриков. — У Дмитрия есть собственная фирма на Кипре, и он большую часть времени проводит там.

— Телефон-то его тамошний вы знаете?

— Я — нет. Может, кто из сотрудников знает или есть в ее записной книжке.

— Ладно, там видно будет. — Взяв следующую анкету, Турецкий пробежал ее глазами. — У Сурманинова жена Лидия, сыну Вадиму десять лет. Небось мальчик в школе учится.

— Могли на выходные куда-нибудь поехать, — сказал Курточкин, ненароком насыпав Александру Борисовичу соль на рану — напомнил о его сегодняшнем неудачном визите в Абрамцево. Там уже шашлык шкварчит вовсю.

— Только в анкете указан адрес Полярная улица, это в Медведкове, — продолжал Алексей Михайлович. — Мне же сказали, что он живет в Бескудникове, и телефон другой дали.

— Это где никто не подходит? Значит, нужно звякнуть по медведковскому, уточнить.

Курточкин набрал номер и, услышав в ответ женский голос, спросил:

— Простите, это квартира Сурманиновых?

— Да.

— С вами говорит старший следователь прокуратуры Центрального административного округа Курточкин. Вы кем приходитесь Максиму Николаевичу?

— Это мой бывший муж.

— Как вас зовут?

— Лидия.

— Вы слышали о том, что произошло с Максимом Николаевичем?

— Нет, ничего не знаю.

— У меня, Лидия, прискорбное известие. Вчера вечером ваш бывший муж погиб.

Собеседница громко ойкнула:

— Как же это случилось?

— Максим Николаевич работал охранником, должность по нынешним временам весьма опасная. Очевидно, погиб, как пишут журналисты, на боевом посту. Мы постараемся выяснить все подробности этого происшествия, прокуратурой заведено уголовное дело. Вместе с ним погибла и объект его охраны — Тамара Афанасьевна Преснякова. Вы слышали такое имя?