Сергей Серп - Богатство и Драма Семьи Меньшиковых

– Я? Да боже упаси. Честное слово, был вчера охранник, и у нас все на месте, ничего не пропало, каждая шайба на балансе! – От волнения, на лбу мужчины мелкими капельками выступил пот. Иван Иванович положил руку на грудь и продолжил, схватив со стола верхнюю папку, – вот же. Вот! Инвентаризация. Неделю назад подписывали, тут и акты у меня все подколоты.

– Какие к черту акты, вас не об этом спрашивают, – рявкнул Кошкин. От неожиданности Зайцев едва не выронил папку. – Нам плевать, что у вас тут на балансе, есть здесь кто-нибудь в ночное время или нет? Отвечайте.

– Сегодня ночью, – Зайцев сделал особое ударение на слове «сегодня», – на объекте никого не было.

– Твою мать, – одними губами произнес участковый, Борисов, в свою очередь, произнес ту же фразу в слух, при этом удлинив её на две буквы.

– Иван Иванович, – как всегда в роли доброго полицейского подключился к разговору Шилов, – вас никто ни в чем не хочет уличить или обвинить.

– У меня все акты, – невпопад ляпнул Зайцев, не зная на кого ему смотреть.

– Не волнуйтесь, Иван Иванович, дело вот в чем. Может нам присесть? – предложил криминалист, подав пример и опустившись на ближайший стул.

Зайцев сделал пару шагов назад, наткнулся на кресло и не оборачиваясь сел на самый край, продолжая сжимать в руках папку.

– На другой стороне моста, где блочное ограждение, сегодня ночью произошел неприятный инцидент, и мы с коллегами, ищем возможных свидетелей произошедшего, вот и все.

– Вы понимаете, – вновь зашуршал бумагами Зайцев, – у нас все согласно регламенту. Охранник есть, но, понимаете, вчера он заболел. Мы и в управление звонили, нам обещали…

– Иван Иванович, вы курите? – неожиданно спросил Борисов.

– Да, то есть нет, бросил, – автоматически соврал ни разу не куривший Зайцев.

– Пройдемте с нами, – поднявшись из-за большого стола, следователь подошел к двери. Зайцев осторожно привстал и заметив, как другие посетители повторяют действия следователя, вышел за мужчинами на улицу. Полицейские шли не оборачиваясь, осторожно обходя свежий, еще не остывший асфальт. Забыв каску, но прихватив переполненную архивную папку, за ними, не разбирая дороги короткими, но частыми шажками поторапливался Иван Иванович, провожаемый взглядами озадаченных рабочих.

– О, гляди. Косого взяли. А я говорил, что это через него все денежки наши крутятся, – кивнув напарнику в сторону удаляющегося начальника, тихо заметил один из трамбовщиков.

– Да какой там. Это все плотва, как ты да я, а денежки наши выше крутят, – оттопырив вверх грязный указательный палец, со знанием дела ответил второй трамбовщик.

Между тем, образовавшийся квартет из трех полицейских и заместителя начальника строительной бригады, покинул строительную площадку и двигался по мосту к месту, где предположительно ночью упала сама, или с чьей-то помощью, несчастная девушка. Мужчины шли молча, полицейские ничего не говорили Зайцеву, а сам спрашивать он не хотел, мысленно подбирая отговорки к возможным вопросам. Через несколько минут полицейские остановились у края моста, а с ними и Иван Иванович не сразу сообразивший, в чем может быть дело.

– Пойдите сюда, не бойтесь, – встав у края, Борисов поманил рукой Зайцева.

Иван Иванович сделал пару шагов, но не доходя до края остановился.

– Не бойтесь. Посмотрите вниз. Там причина нашего визита.

Трое мужчин стояли у края моста и смотрели то вниз, то на застывшего Зайцева. Робкий Иван Иванович переборол страх и, сделав еще два коротеньких шажка, осторожно заглянул вниз. Мужчина не сразу понял, куда надо смотреть и шарил глазами по рельсам, которые собственноручно менял в прошлом году.

– Трансформатор, – уловив недопонимание путейца, уточнил Борисов.

– А! – коротко вскрикнул Зайцев, едва обгоревшая фигура оказалась в поле его зрения. Иван Иванович резко дернулся, хватаясь за голову, и на миг позабыл о тяжелой, переполненной бумагами папке, зажатой под мышкой. Лишь ощутив пустоту в том месте, где была теперь уже ускользающая папка, Иван Иванович вновь дернулся, и улетел бы вслед за архивом, если бы не молниеносная реакция участкового, вцепившегося в последний момент за шкирку терявшего равновесие Зайцева. Тяжелая папка перевернулась в воздухе, плашмя ударилась об один из проводов, поддерживавших руку, и нарушила равновесие тела. Погибшая качнулось, повисшая рука потянула за собой корпус, и вся человеческая масса, словно циркуль, описывающий невидимую дугу, сделала пируэт и с хрустом приземлилась на щебень, рядом с рассыпавшейся папкой. Кошкин почувствовал, как спасенный Иван Иванович обмяк.

– Кажись, отбой электрикам. – Борисов развел руками.

– А вот и пластырь, – в полголоса добавил криминалист, заметив бегущего Климова.

Перепуганный Иван Иванович трясущимися руками собирал разлетевшиеся справки, записки и квитанции, изредка поглядывая на лежащее рядом обгоревшее женское тело. Последние две квитанции с приклеенными чеками, Зайцев подцепил отломанной веткой, боясь слишком близко подходить к трупу. Закончив бумажные дела, Иван Иванович быстрее ветра покинул место происшествия, оставив о себе и отсутствующем начальнике-Терехове все возможные данные и координаты. После ухода Зайцева Шилов сделал еще несколько снимков с близкого расстояния.

На вид девушке было около тридцати, возраст определяли приблизительно, скорее по фигуре, нежели по лицу. Голова была сильно обожжена. Само лицо напоминало черную застывшую лавовую породу, глазницы пусты, брови и ресницы сгорели. Присмотревшись, становилось понятно, что в некоторых местах кожа отсутствовала, и поверхность лица формировала обгоревшая мышечная ткань вперемешку со свернувшейся кровью. Зрелище крайне неаппетитное. Тонкие балетки прикипели к ступням, мягкая подошва растеклась, оставив несколько комков застывшей резины в том месте, где ноги касались забора.

Надев перчатки, Шилов, сидя на корточках производил первичный осмотр. Криминалист прощупал карманы в поисках личных вещей, но у погибшей ничего не оказалось, тем не менее, на одном из пальцев имелось кольцо без камней, предположительно золотое. Маленькое колечко так по-детски смотрелось на тонком обожженном пальце. Эта детскость навела Шилова на мысль, что кольцо вполне могло быть подарено родителями, но все это еще предстояло выяснить, а для начала требовалось установить личность погибшей.

– Ну что там, Ген? – Борисов, убрал в карман телефон. – Есть что-нибудь полезное?

– Нет, ничего, – покачал головой криминалист.

– Значит где-то должна быть сумка, я прав?

– Конечно, Жень, где-то должна. Если это не убийство с целью сокрытия ограбления.